Полина Раевская - Каюсь
-Заткнись, мерзкий ублюдок! Это с тобой я опустилась, позволив такой свинье, как ты, прикоснуться к себе!– выплевывает она, вырываясь их моих стальных тисков, лихорадочно растирая нежную кожу щек. Я только сейчас понял, с какой силой сжимал ее лицо, и стало не по себе. Я на мгновение замер, вглядываясь в нее. И у меня опять поехала крыша. Все эти месяцы тоски по ней обрушились, будто лавина и мне нестерпимо стало стоять просто рядом, когда хочется быть в ней. Утонуть, захлебнуться.
-Не приближайся ко мне!- вскричала она, когда я решительно направился в ее сторону, обезумивший от дикого коктейля эмоций. Она бросилась к кабинке туалета, но не успела скрыться, я резко дернул на себя дверцу и втиснулся в маленькое пространство, толкнув Чайку к стене. А потом меня повело, и я навалился на нее, прижавшись вплотную, ощущая каждый изгиб ее роскошного тела, заводясь от этой близости. Ее аромат окутал меня, дурманя и сводя с ума. Мы часто дышали, словно после бега, глядя друг другу в глаза полыхающими взглядами; я голодным, бешеным, она – испуганным и в тоже время возмущенным. Подаюсь вперед, не в силах больше противостоять зову тела, но Янка тут же отворачивается, и я скольжу губами по ее щеке.
-Ты что, совсем с ума сошел?! Что тебе нужно?- шипит она зло, пытаясь отпихнуть меня, но я только сильнее распаляюсь от того, как она извивается подо мной.
-Тупой вопрос, Чайка! Как будто ты еще что-то можешь предложить, кроме того, что у тебя в трусиках, - шепчу, касаясь губами ее шеи, скользя ладонью вверх по ее оголенному бедру, пока не достигаю своей цели. Она тут же сводит ноги, хватает меня за руку, пытаясь остановить, но я резко дергаю клочок кружева и касаюсь ее там. Она сухая, но меня это подстегивает еще сильнее.
-Я тебе ничего не собираюсь предлагать, животное! Прекрати!- задохнувшись, выдавливает она из себя, когда я начинаю ласкать ее так, как ей всегда нравилось.
-А я в твоих предложениях не нуждаюсь, сам возьму. Ты все равно разборчивостью не отличаешься, верно?- насмешливо выдыхаю, почувствовав на пальцах ее влагу.
- Не твое дело! Я не развлечение для пьяного идиота!- огрызается она и со всей дури ударяет меня по лицу, отчего у меня темнеет в глазах. Щека пульсирует от боли, в глазах красное марево, в голове звенит и все кружится. Меня ведет, а в душе поднимается звериная ярость, прежде всего, от ее слов, от понимания, что она все это время кувыркалась с кем-то и возможно, не только с тем боровом, тогда, как я переживал, как она там и все ли у нее –суки в порядке.
-Так или иначе, ты - развлечение. И если бы я не был пьян, в жизни бы к тебе не подошел после того ничтожества. –цежу, сверля ее бешеным взглядом.
-Так сделай одолжение и себе и мне, протрезвей уже!
- Я сделаю нам обоим одолжение, если оторву твою бестолковую голову. Чего тебе, бл*дь, не хватало? Какого хера тебе не живется? – рычу, встряхивая ее, как куклу. Потому что там внутри у меня все вопит от потери, от дикой боли и разочарования. Не могу поверить! Просто в голове не укладывается это дерьмо! Как она до этого додумалась?
-А тебе какого не живется?! Все ведь так, как ты хотел, как тебе было удобно и выгодно! Что теперь тебе надо? Собственнические инстинкты взыграли? - заорала она, отталкивая меня.
-Скорее либидо, в кровати тебе равных нет, - уже не думая ни о чем, выплескиваю весь негатив, всю свою ярость.
-К счастью, тебя в этом плане, да впрочем, и во всех заменить оказалось не сложно, - ехидно замечает она.
-Дешёвка! –выплевываю, демонстративно убирая руки, потому что мне действительно противно.
-Все сказал?- холодно осведомляется она.
-Пошла отсюда! Чтобы тебя и твоего хахаля здесь через пять минут не было.
Она уходит. Стук ее каблуков отдается у меня в сердце и в голове набатом. Закрываю глаза, сжимаю кулаки, чтобы не сорваться, не кинуться за ней следом. Меня рвет на части от противоречий ; от сумасшедшей ревности и дикой потребности быть с ней, дышать ей, ибо без нее я задыхаюсь. Не живу я без нее. Как только дверь с тихим щелчком закрывается, что-то щелкает внутри меня, мой кулак впечатывается в стену и так снова и снова, и снова в попытках выплеснуть все то, что сидит внутри, но оно словно пожар, с каждым ударом разжигается все больше.
Нет, я это так не оставлю. Она не будет трахатся с этим мужиком. Я любого убью, кто посмеет даже взглянуть на нее.
С этими мыслями стремительно покидаю кабинку, на меня изумленно смотрят какие-то женщины, вошедшие в дамскую комнату.
Плевать! На все сейчас плевать, кроме одного-она не уйдет с тем боровом!
Но я опоздал, Чайка в точности с моими указаниями несколько минут назад покинула зал под ручку со своим толстяком, как мне сообщила Людка. Не раздумывая, я бросился за ними.
-Ты куда?- недоуменно спросил Антропов, встретив меня на выходе.
-Разберись тут, - кинул я ему, даже не останавливаясь, но он не собирался оставлять это так.
-Гладышев, ты че, ошалел что ли? Ты за руль собрался в таком состояние?- схватил он меня за руку, которую я тут же резко вырвал.
-Мих, отвяжись, не до тебя!
-Слушай, мозги вруби свои хваленные! Эта девка определенно таких нервов не стоит, - попытался он меня успокоить, но вышло наоборот, я еще больше взбесился.
-Ну, бл*дь я без вас тут всех не разберусь, кто и чего стоит.- осадил я его, не замедляя шага, но Антропов не отставал.
-Ладно, не кипи, погорячился я. Но ты сейчас успокойся! Все равно ни хрена в таком состояние не решишь, только дров наломаешь. За руль, даже не надейся, не сядешь!- отрезал он, рывком останавливая меня. Я круто развернулся, едва сдерживаясь, чтобы не отправить друга в нокаут. Дикая энергия кипела во мне вкупе с яростью, поэтому контролировать себя было практически невозможно. И все же я где-то нашел в себе силы сдержаться, понимая, что иначе от Антропова не отвяжусь.
- Иди к гостям, Мих. Я с водителем поеду, - спокойно произнес я. Друг несколько минут пристально всматривался в меня, и видимо, понадеявшись на мой разум, ушел.
Очень зря, ибо разума в моей башке не осталось ни капли, и никакой водитель в мои планы не входил, не было времени его ждать. Я и так мог упустить из виду сладкую парочку, а ждать еще сколько-нибудь у меня терпежа не хватало, хоть я в любом случае из-под земли их достану, но хотелось прямо сейчас закопать у ближайшей обочины. Аж потряхивало от этого дикого желания. Выскочив на улицу, я первым делом узнал, в какую сторону уехала Чайка. Поскольку не заметить ее невозможно было, швейцар без промедлений дал мне ответ. И я, вдавив педаль газа, сорвался с места, наплевав на все. Кровь кипела, перед глазами проносились картинки, где она отдает себя тому чмырю, и я чуть ли не рычал. Сжимал руль так, словно это была ее шея, которую мне отчаянно хотелось свернуть.
-Сука, чтоб тебя!- долбанул я по рулю, отчего машину повело. На дороге тут же началась какофония: мне сигналили, что-то орали, но я слал всех к такой –то матери, готовый в любую минуту остановиться и раскрошить череп особо рьяным.
Слава богу, я быстро нагнал Чайку с ее толстяком, иначе неизвестно, чем мои лихачества закончились бы. Янка испуганными глазищами смотрела в окно, когда я подрезал их, заставляя остановиться, что юристик и сделал. На мой взгляд, очень даже зря, потому что лучше бы ему попасть в аварию, чем встречаться со мной с глазу на глаз. И мне похер, что он не виноват, что моя любимая женщина оказалась шлюхой. Мне вообще сейчас было так хреново, что похер на все!
Когда я вышел из машины, Чайка уже выскочила и бежала ко мне, следом за ней семенил нахмуренный боров. Я же уже четко видел, как мой кулак с ходу прилетит ему в правый висок. Но этим планам не суждено было сбыться, Янка налетела на меня, подобно гарпии.
-Идиот, ты же нас всех чуть не угробил! Ты совсем рехнулся за руль пьяный садишься?-истерично заорала она, сопровождая слова ударами. –Придурок! Сволочь проклятая! Как же ты меня достал! Ненавижу тебя!
-Яна, я сейчас вызову полицию, отойди от этого человека, - заявил вдруг Вячеслав Иванович, проявив смелость и решительность, чем подписал себе окончательный приговор. Я напрягся, готовый ушатать его прям на этом же месте, но Чайка тут же отреагировала, почувствовав что-то.
-Успокойся, Гладышев! - прошипела она, обхватив мое лицо ладонями, а потом не оборачиваясь, обратилась к толстяку, выделяя обращение, - ДЯДЬ Слав, не надо! Мы сейчас сами разберемся, езжайте к тете Кате, она уже заждалась. Я попозже приеду.
-Как я тебя оставлю, это же…- начал он было возражать, но она раздраженно прервала его, не сводя с меня взгляда, словно гипнотизируя.
-Пожалуйста, езжайте! Все будет нормально, он ничего мне не сделает. –заверила она.
Пока они перепирались, до меня начал доходить смысл происходящего, и я едва ли не застонал от досады и в тоже время облегчения. Стало так смешно и дико стыдно. Боже, я такой кретин! Одичавший, свихнувшийся от ревности кретин!
«Дядя Слава» уехал, а мы продолжали стоять еще некоторое время, глядя друг на друга. Теперь уже более внимательно, совершенно по-новому, непредвзято, без ненужных эмоциональных окрасов.
