Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
— У тебя мозг расплавился от жара, Северов. — бурчу, делая попытку улыбнуться.
Он медленно тянет обжигающий напиток, но к еде не прикасается.
— Егор, постарайся хоть немного поесть.
— Кусок в горло не лезет, Ди.
— Тогда съешь варенье. Оно на меду.
Он кривится, но послушно съедает пару ложек. Забираю градусник и в груди что-то обрывается.
— Тридцать девять и три. Может в больницу? — предлагаю, пусть и знаю, что он откажется.
— Диана, это последствия усталости, стресса и отсутствия сна. Лучше иди ко мне.
Отставляет пустую кружку. Опускается на подушку и протягивает ко мне руки. Без колебаний прижимаюсь к груди, обвив рукой за рёбра. Он целует в макушку и выталкивает хрипло:
— На счёт девушки я не шутил. — он чувствует, как в мгновение напрягаются все мышцы в моём теле и прибивает крепче. — Только не ревнуй. Сейчас расскажу.
Я очень хочу знать, что случилось, но вместо этого опять прошу:
— Поспи, Котя. Потом расскажешь.
— Нет, Дикарка. Сейчас. Я же понимаю, как ты переживала. И поехал я сразу к тебе, а не домой, чтобы объяснить лично. Просто дай мне это сделать, а потом, обещаю, рубанусь на раз — два. — соглашаясь, киваю головой и опускаю ему на плечо. Жмусь губами к солоноватой и влажной коже на шее. — Вчера, когда сказал, что устал и буду отдыхать — обманул. Я уже собирался выезжать, чтобы скорее увидеть тебя. Хотел сделать сюрприз. В итоге сюрприз получил сам. На дороге встретили машину, которая просила помощи. В ней была девушка. Сильно избитая. В ноге нож. Голова пробита. Ей срочно нужна была операция. — он шумно сглатывает и прочищает горло. Голос становится тише и более хриплым с каждым словом. Сильнее давлю на его рёбра. Парень ведёт ладонью по моей спине. — Я привёз её в больницу к отцу. Больше десяти часов её обследовали, провели операцию. У неё и рука сломанная, и рёбра. Сотряс. — слушаю его, забывая о необходимости дышать. Только когда перед глазами всё начинает расплываться, делаю глубокий вдох. — Я всё это время помогал всем, чем мог. Я… Блядь… В какой-то момент я увидел в ней тебя. Представил, что на её месте могла быть ты. Сука… Это меня подкосило. Я чуть не рехнулся.
Даже представлять не хочу, что пришлось пережить той девушке. И Егору тоже. Половину ночи и всё утро я сходила с ума из-за того, что он не отвечал. В то время как Северов спасал чужую жизнь. Что я только не успела себе напридумывать. Паника и бурная фантазия — моё всё. И пожар в гостинице. И авария. И что он какой-нибудь косточкой подавился. Но, оказывается, он…
— Вы спасли её? — шуршу ему в шею.
Он дробно вдыхает и с хрипом выдыхает.
— Не уверен. Она в коме. Блядь, Диана, я делал всё. И отец со вторым хирургом тоже. Она выжила, но не факт, что придёт в себя. Мы даже родственников её оповестить не можем, потому что у неё нихрена с собой не было. Только помолвочное кольцо. Пиздос… Где-то её ждёт человек, который любит так же сильно, как и я люблю тебя. Если бы это была ты, а я ничего не знал…
Опираясь на локти, сжимаю ладонями его горячие красные щёки.
— Это не я, Егор. Со мной всё хорошо. А теперь отдыхай. Ладно? Тебе надо поспать. Ты уже больше тридцати часов без сна.
Прикасаюсь своими губами к его и ложусь обратно, слушая, как медленно выравнивается его дыхание и сердечный ритм, когда засыпает.
Теперь мне понятны причины его странного поведения и слов, когда только приехал. Эти загадочные фразы, что со мной всё хорошо. И почему он так одет. И почему не звонил и не отвечал.
Я бы хотела сказать, что дышать теперь легче, но нихрена. Мало того, что Гора в таком состоянии, так ещё и вся эта ситуация. Я отчётливо помню, что с ним было, когда он в прошлый раз вот так пропал. Но тогда он ещё держался, а сейчас его реально сильно подкосило. А ещё мне очень жаль ту девушку. Даже думать страшно, что ей пришлось пережить. Потом расспрошу у Егора подробнее. А пока пусть отдохнёт немного. Как он вообще с такой температурой столько продержался? Мне достаточно повышения на пол градуса и я самый больной человек на свете. Я вообще болею редко, но метко. Да так, блин, метко, что и жить не хочется.
На протяжении нескольких часов я просто лежу рядом с Северовым, слушая его хриплое, но стабильное дыхание. Его периодически потряхивает. По коже то ледяной пот стекает, то кипяток. Температура пусть и понизилась, но всё равно остаётся выше нормы.
Даже понимание того, что скоро приедут мои, не вынуждает меня разбудить его и попросить уехать. Если мне придётся сейчас всем рассказать правду самой, то пусть будет так. В таком состоянии я просто не могу его отпустить.
Несмотря на принятое решение, хлопнувшая входная дверь останавливает моё сердце. Подскакиваю с постели, будто под меня сотня ёжиков забралась. Бросаю быстрый взгляд на крепко спящего Егора. Перевожу на дверь. Кто-то из семьи сейчас точно зайдёт, чтобы справиться о моём самочувствии, и тогда будет полный трындец.
Выбегаю из комнаты и молнией скатываюсь по лестнице, на которой лоб в лоб сталкиваюсь со своим двойняшкой. В прямом, вашу дивизию, смысле. От удара он отлетает вниз, но хватается за перила, а я падаю задницей на ступеньки. Быстро моргаю, избавляясь от летящих из глаз искр. Автоматом прикладываю ладонь к растущей шишке и смотрю ему за спину.
— А где все? — трещу на панике, подскакивая на ноги и сбегая вниз.
Тимоха в ступоре наблюдает за моими беспорядочными метаниями то в одну сторону, то в другую, растирая лоб. Когда убеждаюсь, что он один, выглядываю в окно, но и там никого.
— Даня, ты чего мельтишишь, будто от стаи пчёл сбежать пытаешься? У тебя жар, что ли? — подходит ко мне и прикладывается губами ко лбу. — Нет, жара нет. Что случилось? Ты чего перешуганная такая?
Дробно выдыхаю и выталкиваю сбивающимся голосом:
— Почему ты один?
