Кира Витковская - Cемейные узы не в счет
– А на работе как?
– Тоже все хорошо. Я ни с кем не ругалась, не злилась ни на кого – все классно. А тебя дядя Слава не обижает?
– Нет, все хорошо. Единственная проблема – это Катя. Ужасная ситуация – дочь и вдруг – проблема.
– Слишком много с ней вы нянчитесь!
– Это я и сама понимаю. Но что поделаешь? У Кати трудный период, она чувствует себя одиноко, а тут я со своим счастьем глаза мозолю…
– Ой, мам, ерунда все Катины трудности. Единственная ее трудность – это голова, в которой вместо мозгов опилки. Она сама себе не дает быть счастливой из-за капризов, мелочности и зависти! Ведет себя, как глупый эгоистичный ребенок, а вы ей потворствуете!
– По-моему, ты слишком категорично судишь ее…
– А ты ее не оправдывай! Кате давно пора повзрослеть, семнадцать лет уже, скоро совершеннолетняя, а ума ни грамма! – Ксюша говорила решительно и твердо, потом замолчала, подумав о другом и улыбнулась: – А как поживает мой будущий брат или сестра?
Мама покраснела и, тоже улыбнувшись, приложила руку к животу:
– Живет. Мы с ним вдвоем живем и у нас все хорошо…
Ксюша на мгновение закрыла глаза.
– Когда-нибудь у меня тоже будут дети, – сказала она. – Четверо.
– Четверо? – удивилась мама.
– Ага, – с довольной улыбкой кивнула Ксюша. – Мальчик постарше, мальчик помладше и две девочки-близняшки, как мы с Катей.
– Вы с сестрой так не похожи… – задумчиво сказала мама.
– На то мы и близнецы, чтобы отличаться друг от друга.
– Ладно, отдыхай, я пойду, – мама встала. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, мама, – Ксюша по старой детской привычке обняла маму за шею, растрепала ей волосы.
– Ну-ну, не буянь, – погрозила мама пальцем. – Спи.
Ксюша уснула быстро, а проснулась, когда было уже позднее утро. Марат и Катя убежали в школу, мама и Слава – на работу. Дома была только Дина.
Позавтракав, девушки направились в Динину комнату, где в шкафу Дина сложила Ксюшины вещи.
– Ты все забирать собираешься? – спросила Дина.
– Нет, одежду я тут оставлю. А остальное, мелкое – что повыбрасываю, что возьму…
Ксю принялась пересматривать свои старые песенники, тетради с записанными в них гаданиями, самодельные альбомы с вырезками из журналов, сами журналы, книги, открытки, детские рисунки и поделки, анкеты. Среди всего этого вороха Ксюше попалось две одинаковые фотографии. На фотографиях были изображены они с Катей в возрасте не то шести, не то семи лет, сидящие летом в парке на скамейке. Их почти невозможно отличить – у них одинаковые прически, одинаковые розовые платья, обе одинаково улыбаются. Но у модницы Катюши подкрашены губы – в этом вся разница.
Ксюша смахнула слезинку, набежавшую от теплых воспоминаний детства, и отложила фотографии в сторону.
– Это вы с Катей? – уточнила Дина, тоже поглядев на фотки.
– Да.
– Вы здесь такие похожие… А сейчас вас запросто можно отличить друг от друга – у тебя волосы светлее, и характеры у вас слишком разные. Катя такая стерва! Честное слово, я когда-нибудь не выдержу и потрясу ее за патлы! Вспомни детдомовские навыки.
– А ты не против, чтобы у мамы и твоего папы ребенок родился?
– Конечно, нет. Это решать им, чего я лезть буду? Нужен ребенок – пускай будет. Марат – так тот вообще счастлив, детей обожает, тетю Иру мамой зовет… Нашу-то маму он помнит плохо… Да, хочу спросить, как у Марка дела?
– Нормально дела, – ответила Ксю равнодушно, хотя поняла смысл вопроса.
– Я не об этом. Я не спрашиваю, как у него дела вообще, я имею в виду, что у вас нового? Ну, у него и у тебя?
– Ничего, все по-старому.
– Он хоть знает о том, что ты к нему чувствуешь?
– Знает.
– И что?
– Ничего. Я его не понимаю. Марк ведет себя странно, и к тому же я не могу строить планов относительно него. Он мой брат.
– Ну и что? В некоторых странах двоюродные женятся…
– Но явно не у нас!
– Почему? По-моему, закон вполне разрешает… Хочешь, я у папы спрошу?
– Ты с ума сошла? Дина, не смей, дядя Слава догадается!
– Ну, я же не буду про тебя говорить! – ответила Дина. – Я просто поинтересуюсь… И папуля рад будет, что я юриспруденцией увлеклась… Он же спит и видит, что я на адвоката учиться буду!
– А ты? – постаралась увести разговор в сторону Ксю.
– А я не хочу. Ну, так мне спрашивать про двоюродных?
– Не надо. Я замуж за Марка все равно не выйду. Он меня не любит.
– Как знать? С чего ты решила, что Марк тебя не любит? Ты можешь его любить, а он тебя – нет?
– Дина, не говори ерунду! Ты же сама в это не веришь! Что Марку до меня? Он взрослый человек, а я малолетка! Я не нужна ему, Дин, у него других девушек полно!
– Так перестань быть для него малолеткой! Бери инициативу в свои руки! Вы же бываете наедине, хоть когда-нибудь! Схитри немного и… тогда он обратит внимание, увидит в тебе не только ребенка и сестру.
– Дина! – Ксюша нахмурилась. – Ты думаешь, на что меня подбиваешь?
– А почему нет, Ксю? Ты красивая, сексуальная… неужели ты не сумеешь его привлечь?
– Опыта мало, – усмехнулась Ксю. – Марк – стрелянный воробей, его не так просто поймать. Тем более мне.
Проведя еще два дня в Барановичах, Ксюша вернулась в Березино. Она ехала на автобусе, то и дело проверяя – на месте ли ее новый мобильник, висящий на специальном шнуре у нее на груди. Совсем недавно ей купил его Слава по случаю прошедшего дня рождения. Ксю давно хотела приобрести это современное приспособление, но когда она жила с мамой, не могла попросить – ведь Катя бы тоже не стала требовать, а на два телефона у мамы бы денег не хватило. Приходилось молчать.
Выйдя из автобуса, Ксюша прошла по вокзалу. Ее должны были здесь встретить. Никого не заметив, Ксю почувствовала злость. Неужели трудно прийти? Но едва ли злость девушки уменьшилась, когда она увидела Марка. Нет, с одной стороны Ксю только его и хотела встретить, но с другой…
– Ну нет, ни за что я с тобой не поеду! – возмущенно сказала Ксюша.
– Что с тобой, Ксю! Я же не кусаюсь, – усмехнулся Марк. – А встретить тебя больше никто не мог – Леха в Минск укатил, батя твой на работе, остальные кто где… Ксюш, хватит дуться! Давай мириться?
– Мне надоело, что ты просишь мира, а потом снова меня оскорбляешь! – строптиво сказала Ксю.
– Давай поговорим об этом в другом месте – где не так ветрено и морозно? – предложил Марк.
– Это где? – прищурилась Ксюша. – В подъезде близлежащей многоэтажки, где обычно говорят на подобные темы с маленькими потаскушками?
– Ксю, пойми, я был пьян, поэтому все мое презрение к женщинам выплеснулось на тебя! Ты же к этому не имеешь отношения, те слова я адресовал вовсе не тебе!
– Но услышала их я! И меня ты тогда поцеловал, причем против моей воли…
