Нянька для Радуги - Татьяна Андреевна Зинина
И только когда на её стол легли ещё несколько бумажек с указанным номиналом, соизволила позвонить в реанимацию. Тогда-то в её памяти чудесным образом всплыл один важный эпизод. Оказывается, около пяти вечера привезли девушку. Она была без сознания, но с ней приехал мужчина, назвавшийся её отцом. Он сообщил, что его дочь много времени провела в море, да ещё и головой ударилась, когда он её вытаскивал. А больше подходящих под описание не нашлось.
Но Лёва чувствовал, что на правильном пути, поэтому и настоял на том, чтобы женщина провела его к этой пациентке. Естественно не бесплатно.
В коридоре перед входом в отделение реанимации на кушетке сидел седовласый мужчина. Он выглядел уставшим и искренне обеспокоенным, но при появлении знакомой медсестры тут же встал и направился прямо к ней.
– Девушка, пожалуйста, посмотрите, что с моей дочерью, – умоляющим тоном произнёс он. – Я здесь уже больше пяти часов, а мне никто ничего не сообщает.
Медсестра остановилась и обернулась к Лёве.
– Вот. Я вам о нём говорила, – бросила она, указывая на мужчину. – Подождите пока здесь, а я посмотрю, как там дела.
И скрылась за дверью.
Первые несколько секунд после её ухода стояла тишина. Видно было, что горюющий отец тоже хочет что-то сказать, но первым заговорил Лёва.
– Скажите, ведь эта девушка вам не дочь. Вы ведь просто выловили её в море.
– С чего вы взяли? – удивлённо хмыкнул его собеседник. Но под пристальным взглядом Лёвы вдруг стушевался и опустил голову.
С мокрого костюма парня до сих пор продолжала стекать вода, образуя на старой плитке пола заметную лужу. Именно это и навело мужчину на одну определённую мысль.
– Вы что в море прыгали? – спросил он, глядя на Лёву, как на умалишённого.
Но тот ответил спокойно, и в его словах явно прозвучала горечь.
– Моя любимая по глупости полезла купаться в шторм… и не выбралась. Это случилось днём. Мы обошли весь берег, но её не обнаружили. И, – он вздохнул, – вопреки всему: логике, здравому смыслу… я всё ещё верю, что она жива.
– Так её любишь? – недоверчиво поинтересовался мужчина, на что парень только молча кивнул. – Тогда, скажи мне, почему допустил, чтобы она полезла купаться в такую жуткую погоду?
Лёва отвёл взгляд и опустился на кушетку рядом со своим собеседником.
– Меня просто не было рядом.
Снова повисло молчание, которое в этот раз нарушил мужчина.
– Меня Сергеем зовут, – представился он.
– Лёва, – отозвался парень, протягивая руку для рукопожатия.
– Такой важный, в костюме и явно при деньгах и… просто Лёва? – усмехнулся Сергей.
– Для вас, да.
– Как, говоришь, выглядит твоя любимая? – этот вопрос зажёг в глазах парня искру настоящей живительной надежды.
– Чуть ниже меня… Худенькая, хрупкая, волосы тёмные по плечи длинной, – попытался описать он. А потом зажмурился, чтобы унять дрожь в голосе, и добавил: – Самая красивая.
Сергей улыбнулся и ободряюще похлопал его по плечу.
– Не хочу тебя зря обнадёживать, но по описанию она походит на ту, кого я сегодня вытянул, – он сделал паузу, ловя полный надежды взгляд Лёвы. – Я завхозом работаю на базе отдыха. Сезон закончился, и я как раз руководил рабочими, перетаскивающими мебель и матрасы из домиков на склад. Мы уже почти закончили, когда один из моих парней заметил в море человека, который держался за большой кусок пенопласта. Мы тут же ринулись вниз, стали кричать с пирса, чтобы этот несчастный грёб к нам. Тот сразу же откликнулся. А когда подплыл ближе, оказалось, что это девушка. Мы бросили ей спасательный круг, привязанный тросом к балке. Она удивительно резво добралась до него и влезла внутрь. Мы потянули…и всё шло хорошо, пока она не оказалась слишком близко к одной из бетонных свай, на которой держится конструкция. – Сергей виновато покачал головой. – В таких местах волны особенно суровы. Её хлопнуло о бетон, как какую-то щепку. Потом ещё и ещё раз, – он вздохнул. – Мы тащили втроём, но это всё равно заняло какое-то время. Когда, наконец, вытянули, она оказалась без сознания и фактически истекала кровью. Скорую ждать, не было времени, поэтому я повёз её в больницу сам.
– А здесь представились её отцом, – проговорил Лёва, уже даже не пытаясь сдержать наворачивающую на глазах влагу. – Вы даже не представляете, как я вам благодарен.
– Подожди, сынок, может это совсем другая девушка.
Но тот уверено покачал головой.
– Таких совпадений не бывает. Это моя Маша!
– Она такая молодая. Ей хоть восемнадцать-то есть? – с улыбкой поинтересовался Сергей.
– Двадцать пять, – Лёва тоже улыбнулся.
– А так и не скажешь.
Дверь в реанимацию открылась и на пороге появилась та самая медсестра. Она остановилась перед мужчинами и спокойным голосом сообщила, обращаясь к обоим:
– Живая. У неё перелом трёх рёбер, трещина в левом предплечье, множественные ушибы и ссадины, травма головы и… – она покосилась на Лёву, – глубокий порез на лице. Глаз не пострадал, но шрам останется.
– Это, наверное, от арматуры. Их там много торчало, – заметил Сергей. – Мы всё боялись, чтобы она на них напорется.
– Фигня! Вылечим! – радостно, воскликнул парень. – Я хочу её видеть!
– К сожалению, это невозможно. Посторонним вход туда запрещён, – попыталась возразить медсестра.
Но две пятитысячные купюры разрешили даже это.
И когда Лёва, одетый в бахилы, маску и белый халат, подобно вору, на цыпочках пробирался вслед за женщиной по полутёмному коридору, он был почти счастлив. А оказавшись один в тёмной палате, со множеством приборов и увидев открытую часть лица Маши, едва не закричал от переполняющей его радости.
Его всего трясло от зашкаливающих эмоций. Осторожно подойдя ближе к лежащей на кровати девушке, он опустился лядом с ней на колени и уткнулся лбом в её ладонь. Она была тёплой и такой родной, пусть и с многочисленными порезами, видимо, от троса, за который цеплялась.
– Спасибо, Господи! Спасибо! – шептал он, снова борясь со слезами.
И как это всего за один день он умудрился стать таким плаксивым?! Раньше Лёва вообще сомневался, что способен на подобное. Считал себя слишком чёрствым. Но, как оказалось, ошибался. А может у каждого человека имеется свой порог сдержанности. И для Лёвы этим порогом стала возможная смерть любимой женщины.
– Моя Машенька… Моя любимая. Родная. Никогда я тебя больше не отпущу. Если понадобиться, запру дома.
Но поток его громкого шёпота был прерван неожиданным появлением дежурной
