Горовая Ольга - Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений
— А вы любите?
— Очень, — это прозвучало ехидно. — И хотел бы сделать ему подарок.
Он промолчал, будучи не совсем уверенным, чего именно хочет добиться ночной клиент такими разговорами.
— Мне было непросто найти вас, похоже, Соболев всем больше выгоден живым, чем мертвым. Никто и слышать о нем не хочет. О вас же ходят иные слухи.
Судя по голосу, говоривший усмехнулся.
— А вы? — Уточнил он у непонятного абонента.
— Я, к несчастью для вас, так же отношусь к большинству. — «Покаялся» звонивший. — Однако спешу вас заверить, что, несмотря на это, у меня есть интересное предложение.
Он вновь ответил молчанием.
— Вижу, вы выжидаете, что ж, разумная позиция. Мне, так же, пока… пока, Соболевым более выгоден живым. Однако у меня есть для вас работа. Заказ, которым вы сможете достаточно сильно ему допечь.
— И что же это за заказ?
— Я хочу, чтобы вы убили его жену, Карину.
Он не сдержался — расхохотался.
— Он женился на этой шлюхе?! Блеск, Соболев всегда был романтиком!
— Поверю на слово. Как я знаю, вам он известен лучше.
Голос звучал немного отстраненно, но его это уже не интересовало. Такая новость напомнила Афган и то, за что его засудили.
— Тем не менее, меня интересует, беретесь ли вы за дело? — Ему не дали много времени на размышления.
— Сейчас неудачное время, — поделился он тем, что знал. — Охрана слишком насторожена и…
— Да, я в курсе ваших затруднений. — Прервали его. — Не волнуйтесь, вам помогут. Если это все, что мешает.
— Да. Я согласен.
— Хорошо. Я свяжусь, когда все будет улажено, и передам конкретные инструкции.
Звонивший отключился.
Глава 30
О Боруцком Карина спросила у него на следующее утро. Константин не знал, отчего именно в момент завтрака она вспомнила об этом человеке, но жене, определенно, было интересно.
— И давно этот Вячеслав твой партнер? — Поинтересовалась она.
Костя, как раз закончив есть, отставил тарелку и взял свою чашку.
— Прилично. Больше семи лет, наверное, правда, так тесно мы с ним сотрудничаем только последний год. — Он с ожиданием посмотрел Карину, испытывая любопытство, сколько же она на самом деле знает.
— А его, иногда, Боровом, не называют? — Невозмутимо уточнила она.
— Бывает.
Константин спокойно пил кофе.
Карина отставила свой творог и последовала его примеру.
— Я думала, он мертв.
— Многие совершили такую ошибку. — Согласился Костя, не признавшись, тем не менее, что и сам когда-то был в числе этих многих.
Однако Карина казалась действительно удивленной и, словно бы, задумалась о чем-то.
— Картов не может не знать, что он жив.
Константин кивнул, не споря с ее выводом.
— Но мне он не говорил об этом.
— Разве у Дмитрия были конфликты с Вячеславом? — Заинтересовался Соболев.
Ему о подобном не было известно. А информация такого рода всегда была полезна.
— Нет, не у Картова. У Шамалко. — Ее голос лишь на секунду умолк перед этой фамилией.
Но Костя заметил. Как и то, что правая рука жены сжалась, и Карина принялась крутить кольцо, которое даже на ночь не сняла с пальца.
Черт, ладно, ему было приятно, что она тем дорожит. Вот только, выбрала бы нормальное, а так, издевательство просто. Хоть он и прекрасно понимал, что Карина его не изводила, и уже не испытывала. Просто так хотела это ему показать, отказавшись от дорогого металла, который, действительно, продолжала ассоциировать с оплатой своего тела.
Но причина, заставившая ее нервничать, пробудила в нем придушенную до поры ярость.
Он не забыл ничего. Ни единого синяка.
— Об этом конфликте я в курсе. — Костя поднялся и, обойдя стол, присел на столешницу у места Карины. Благо, та теперь была из толстого полированного дерева, и могла и не такое выдержать. — После него Вячеслава и причислили к мертвым.
Константин взял ее ладонь и, разжав кулак, переплел их пальцы.
Карина не ответила. Она задумчиво рассматривала свою чашку с кофе, водя пальцем свободной руки по ободку.
— Боруцкий хотел поговорить с тобой, кстати. — Прервал Константин тишину.
— О чем? — Она, похоже, искренне удивилась, и посмотрела на Костю.
— Понятия не имею, о ком-то, кого ты, по его словам, можешь знать.
На лице Карины было отчетливо видно недоумение.
— Если хочешь, я, конечно, могу с ним поговорить, но, честно, даже не представляю о чем.
Константин чуть сильнее сжал ее ладонь.
— Это тебе решать. — Отрезал он. — Никто не заставляет.
— Мне уже самой любопытно стало, — усмехнулась Карина.
Константин ее понимал. Хотя его подстегивало в данном случае не столько любопытство, сколько деловой и расчетливый интерес. И любовь к информации, куда же без нее.
— Значит, встретимся. — Заключил он.
Наклонившись, поцеловал жену, а она ответила так, что Костя едва не решил, что ему не так уж и срочно надо в офис. Но тут, вовсе неожиданно, Карина отстранилась и глянула на него немного задумчиво. Что составило интересный ансамбль с желанием, которое очень ярко горело в ее глазах.
— Знаешь, что я вспомнила?
— Сегодняшнюю ночь? — Предположил он, ориентируясь на себя.
— Нет. — Карина развеселилась. Правда, ненадолго. — Насчет твоего Боруцкого…
— Предпочитаю, чтобы моя жена думала обо мне во время того, как я ее целую, а не о других мужчинах. — Обняв ее плечи, Костя потянул, заставив Карину встать, и прижал к себе.
— Постараюсь контролировать свои мысли, о, мой супруг. — С веселой насмешкой, изображая наигранную покорность, Карина склонила голову.
— Так лучше. — Милостивым тоном согласился он, искренне радуясь, что она приняла игру, а не вернулась к прежнему страху отношения содержанки. — Итак, о чем же ты вспомнила?
— Тем вечером, в Киеве, когда меня привезли к…Виктору. — Костя напрягся, но ни одна мышца в его лице не дрогнула, только пальцы чуть плотнее обхватили талию жены. — Я тогда была не в том состоянии, чтобы задуматься о том, что слышу, старалась от всего отстраниться. Но дело не в этом, — быстро добавила Карина, видимо, заметив его потяжелевший взгляд. — Виктор с кем-то разговаривал по телефону, когда я вошла. И он точно говорил что-то про Борова. Тогда я еще подумала, что ему лучше всех должно быть известно о свиньях, сам не лучше кабана. Отчего-то решила, что он говорит о животных. — Карина отвела глаза.
Константин принуждал себя сохранять спокойствие. Но и не мог прекратить разговор, раз уж она завела об этом речь. С того дня в Киеве она впервые заговорила об этом. К тому же, относительно спокойно.
