Элизабет Гейдж - Табу
Несколько пузырьков появилось на поверхности, потом исчезли и они.
Теперь Кейт вспомнила о револьвере.
Она погребла назад к берегу, зашла в дом и вернулась с оружием. Отплыла на лодке к месту, которое было на сто ярдов в стороне от теперешнего местонахождения Квентина, и швырнула револьвер в озеро.
Какое-то мгновение Кейт сидела, оцепенело глядя на залитую лунным светом поверхность воды. Только она и озеро знали ее тайну. Квентин никогда больше не причинит ей зла.
Затем она возвратилась в домик. Осталось сделать кое-что еще.
Ее постоянно трясло – что-то вроде сейсмических волн прокатывалось у нее под кожей. Но Кейт попыталась сделать необходимое. Она сняла постельное белье и заново застелила кровать. Затем она поискала одежду Квентина, нашла его бумажник, фонарик и брелок, на котором были ключи от машины и то, что напоминало ключ от сейфа, а также ключ с биркой от его номера в «Брукмонт-отеле».
Кейт запихнула одежду Квентина и постельное белье в две наволочки, вынесла их наружу и положила около двери.
Затем Кейт стала искать машину Квентина. Она хорошо знала местность вокруг домика, и поиск занял лишь пять минут. Она открыла дверь машины ключом, который нашла в брюках Квентина. В небольшом ящичке обнаружила конверт из манильской пеньки, в котором лежали фотографии и негативы. Минуту она задумчиво смотрела на них, пытаясь понять, когда же он намеревался отдать их ей.
Кейт положила конверт в наволочку с одеждой Квентина, швырнула оба тюка в салон машины. Затем она вернулась в домик, нашла баллон с керосином и тоже положила его в салон.
Она тщательно прибрала все в домике, уничтожая следы, говорившие о присутствии ее и Квентина. К счастью, в спальне не было крови. Она не успела просочиться сквозь покрывало. Кейт протерла все места, где могли остаться отпечатки пальцев, стараясь понять, к чему еще мог прикасаться Квентин.
Затем она приняла душ, чтобы смыть с себя кровь. Выйдя из него, она окинула придирчивым взглядом комнату, пытаясь удостовериться, что домик выглядит так же, как всегда. Кейт надела на себя одежду, в которой она приехала из Голливуда, и бросила свои джинсы и майку в салон машины Квентина.
Пора было уезжать.
Закрыв домик, Кейт сходила к причалу и постояла у черной кромки воды. На секунду у нее перехватило дыхание – словно она увидела, как что-то нарушило спокойствие водной глади. Померещилось, что тело Квентина, как доказательство ее преступления, поднимается со дна, чтобы выдать ее… Но тут же она поняла, что ошиблась. Это был всего лишь блик лунного света на поверхности озера.
Она проехала на машине Квентина несколько миль по пустой проселочной дороге, пока не нашла заброшенную свалку. Здесь она вытащила наволочки и свою одежду, облила их керосином и подожгла в металлической бочке. Кейт терпеливо ждала, когда сгорит одежда, вороша пылающий ворох палкой. Она смотрела на горящие фотографии, на которых была она, обнаженная, в объятиях Криса Хеттингера. Она ворошила костер до тех пор, пока осталась только зола. Останки, которые невозможно опознать.
Кейт посмотрела на часы. Было пятнадцать минут первого.
Она села в машину Квентина и повела ее назад, в Голливуд.
Она знала, что нельзя оставить машину где-нибудь вблизи домика или по дороге к нему. Это была самая важная вещь в предстоящем деле. Ей придется вернуть ее куда-нибудь, в какое-то место недалеко от отеля, в котором остановился Квентин, в Голливуде.
Двухчасовой путь пролетел в одно мгновение. Все это время Кейт не думала ни о чем, кроме своей жизни с Джозефом Найтом. Как ей спасти ее? Нервная дрожь ее тела не проходила, она не прекращалась всю дорогу.
Длинный спуск с гор к Лос-Анджелесу был несложным – в это время редкие машины попадались ей на пути. Она остановилась у телефонной будки и в телефонной книге нашла адрес «Брукмонт-отеля». Она поехала по этому адресу, покружила по окрестностям и оставила машину в двух кварталах от отеля. После того как Кейт стерла отпечатки своих пальцев с руля, переключателя скоростей и ключей, она вставила ключ в гнездо зажигания. Остальные взяла себе.
Она взглянула на часы. Половина третьего. Вся ночь еще впереди. И она ей понадобится.
Ее машина осталась у домика возле озера. Она должна отогнать ее в Голливуд.
Кейт уже приняла решение, пока ехала по горной дороге в Голливуд. Это было опаснее всего, так как была необходима помощь другого человека.
Она зашла в телефонную будку и набрала номер.
Ответил звучный мужской голос, бодрый – не сонный. Кейт улыбнулась. Она подозревала, что он не спит в этот час.
– Алло, Норман, – сказала она. – Это я.
– Кетти! – закричал Норман. – Почему ты не в постели? Ради Бога, девочка, ведь у тебя завтра съемка. С тобой все в порядке?
– Норман, мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас. Могли бы мы встретиться на углу Ла-Брэа и Сансет?
– Я… да, конечно… Но…
– Приезжай на машине, – выдохнула Кейт. – Нам предстоит поездка.
– Сейчас буду, дорогая. Стой и жди. Норман тебя не подведет.
Кейт повесила трубку. Она знала, что через несколько минут Норман будет здесь, готовый сделать все на свете, чтобы помочь ей и держать язык за зубами. Он был ее единственным другом.
Она вспомнила события последних суток. Ей был брошен самый грозный вызов в ее жизни, но она приняла его мужественно.
Когда она отгонит машину от домика, не останется никаких следов ее пребывания, кроме воспоминаний Нормана об их ночной поездке. Внутри «хижины» все осталось на своем месте, за исключением другого покрывала, постельного белья и пары недостающих наволочек, но об этом знает только Кейт. Домик тщательно прибран и вымыт. Все следы посещения Квентина уничтожены. Его машина стоит в Лос-Анджелесе. Причина, которая привела его в домик, никогда не выплывет наружу.
А сам Квентин покоится на дне озера, где его никогда не найдут.
Все скрыто. Кейт не оставила после себя никаких следов. Джозеф Найт никогда не узнает о ней правды.
8
В одиннадцать часов утра следующего дня Норман Вэбб входил в «Брукмонт-отель» на Мельроз-авеню. В его кармане был ключ от номера 412, который дала ему Кейт прошлой ночью.
После поездки с Кейт в горы и возвращения Норман спал не больше двух часов. Но он выглядел свежим и бодрым. Постоянная бессонница, которая сопутствовала его творческой работе, приучила его легко переносить недостаток сна.
Он зашел в холл и увидел ленивого клерка за стойкой, жующего жвачку. Совершенно очевидно, это была гостиница для приезжих, где селились в основном бродяги, которые нуждались в самом дешевом жилье, какое только возможно, – на несколько недель самое большее.
