Людмила Леонидова - Встретимся на Багамах!
— Ты что рот разинула? — рассердилась кухарка. — Займись им.
— Да я не…
В этот момент девочка сползла на пол со стула и, подвернув ножку, заревела:
— Хочу гулять, хочу на улицу.
— Подожди, подожди, — успокаивала ее кухарка. — Вот еще Таня придет, все вместе отправитесь.
— А Таня — это еще?.. — удивилась я.
— Танька — это моя сестра. Только по папе, — серьезно сообщил Вовик.
— Да, по па-по-чке. — На пороге появилась начесанная девица с фиолетовыми волосами. Ей было лет тринадцать. — Хай! — произнесла Таня и, дотронувшись до воротника моей новой бархатной кофточки, ловко вытянула лейбл.
— Где брала? Фирма?
Хорошо, что я приличную надела. Мама ценный совет дала. «Не вздумай, — говорит, — турецкую с рынка напяливать. Твой отец в вещах толк знает. Много лет бизнесом занимается».
А Таня уже сняла у меня с уха клипсу и, примеряя перед зеркалом, затараторила:
— Моя подружка вчера тоже поясок от Ив Сен-Лорана по сейлу всего за двести баксов отхватила. — И тут же без перехода предложила: — Махнемся на мои, не глядя?
— Ты о чем?
— У тебя бижутерия, а у меня золото с бриллиантиками. У мачехи на минуточку одолжила. А теперь вот привыкла и все время ношу. Идет? — Таня крутилась в одной клипсе и в одной бриллиантовой сережке.
— Как же, на чужое махаться? — возразила я.
— Тут нет ничего чужого — все папочкино, значит, наше, — твердо заявила девица. — А ты вообще чем занимаешься?
— Я в педагогическом учусь.
— А, — разочарованно протянула она. — Я в манекенщицы пойду. Вот рост доберу до ста восьмидесяти и пойду.
— Это как? — удивленно глядя на невысокую Таню, заинтересовалась я.
— Гормоны для роста глотаю. — Таня показала пачку таблеток.
— Тьфу ты! — плюнула в сердцах кухарка. — От них ведь усы вырастут.
— У таких, как ты, даже хвост может вырасти, — пренебрежительно заявила девушка.
— А у тебя что? — осуждающе проговорила повариха.
— Ноги — вот что, — с уверенностью сказала Таня и, задрав юбку, выставила вперед свою полную короткую ножку.
— Что это вы с Машенькой сделали? — В кухне вновь появилась хозяйка. — Вымой ее и переодень, пожалуйста, — обращаясь почему-то ко мне, проговорила она.
— Мне, вообще-то, еще на лекции надо.
Жена отца непонимающе посмотрела на меня.
— Она в педагогическом учится, — под громкий рев Машеньки сообщила Таня.
— В педагогическом — это очень кстати. — Чтобы успокоить малышку, Ольга протянула ей свой стакан. Малышка вцепилась в него двумя ручками, а Ольга, видимо изображая оркестр, постучала по нему Ложечкой, и тут девочка выпустила стакан из рук — мелкие осколки разлетелись по розовым кафельным плитам на полу.
— Скоро Виктор Максимович придет? — сквозь смех и плачь детей выкрикнула я, теряя терпение. — Потому что…
В этот момент в дверь позвонили. Мачеха пошла открывать.
— Папочка пришел! — обрадовалась Машенька и, взяв меня за руку, потащила встречать отца.
— Побыстрее, опаздываем, — донесся мужской голос из прихожей, и на нас чуть не налетела опять заспешившая куда-то Ольга.
— Проследи за детьми, мне нужно уехать, — на ходу выкрикнула она и скрылась в одной из комнат.
«Ну уж хватит!» — решила я и вылетела в прихожую.
На пороге стоял мужчина в костюме и в галстуке. Он приветливо улыбнулся нам с Машенькой. Малышка, надув губки, почему-то убежала прочь.
«Какой молодой! — мелькнуло у меня в голове. — Кажется, у мамы на фотографиях он выглядел по-другому». Но времени на размышления не оставалось. Я знала, что сейчас вернется Ольга и они снова исчезнут.
Раскрыв объятия, я двинулась на отца.
Мужчина, немного смутившись, отступил назад.
— Вы… ты… кто? — Застенчивая улыбка делала его неуверенным и беззащитным.
Со словами «твоя дочь» я бросилась к нему на шею.
Он слабо пробовал отбиваться, стараясь отцепиться от меня, но тщетно. Я висела на нем, как кошка. Обида, что отец не хочет признавать меня, переполняла мое существо, на глазах навернулись слезы.
— Неужели ты ничегошеньки не чувствуешь ко мне? — всхлипнула я.
Такой штурм должен был расплавить даже айсберг, и он сдался.
Я ощутила, что тело мужчины напряглось, он наконец прижался ко мне и принялся целовать, но как-то странно, совсем не по-отцовски. Когда его рука скользнула под мой лифчик и добралась до груди, в прихожую вплыла Танька. На ней было открытое вечернее платье, явно с чужого плеча, налаченные волосы стояли дыбом, а в носу торчала моя клипса. В вытянутой руке она держала небольшое зеркальце, в которое смотрелась на ходу.
— Как мой прикид? — прогундосила она и вдруг, увидев нас в такой позе, прибалдела: — Вы что, сладкие мои, травки обкурились? — Она потянула носом, подозрительно оглядывая нас. — И когда это вы успели?
— Н-е-т, — проблеяла я, собираясь объяснить, в чем дело.
— Так, все ясно! — заявила Танька, уставившись на мою расстегнутую кофточку. — Если не дадите затянуться… тебя… — ее палец с длинным наманикюренным ногтем выстрелил в меня, — …из гувернанток тютю. — Не дав мне раскрыть рта, она добавила: — И водилу нашего за такую прыть папочка тоже уволит.
— Так он ваш в…в… — удивленно начала я, задыхаясь от ужаса.
— Во-ди-тель, — назидательным тоном закончила за меня Танька.
Обескураженная очередной неудачей, я решила сделать последнюю попытку и самой наведаться в фирму с ясельно-ласковым названием «Белый аист», где работал мой отец.
* * *Приятный климат бизнеса начался с запаха дорогих духов длинноногой секретарши. Она стойко держала оборону у красивых темно-бордовых дверей.
— У Виктора Максимовича ленч, — как умственно отсталой, выразительно объяснила она мне.
— Ленч — это надолго? — наивно поинтересовалась я.
— Лучше оставьте свою визитную карточку, я вас с ним свяжу.
— Нет, приду через полчаса, — запротестовала я.
Пока же решила пройтись возле шикарного особняка, где располагался офис отца, поглазеть на местные достопримечательности. Во дворе двухэтажного домика был разбит цветник, чуть поодаль располагалась спортивная площадка.
Красота! Здесь можно не только передохнуть, но и спортом заняться. Там как раз какой-то мужик в трусах и кроссовках играл сам с собой в баскетбол. От скуки я остановилась посмотреть: этот мазила никак не мог попасть в корзину. Разбегаясь, он бил мячом об асфальт, подпрыгивал, бросал, но мяч, будто заколдованный стариком Хоттабычем, отскакивал от корзины. То ли мужику не хватало роста, то ли просто не везло. Неожиданно мяч подкатился прямо к моим ногам, я нагнулась, подняла его высоко над головой и прямо с места забросила в корзину. Мужчина уставился на меня, как на восьмое чудо света, а потом спросил:
