Линда Холман - Шафрановые врата
Я передернула плечами, отгоняя меланхолию и непонятный озноб: ветерок, врывавшийся через открытое окно, был ласков и пах морем. Уединение казалось странным и непривычным, и хоть я не любила скопления людей и избегала ситуаций, когда мне пришлось бы участвовать в пустых, никому не нужных разговорах, сейчас мне не хотелось сидеть в комнате одной. И, что более важно, мне просто необходимо было узнать у кого-нибудь об аренде автомобиля и найти водителя, который смог бы отвезти меня в Марракеш.
Я спустилась по винтовой лестнице в вестибюль и вспомнила о кафе, когда мимо него проходила. Перед дверью в зал я засомневалась, и прежнее ощущение дискомфорта, испытываемое при встрече с незнакомыми людьми, усилилось, как только я осмотрела темное помещение. За столиками сидели люди; в углу что-то обсуждали, возле барной стойки громко смеялись. Я сделала глубокий вдох и вошла.
Никогда прежде я не бывала в кафе-барах. Я села за один из маленьких круглых столиков. Почти сразу же ко мне подошел мужчина в коротком белом пиджаке, поставил на стол поднос со стаканом красноватого напитка и маленький графин, на вид с газированной водой. Даже при тусклом свете, который проникал сквозь высокие полуприоткрытые ставни, я смогла рассмотреть в воде трех каких-то черных насекомых.
— Non, non[18], месье, — сказала я, качая головой, хотя как раз планировала заказать минеральную воду.
— Кампари, мадам, — твердо сказал он, будто я спрашивала у него, что это, или ожидала, что он нальет мне его.
Он протянул мне листок и указал на строку, и, вместо того чтобы спорить, я написала свое имя. Затем он ушел. Я уставилась на воду, наблюдая, как насекомые пытаются выбраться из графина. Одно уже почти выбралось, отчаянно цепляясь за стекло, в то время как два других медленно барахтались там, будто вода была чем-то вроде патоки. Безусловно, все три в скором времени погибнут.
Никто не замечал меня и, стараясь показать, что это привычная для меня обстановка, я глубоко вздохнула, откинулась на спинку стула и сделала маленький глоток кампари. Тот оказался очень горьким, да еще и с каким-то лекарственным привкусом. Я подумала, что этот вкус был бы не таким сильным, если бы туда добавили газированной воды. Но я не знала, что делать с насекомыми. По графину пробежала тень — это какая-то женщина прошла мимо моего столика. Походка у нее была легкая, хотя шаг довольно широкий. На ее ногах были кожаные туфли на плоской подошве, одета она была в рубашку, больше похожую на мужскую, и простую юбку. Волосы у нее были коротко острижены и вились на затылке. Она посмотрела на меня и сразу же отвернулась. Я наблюдала за тем, как она подошла к столику и присоединилась к сидевшим там людям — женщине и троим мужчинам. Они бурно поприветствовали ее.
Эта женщина явно знала, где можно взять напрокат автомобиль. Я провела кончиками пальцев по губам — они горели от кампари. Поднявшись со своего стула, я направилась к этой компании и, лишь подойдя ближе, увидела, что все они повернулись и смотрят на меня. Я споткнулась, зацепившись за толстый ковер, потому что свет в это помещение с высоким потолком проникал только из арочных окон. Воцарилась тишина; я остановилась возле худощавой женщины.
— Простите, — еле выговорила я.
— Да? — В том, как она держалась, было что-то враждебное.
Она открыто рассматривала мои волосы и лицо, потом ее взгляд задержался на шраме на моей щеке, и я едва подавила желание прикрыть его рукой.
— Я… Я совсем недавно приехала в Танжер. Фактически всего несколько часов назад. И мне нужно взять напрокат автомобиль. Я подумала, что, может быть, вы могли бы мне помочь.
Пока я говорила это, поведение женщины изменилось.
— Что ж, привет, — сказала она, протягивая руку, словно мы были мужчинами.
Я в ответ протянула ей руку; у нее была на удивление сильная и крупная рука. Женщина сильно сжала мои пальцы, так что мне стало больно от такого неожиданного рукопожатия, но сразу же ослабила хватку.
— Элизабет Панди, — представилась она и добавила: — Я из Ньюпорта, штат Мэн. А ты?
— Я Сидония О'Шиа.
— О'Шиа. Хм. Это те О'Шиа, что из Бостона? Я знала старика Робби. И его дочь Пайпер.
— Нет. Нет, — повторила я, качая головой. — Я из Олбани. — Я запнулась на последнем слове, чувствуя, что все взгляды устремлены на меня. Мой лоб стал влажным.
Теперь она улыбалась. Верхняя губа у нее была немного вздернутая и открывала десны.
— А, Нью-Йорк. Я бы… — Она смолкла. — Послушай, когда я впервые увидела тебя, то подумала, что ты француженка. Ты… — Она снова замолчала.
Я знала, почему она так подумала. Но то, как она разговаривала, ее тон дали мне понять, что будет лучше не сообщать ей о корнях моей матери.
— Присоединяйся к нам. Ну, чего тебе налить?
— О, я уже выпила бокал, спасибо… — Я обернулась и посмотрела на свой столик. — Кампари. — Я снова прикоснулась к горящим губам. — Хотя я и не заказывала его.
Она понимающе кивнула.
— Не знаю, почему эти проклятые мальчишки думают, что каждый иностранец в Танжере пьет кампари. Присоединяйся и отведай нормальной выпивки вместе с нами. — Она, вскинув подбородок, посмотрела на одного из мужчин, который сразу же поднялся и придвинул стул от соседнего столика. Элизабет Панди, вне всяких сомнений, была женщиной, указывающей другим, что следует делать.
— Я… — Я оглянулась на входную дверь.
Как бы мне уйти, не показавшись невежливой? Эти уверенные в себе мужчины и женщины заставляли меня чувствовать себя неловко, один их вид напоминал мне, что мы совсем разные люди, что я не приспособлена к жизни.
— Я действительно… Я надеюсь взять напрокат автомобиль в самое ближайшее время. С водителем, конечно. Я просто хотела узнать, может быть, вам известно, как это можно сделать. Мне нужно добраться до Марракеша. Мне сказали… — я вспомнила об американце, — что лучше ехать через Рабат.
Элизабет Панди перебила меня, замахав рукой.
— Марракеш? Не глупи. Я уверена, что там нечего смотреть. Садись же, — потребовала она, — выпей чего-нибудь. Маркус, закажи мисс О'Шиа виски. Разве это не замечательно — избавиться от скучных запретов, оставить их дома? Как это глупо — все время сдерживать себя. Так утомительно!
Казалось, для нее была естественна эта грубоватая манера поведения. Эта мисс (или это была миссис?) Панди, пока я усаживалась на стул, опустила глаза.
— Ты вывихнула лодыжку на этих ужасных улицах? Я заметила, что ты сильно хромаешь.
— Нет, — ответила я. — Нет. Это… — Я замолчала, не зная, как продолжить.
— Ладно, не обращай на меня внимания, садись, в ногах правды нет. Смотри, вот и твоя выпивка!
