Джанин Мейнард - Ночь чудесных грёз
— Кассандра умерла в конце ноября. — Сандра не сразу поняла, что глухие слова прозвучали из ее уст. Она вздохнула, шагнула вперед и представилась: — Я Сандра, сестра Кассандры.
— Как это случилось? — Рой пристально посмотрел на нее.
— К сожалению, слишком быстро, чтобы можно было что-нибудь предпринять, — печально заметила Сандра и обратилась к детям: — Сэм, Дани, Эмми, скажите Перле, что нам понадобится еще один прибор на столе.
— Простите, я не представился. Меня зовут Рой Кесседи, я друг, то есть был другом Кассандры.
— Я слышала о вас от детей, мистер Кесседи. Вы время от времени останавливаетесь на этой ферме в качестве постояльца.
— Да, так было раньше. Поверить не могу, что Кассандры больше нет. Я даже не подозревал о ее болезни.
Рой выглядел подавленным. Похоже, его и впрямь связывало с сестрой что-то глубоко личное. Сандра грустно улыбнулась.
— Это на нее похоже. Кассандра не терпела жалости по отношению к себе.
— А я так торопился вернуться к Рождеству, рассказать ей свои новости, — расстроенно продолжал мужчина. — Она искренне порадовалась бы моим успехам. А теперь… — Рой сокрушенно покачал головой. — Мне будет очень не хватать ее.
— Мистер Кесседи…
Сандра почувствовала необходимость как-то поддержать его. Возможно, он действительно любил Кассандру.
— Зовите меня просто Рой. Так привычнее. — Он покачал головой. — Не волнуйтесь. Со мной все в порядке. Просто в памяти всплыл последний разговор с Кассандрой. Она давала понять, что мы можем больше не увидеться с ней, но я тогда не придал этому значения. А сейчас… Впрочем, что толку говорить…
Мужчина печально улыбнулся и, тряхнув головой, словно отгоняя от себя грустные мысли, сменил тему разговора:
— Так вы, значит, сестра Кассандры? Никогда не слышал о том, что у нее есть какие-нибудь родственники.
— Это долгая история, — ответила Сандра.
В это время в сопровождении детей в гостиную-столовую спустилась Перла. Окинув гостя быстрым внимательным взглядом, пожилая женщина приветливо поздоровалась с ним и пригласила к столу, который ради праздничного ужина передвинули поближе к очагу. Так было теплее и уютнее.
Рождественское угощение стараниями Перлы являло собой воистину соблазнительное зрелище. Ароматные мексиканские лепешки, истекающая соком индейка, золотистый картофель, кукуруза и еще множество всевозможных лакомств, которые так и просились в рот.
Глядя на радостные лица детей, созерцающих подобное великолепие, Сандра подумала о том, что бы они сказали, узнай еще и о великолепном пироге, ждущем своего часа для появления на столе. Его накануне испекла Перла и спрятала наверху в своей комнате.
Когда все заняли места, Сандра заметила, что никто не торопится прикасаться к еде. Перла, дети и гость смотрели на нее с ожиданием. Она непонимающе улыбнулась.
— Я что-то должна сделать?
— Произнести молитву, — подсказала Эмми, не сводя с нее влюбленного взгляда.
— Что? — От неожиданности Сандра даже приоткрыла рот.
Последний раз она молилась, когда была девочкой и жила вместе с Кассандрой в Ривер-Спрингсе. А после… после привыкла рассчитывать только на свои силы, не ожидая ничьей помощи. Даже Бога…
— Это традиция, — пояснил Рой. — Кассандра всегда читала молитву. Теперь, когда ее нет, это ваша обязанность. Так решили дети. — И он улыбнулся ей уголками губ.
Сандра смутилась.
— Я не знаю, как это делается. Мне ни разу не приходилось произносить молитву за столом.
— Нам всегда приходится делать что-то впервые. Когда-то же нужно начинать, — ободрил ее Рой и подсказал: — Сперва мы все должны взяться за руки.
Сидящие за праздничным столом последовали его совету. Сандра ощутила, как теплая ладонь Роя накрыла ее руку, и обрела утраченную было на время уверенность.
Более того, его прикосновение породило в ней какое-то удивительно приятное чувство, о существовании которого Сандра и не подозревала. Ей стало немного жарко. Она секунду помолчала, собираясь с мыслями, затем начала:
— Господи, ты даешь нам жизнь и испытания в ней. Мы следуем каждый своим путем, совершаем ошибки и не торопимся исправлять их. Когда нас постигает неудача, мы ропщем на тебя, не понимая, что все дается нам по делам нашим.
Сандра ненадолго остановилась, чтобы перевести дыхание и окинуть взглядом сидящих за столом. Неожиданно ею овладело безмятежное спокойствие. Оно возникло от ощущения присутствия Кассандры. Как будто та в эту минуту была рядом, пытаясь помочь ей найти нужные слова. И когда Сандра заговорила вновь, ее устами говорила сестра:
— Судьба человека во многом зависит от него самого. Но тот, кто отвергает. Твою помощь, глупец, как и тот, кто надеется только на нее. Дай нам разума и силы достойно пройти земной путь, чтобы в конце его воссоединиться со всеми, кто был дорог нам в этой жизни и покинул нас по. Твоей воле. Благослови хлеб насущный, который дал нам, и не оставь нас своею милостью. Аминь.
— Аминь, — эхом отозвались остальные.
Сандра почувствовала легкое пожатие руки Роя и подняла глаза. Все с благодарными улыбками смотрели на нее. На лицах Перлы и Даниэллы блестели слезы.
— О, это было так прекрасно сказано, дорогая, — произнесла пожилая женщина, всхлипывая от избытка чувств.
— Даже мама не смогла бы лучше, — поддержала ее Даниэлла.
Сандра смущенно улыбнулась и поспешила переключить внимание со своей персоны на праздничное угощение. Дети под руководством Перлы принялись наполнять стоящие перед ними тарелки едой, а Рой — разделывать индейку.
Наблюдая за уверенными движениями мускулистых рук мужчины, Сандра вспомнила тепло его ладони во время молитвы, и отчего-то по ее телу разлилось странное блаженство. Она мечтательно улыбнулась возникшим в голове мыслям и тут же испуганно одернула себя: не хватало, чтобы кто-нибудь заметил это. Однако как Сандра ни старалась, ее взгляд постоянно останавливался на Рое Кесседи.
Она не могла объяснить то непонятное влечение, которое испытывает к нему. И это смущало ее, поскольку даже к Эдуарду Монтегю в период их брака Сандру не притягивало с такой силой.
Господи, неужели так сказывается воздержание от каких бы то ни было связей с мужчинами после расставания с бароном? Возможно, именно поэтому прикосновения первого встречного так заводят ее. Хотя к Рою Кесседи подобное определение вряд ли подходило.
При ближайшем рассмотрении исключительность и обаяние, которым он обладал, становились лишь явственнее. От него веяло той истинной мужественностью, которая стала редкостью в наше время. Рой внушал чувство надежности и защищенности. С таким, как он, хотелось быть рядом. Одна его улыбка, чистая и открытая, стоила всех сокровищ мира. И голос… Голос, который Сандра могла слушать часами, растворяясь в нем, как солнечные лучи в радуге…
