Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен

Курт откинулся на спинку дивана, положил ноги на кофейный столик и снова погрузился в рай.

Кэди

Я шла по проходу, держа огромный букет цветов перед своим очень беременным животом.

Посмотрев вперед, я увидела улыбающегося мне Курта.

Я улыбнулась в ответ и продолжила идти, желая, как всегда, побежать к нему, но не желая портить церемонию.

Я приблизилась к первому ряду и только когда услышала: «Мама!», — повернула голову.

Опустив взгляд влево, я увидела в первом ряду улыбающуюся Кэт с моим маленьким мальчиком, Дином, ерзающим у нее на коленях, и пытающимся освободиться.

Я послала ему воздушный поцелуй, одарила Кэт долгой, нежной улыбкой, вне себя от созерцания ее сияющего лица, и повернулась обратно к алтарю, куда направлялась, видя теперь стоявшего в центре Элайджу, который тоже ерзал, но, не обращал на меня ни малейшего внимания.

Его взгляд, устремленный поверх массы людей в белых креслах на фоне моря тюльпанов у маяка, был прикован к зданию позади меня, откуда я только что вышла, чтобы отправиться в путь вместе с четырьмя другими девушками, следующими за мной.

Зданию, из которого скоро выйдет Вераити.

Зданию, где он теперь жил с моей племянницей, заботясь о маяке, заботясь о своей девушке.

— Папочка! — воскликнул Дин, когда я повернулась, проходя через украшенную цветами арку, чтобы занять свое место впереди и ждать остальных участников свадебного торжества.

Мои глаза переместились к сыну, а потом к мужу.

Под навесом возле мужской половины свадебной компании сидели двое мужчин: один за блестящим роялем, другой — за виолончелью.

Они исполняли инструментальную версию «A Thousand Years».

Это была та самая композиция, под которую мы с Куртом танцевали на нашей свадьбе, хотя тогда играла сама песня.

И слова у нее были идеальные.

Я увидела усмешку, заигравшую на губах Курта, и почувствовала, что то же самое происходит и со мной.

Я удивила его выбором песни. До того, как мы стали под нее танцевать, он ее ни разу не слышал.

Он точно не был поклонником «Сумерек», в то время как через мои руки прошли многочисленные сумеречные поклонницы.

Но когда он танцевал со мной, глядя мне в глаза, я поняла, что ему она понравилась.

Почувствовав, что девушки начали становиться рядом со мной, я обернулась, увидев Мелани, Элли и Джейни, шедших по проходу вместе — младшие подружки невесты и цветочница.

Теперь Джейни была опытным специалистом в этом деле. И, конечно же, она идеально подбрасывала кремовые лепестки, большую часть которых уносил морской бриз.

Мой взгляд скользнул от Джейни сквозь толпу, и я увидела Ким с ее парнем, Джошем. Они улыбались Джейни, а Ким махала рукой.

Перед ними сидели Алисса и Джуниор. Их потомство занимало целый ряд. Но Алисса полностью сосредоточилась на своем мужчине, повернув к нему голову и прижавшись губами к его уху. Джуниор смотрел вперед, но по выражению его лица было видно, что он изо всех сил старается не рассмеяться.

У Джуниора, как я узнала, часто возникало такое выражение лица.

Но большую часть времени он просто смеялся.

Я перевела взгляд с Алиссы и Джуниора на, соседствующих рядом, Джейка и Джози. Итан сидел рядом с мамой. Он, по всей видимости, возился с телефоном. Коннор, сын Джейка, сидел рядом с ним и смотрел на колени своей невесты Софи, где лежали их переплетенные руки. Их свадьба в Лавандовом Доме, где Джейк женился на Джози, была назначена на июнь.

Эмбер сегодня не смогла приехать. Она училась в Париже.

Но на свадьбу брата она приедет.

Джози положила голову Джейку на плечо, я не могла полностью разглядеть ее лица, потому что ее скрывал опущенный подбородок Джейка, и из-за наклона его головы, я могла видеть лишь его профиль.

И все же я видела, как губы Джози растягиваются в нежной улыбке, когда Джейк что-то ей говорил.

Я перевела взгляд на Эми и Микки, сидевших в двух рядах позади семейства Алиссы и Джуниора. Сын Мика, Киллиан, сидел рядом с Эми, но остальные дети находились в колледжах. К огорчению Эми, но учитывая, что они жили в Калифорнии, то на самом деле просто возвращались домой. Ее сын Оден учился в Калифорнийском университете, а дочь Пиппа — в Стэнфорде. Старшая дочь Микки, Эшлинг, поступила, как и Вераити, в Йельский университет.

По разным причинам, в том числе и из-за сегодняшнего торжества, Вераити упорно занималась, чтобы закончить семестр пораньше.

Но самая главная причина — ей хотелось свадьбы среди тюльпанов.

Эми почти полностью повернулась к Микки, ее рука покоилась на его пиджаке под лопаткой. Я видела только ее затылок, но лицо Мика, с нежностью смотревшее на нее, даже если на его губах играла широкая улыбка, я видела прекрасно.

Почувствовав, как меня взяли за руку, я опустила взгляд и увидела Джейни, ее глаза сияли почти так же ярко, как и ее улыбка.

— Ты молодец, малышка, — прошептала я.

— Спасибо, Кэди, — прошептала она в ответ.

Затем она прильнула к моим ногам и перевела внимание на проход, чтобы застать выход Вераити.

Я подняла взгляд, заметив Уолта и Аманду. Роб и Триш. Джеки. Пейдж. Майка, Пэм и Райли, Дейли, Шеннон и Корбина (Беа стояла в линии перед аркой рядом со мной).

И конечно, маму невесты, Кэт, сидевшую впереди (Декстер был среди шаферов Элайджи, и, да, как и предполагалось, он тоже пошел за своей сестрой в Йель).

Наконец, я посмотрела вдаль, не желая пропустить, как Вераити выйдет из маяка.

А время приближалось.

При этом мой взгляд упал на моего брата в последнем ряду.

Его глаза были устремлены на меня.

Я улыбнулась ему.

Его лицо смягчилось.

Затем, Камилла сидевшая рядом с ним, взволнованно поднялась, Орсон поднялся с другой стороны, и Кейлен, криво мне улыбнувшись, тоже встал.

Кривая улыбка была самокритичной.

Его дети ценили то, что обрели огромную семью: тетушек, дядюшек и двоюродных братьев и сестер.

И даже если это пришло с опозданием, они на горьком опыте узнали о жизни важные вещи, поэтому больше ценили своего отца за то, что он дал им это.

Я же просто ценила присутствие Кейлена в своей жизни.

Пока мы еще не сблизились.

Но теперь, наконец, стали семьей.

Все встали, что могло означать только одно, и мое внимание переключилось на маяк.

Кружевное платье развевалось на ветру, огромный букет цветов прикрывал маленьким животик (мы были схожи в свадьбах не только песней «Тысяча лет», Вераити была на пятом с половиной месяце беременности), Вераити с сияющей улыбкой шла рядом с отцом, ветер высоко поднимал вуаль, а ее внимание было приковано к тому месту, куда по тропинке несли ее ноги — к ее будущему.

Ее навеки.

Ее Элайдже.

Ветер доносил звуки виолончели, перемежаемые аккордами фортепиано, маяк могучей громадой возвышался над нами, а море позади разбивалось о скалы.

Наконец, Вераити заняла свое место перед алтарем, и мой сын воскликнул:

— Верри!

Он любил свою кузину Верри.

С другой стороны, Дин был таким же милым и общительным, как и его старшая сестра, поэтому он любил вообще всех.

Тело Вераити дрогнуло от легкого смешка.

Она тоже любила своего кузена Дина.

Но она не отрывала взгляд от Элайджи.

В моих глазах стояли слезы.

И тут я увидела, как снова проигрывается то, что, казалось, произошло со мной целую вечность назад, и в то же время, словно это было вчера: Патрик Морленд-младший передал женщину, которую обожал, в руки мужчине, которому доверял и которого любил.

Я чувствовала, как по ногам скользит тонкий тюль моего темно-серого платья без бретелек, легкий бриз вместе с прохладным весенним солнцем целует мои обнаженные плечи, нежный ветерок развевает вуаль Вераити, а тюльпаны вокруг нас машут и раскачаются, словно в танце.

И, наконец, мой взгляд вернулся к мужу.