Анита Берг - Неравный брак
Она подолгу изучала замок, понимая, что ей известна лишь небольшая часть всех его помещений и переходов. Тут не было смешения стилей, которые так приятно радовали глаз в Респрине или Драмлоке, и нельзя было, как там, увидеть рядом современную безделицу и старинную мебель. Всякий предмет, всякое украшение, всякая скульптура располагались тут так, чтобы лучше подчеркнуть их красоту. Все здесь стояло на строго определенных местах. Во всех домах Роберто царила какая-то особенная тишина, слуги двигались бесшумно, подобно церковным служкам, и потому Джейн нередко вздрагивала. Иногда у нее возникало ощущение, будто она живет в волшебном подводном замке. Эту иллюзию создавали жалюзи и ставни на окнах. От ветра жалюзи тихо вибрировали: в каждой комнате и каждой зале с солнечными лучами боролись, как со смертельным врагом. В замках жило поразительное эхо. Джейн чувствовала даже некоторую неловкость оттого, что нарушала вековую тишину, и потому нередко ходила буквально на цыпочках. А случалось, что, к своему вящему изумлению, слуги замечали ее с туфлями в руках: она двигалась столь же бесшумно, как и они, особенно в галерее.
Роберто оказался прав: ее помощь совершенно не требовалась. Слуги наверняка были бы возмущены и рассержены попытками помочь им.
Впрочем, отношение Роберто к прислуге Джейн находила несколько странным. Он, казалось, никогда с ними не разговаривал, однако все они отлично знали, чего именно в каждый конкретный момент он хочет, и было бы неверно утверждать, будто он игнорировал слуг, как некие предметы интерьера. Слуги, впрочем, вместо предполагаемого Джейн отвращения к хозяину испытывали к нему чувство, похожее на восхищение и преклонение.
Джейн получила письмо от Алистера.
— Хочешь прочитать? — спросила она у Роберто. — Наверное, речь идет о приезде Джеймса. — Она криво усмехнулась, протягивая письмо.
— Прочитай вслух, — с улыбкой сказал Роберто.
Не успела Джейн пробежать глазами первые строчки, как залилась слезами.
— Он против того, чтобы Джеймс погостил у нас, — недоуменно произнесла она. — Послушай: «Я специально разговаривал с адвокатами. Мне сказали, что место, где ты нынче проживаешь, не вполне подходит для ребенка такого нежного, как у Джеймса, возраста».
— Вот как?! — Роберто разгневанно вскочил.
— Но и это еще не все. «До тех пор, покуда ты не уберешь этого жиголо, с которым в настоящее время предпочитаешь сожительствовать, боюсь, Джейн, тебе вообще не будет позволено видеться с Джеймсом. Мне очень жаль, однако я обязан думать о благополучии мальчика. А мои адвокаты уверили меня, что я волен поступать именно так…» Роберто, да что же это такое?! — Она в ужасе посмотрела на него, однако наткнулась на добродушную улыбку. — Что же, черт побери, в этом смешного? Как смеешь ты вообще смеяться, когда я так несчастна?! — набросилась она на Роберто.
— Дорогая, прости, я улыбнулся при мысли о том, что кто-то считает меня жиголо. Правда, очень забавно! Но ты, разумеется, совершенно права. Смеяться вовсе не над чем. Этот твой Алистер — судя по всему, весьма надменный человек. — Роберто обнял Джейн. — К тому же злой. И за то, что он доставил тебе столько страданий, я никогда его не прощу. Что ж, дорогая, теперь наш с тобой черед проконсультироваться у адвокатов.
— Это бесполезно. Наверняка все они будут говорить примерно одно и то же.
— Он просит тебя заплатить огромную цену. Я бы даже понял, если бы ты ради сына покинула меня. Понял бы и простил, разумеется.
— Но я не оставлю тебя, Роберто. — Ее голос звучал очень твердо. — Это все равно ни к чему не приведет, он сумеет найти какой-нибудь иной предлог, а если не сам, то его долбанная мамаша. Не сомневаюсь, это ее рук дело.
— В таком случае, он, должно быть, очень слабый мужчина, если позволяет матери крутить и вертеть им.
— Он не слабый, но его мамаша — очень сильный человек, в этом все дело. От этой карги даже черт убежит. — Джейн усмехнулась, успев подумать о том, что ей пока что не приходится выбирать между матерью Алистера и матерью Роберто, за что следует непременно благодарить судьбу.
— В таком случае, все это означает лишь его попытки вернуть тебя.
— Чтобы Алистер захотел меня вернуть?! Ну уж чего-чего, а этого у него наверняка и в мыслях нет.
Однако в тот день она не поехала с Роберто, а дождавшись его отъезда, возвратилась к себе в комнату. Она думала о том, какой жестокой и несправедливой бывает подчас судьба. Или ей поверить в то, что Алистер живет как монах в своем Респрине и что у него не было никаких связей? Вряд ли. Но так вот огульно порочить ее — как это мерзко с его стороны! Пожалуй, теперь английский суд и близко не подпустит ее к собственному ребенку. И ведь не далее как год назад Алистер умолял ее вернуться… И ведь он не из мстительных, равно как не назовешь его и чистоплюем: наверняка все это — результат происков старой карги, которая все еще никак не успокоится, все интригует против Джейн. Наверняка она боится, что если ее внук будет часто видеться с матерью, то он переймет многое из того, что составляло сущность Джейн до замужества, многое из того простого, ненаносного, что было так ненавистно Бланш. Покинуть Роберто? Но чего она этим достигнет?.. Ответ очевиден: у нее началась бы скучная жизнь одинокой женщины, тогда как сына ей удавалось бы видеть не чаще раза в месяц. Может, позднее, когда отношения с Роберто сделаются более устойчивыми, войдут в свою колею, может, тогда Джейн сможет уезжать на несколько дней и встречаться с сыном? Это единственное, на что она реально могла рассчитывать.
В течение нескольких дней она была подавлена — и ободрилась только после того, как приехала Мэй. Роберто предложил выслать за ней автомобиль, но когда Джейн настояла на своем желании съездить в аэропорт, он не стал спорить, лишь пожал плечами. Он недоуменно наблюдал, как при встрече женщины обнялись и из глаз у них ручьем потекли слезы.
— Мэй — это не просто служанка, Роберто, это моя хорошая подруга, — попыталась объяснить Джейн, однако сей аргумент остался для принца выше его понимания.
Чувствуя себя вполне счастливой, Джейн с удовольствием слушала новости про Респрин: кто родился, кто умер, кто против кого затеял свару.
— И ты вышла замуж, Мэй?
— Да, глупо, конечно. Я говорила, что никогда не выйду замуж, нечего было и пытаться. А когда вышла, этот человек принялся действовать мне на нервы: от него жутко пахло, и он чудовищно храпел.
— А кем был твой муж?
— Новый дворецкий, Феликс. Да, он казался мне вполне симпатичным, но его носки… Боже, хоть святых выноси.
— Ну, едва ли это достаточное основание для развода, Мэй — с улыбкой произнесла Джейн.
