Маргарита Южина - Созвездие фаршированных рыб
– А если он убежит? – сощурила глаза Элька.
– А заодно мы будем учиться, как сделать так, чтобы не убежал.
Жак и в самом деле никуда не собирался убегать – он едва отходил на несколько шагов от хозяйки, как тут же несся обратно, запутываясь в собственных лапах.
Гуляли они недолго, потому что так посоветовал Толик.
– Сейчас темно, ухватит какую-нибудь гадость, мы и не заметим. Лучше завтра, прямо с утра пораньше.
Распрощались они у двери Элькиной квартиры. У именинницы даже мысль не мелькнула пригласить столь любезного собачьего педагога на чашку вечернего чая.
– Ну, значит, завтра прямо с утра, и давай не опаздывай, – продиктовала она ему и добавила: – И давай, наверное, переходить на «ты».
Толик опять смущенно покраснел и шустро сбежал по лестнице. А Элька, накормив щенка кашей, улеглась в постель совершенно счастливая. Впервые за последние месяцы.
«И до чего же глупые у меня подруги, – успела она подумать перед тем, как заснуть. – Столько времени о чем-то думали и только сейчас догадались подарить такого очаровательного пса… Малыш! Ты спи, завтра у нас новый день…»
Глава 3
Собака – лицо хозяина
После дня рождения время у Эльки летело просто молнией – Жак требовал столько внимания, сил и энергии, что ни о какой хандре речи быть не могло. А была еще работа – отчего-то каждая, даже самая хиленькая контора считала должным заиметь для себя собственный гимн. Эльке же это было только на руку – денег конторщики за Эльвирины творения не жалели. Толик пропадал у своего «ученика» все свободное время, и результаты его воспитания уже были весьма заметны – щенок быстро приседал при команде «сидеть», весело бежал к хозяйке, заслышав «ко мне», только на окрик «фу» реагировал неадекватно – хватал в зубы все, что попадется, и уносился прочь. Теперь у него было несколько поводков – тоненький, щенячий, потолще и совсем крепкий, чтобы смог выдержать здоровенного пса. В прихожей на самом почетном месте висели ошейники всех калибров, парочка намордников, а в холодильнике пестрели наклейками баночки с различными витаминами – хозяйка вся ушла в укрепление отечественного собаководства.
Подруги забегали нечасто – у них буйным цветом развивались теперь новые романы. Более других преуспела в этом скромная, сдержанная Алена.
– Эля, ты себе не представляешь! – таращила глаза Динка, забежав на минутку попить чайку. – У нашей Аленки, оказывается, теперь все кавалеры в ассортименте – и тебе Рома, помнишь, я говорила – запойный из таксистов, и тебе Эдик – врач, и еще свой Митька нет-нет да и забегает! Ну куда ей столько женихов?!
– Ну почему женихов-то? – искренне удивилась Эля. – Она с ними… Ну она с ними просто дружит так. И потом – ты же говорила, что Митька женится!
– Это не я, это он говорил. Да что ты – не знаешь его, что ли! Каждый месяц у него День жениха! И Рома тоже – чего прилепился! Тут еще с Эдиком этим… Они, видишь ли, с ним ездят гулять по лесу, – скривилась Динка.
– Ну вот, с Митькой у нее теплые, старые отношения, а с Эдиком просто дружба на медицинском уровне.
– Господи, тебе ведь уже скоро тридцать, а ты все такая же наивная… – фыркнула Динка. – Я надеюсь, у вас с Толиком не просто дружба? На медицинском уровне.
Эля честно мотала головой:
– У нас нет. У нас просто сотрудничество. Вот он меня кое-чему научит и…
Динка дурашливо брякнулась в подушки и несколько секунд старательно «умирала».
– Дичкова! Ты просто слепая! Этот бедный Толик ночей не спит – все мается, не знает, как тебе предложить свою пухлую руку и доброе трепетное сердце, а ты – «сотрудничество»! – И она состроила такую рожицу, что Эле за себя стало даже обидно.
– Ты вот ничего не знаешь, а кривляешься тут, прямо как шимпанзе, – с укором взглянула она на подругу и решила перевести разговор на саму чаровницу. – Расскажи лучше, как там у вас с Шуриком? Все о машинах?
Динка возмущенно фыркнула:
– Да что нам – поговорить больше не о чем! Мы с ним уже обсуждаем, где будем встречать Новый год! Я хочу в Париж, а его все время под пальмы тянет… Эх, мне бы вот еще вас замуж вытолкать…
И подруга мечтательно закинула руки за голову, уставилась в потолок и, казалось, была уже со своим Шуриком под парижской пальмой…
Алена, напротив, забегая к Эльке, никогда про мужчин речи не заводила. И даже если подруга спрашивала ее об Эдике, восторженно всплескивала руками и быстро тараторила:
– Элечка, ты только подумай! Этот Эдик всерьез увлекается микрохирургией! Правда, по этой специальности он не работает, но столько знаний, столько знаний! Он так этим увлечен!
– Ничего себе хобби – микрохирургия… – с уважением замирала Элька и напрочь забывала задать такие важные вопросы, как «А он тебя с родителями знакомил?», или «И он до сих пор не перешел к решительным действиям?!» На фоне микрохирургии это выглядело пошло. Таких мужчин, как Эдик, если что-то и должно было волновать, так только мощный микроскоп.
Зато себя Эля загнала в тупик. После Динкиных намеков, после лукавых взглядов Алены, она более пристально вгляделась в своего «домашнего» ветеринара, и ей пришлось признать – да, как ни печально, Толик смотрел на нее собачьими глазами, краснел всякий раз, когда она к нему обращалась, и до сих пор страшно огорчался, если в какой-то из дней Эля отказывалась от его услуг.
В это утро Эльвира решила поставить точку в их двусмысленных отношениях.
– С этим надо кончать, – заявила Эля своему питомцу – развеселому, вислоухому щенку. – А то так и не заметишь, как обженят. А замуж я пойду только по великой любви! Ну или по обыкновенной… А Толика я не люблю, понял? Потому что он меня боится, с ним я каждый раз себя Иваном Грозным чувствую… Скажем Толику прямо сегодня, что больше в ветеринарах не нуждаемся, понял?!
Маленький Жак слушал внимательно все, что говорила ему хозяйка. Это серьезное заявление выслушал тоже с предельным вниманием. И солидно рявкнул в ответ. Дескать, полностью с тобой согласен, болеть не собираюсь, собачий врач нам ни к чему, но Толик все же пусть приходит.
– Значит, ждем Толика и…
Толик себя ждать не заставил.
– Толик! – Эля вышла к нему в прихожую с самым решительным видом. – У меня для тебя неприятные новости!
– У Жака жидкий стул? – насмерть перепугался ветеринар. – А я тебе вчера говорил – не смей совать псу в рот пряники! А рвоты нет?
Эля даже засомневалась – а может, парня и в самом деле никто и ничто не интересует, кроме драгоценного собачьего здоровья?
– Толик. Я тебя начала подозревать…
Гость вытянулся, на лице его появились малиновые пятна, и он приготовился рухнуть в обморок от обиды.
– …Я стала подозревать, – старательно отводила глаза в сторону Эля, – что ты как-то неровно стал ко мне дышать.
– Уф-ф-ф, – с облегчением выдохнул Толик. – А я уж решил, что у тебя кто-то кошелек свистнул, и ты на меня подумала… А чего подозревать? Я и в самом деле с тобой неровно дышу! Я же вешу сто килограммов с гаком, а мы с тобой чем занимаемся? То бегаем с собакой, то по всяким бревнам таскаемся, то в горку Жака гоняем. Кстати, вспомни – он ведь не дурачок, в горку один никак ходить не хотел, это он за мной только таскался, а мне эти горки! Ну и какое тут дыхание…
Толик расстроенно махнул рукой и потянулся за поводком Жака.
– Да ты не переживай, – он решил все же успокоить подругу. – Я уже давно хотел спортом заняться, а все не получалось, а тут так замечательно вышло… Пойдем на улицу. Пора Жака выгуливать.
Эле ничего не осталось делать, как плестись за ним на прогулку. Ну не могла она сказать Толику, чтобы он оставил ее в покое.
На следующий день Эля решила этот вопрос проще.
Утром, едва стрелки на часах показали восемь, она выскочила из постели пулей.
– Жаконя! Быстренько собираемся и бежим, – скомандовала Эля питомцу. – Нет-нет, нашу няньку ждать не будем, мы и сами справимся.
Сегодня она не пошла в скверик, где они обычно гуляли с Толиком, а направилась на берег Енисея, где много собаководов, где больше простора и где, уж совершенно точно, Толик ее ни за что не отыщет.
Осенним утром в этом месте было совсем не так много народу, как ей думалось. Если честно, то и вовсе никого не было. И чего они раньше сюда не ходили? Это тебе не какой-то куцый сквер, отсюда так далеко все видно – и бурный поток реки, и правый берег, и сизая дымка над городом… Кажется, это смог. А какие деревья! Еще не всю листву сбросили, такие краски!..
Эля загляделась на далекие деревья и совсем упустила из виду, что творится рядом. А в это время ее хитрый, но несознательный пес, заметив мечтательный, рассеянный взгляд хозяйки, ухватил какую-то тряпку и, высоко задирая голову, таскал ее по всему берегу.
– Жак! – опомнилась Эля. – А ну брось!
Ха! Как бы не так! Заслышав окрик, щенок прибавил скорости и сиганул от хозяюшки на всех четырех.
