Джэсмин Крейг - Ускользающая любовь
Она постаралась расхохотаться как можно беззаботней.
– Не совсем. Добавь к этому один бриллиант в неделю, и я тогда подумаю над твоим предложением. Вообще-то, я уже привязалась к ферме «Гавань ветров». – И Кейт стала извлекать из коробки одноразовые тарелки и пластиковые стаканчики. – Что, интересно, ты сделал с комарами? Без них и пикник получается какой-то ненастоящий.
– Я издал королевский указ, предписывающий им кусаться и пищать на противоположном от меня берегу, – лениво ответил он. – Как, подходит мой ответ к моему имиджу деспота? Ты ведь считаешь меня именно таким?
– Вроде того. Но сейчас я рада, что комары приняли так близко к сердцу твои распоряжения.
Они с жадностью набросились на еду и быстро расправились с ней. Удовлетворенный Блейк удобно прислонился к валуну и уставился на одинокое облачко, лениво скользившее по небу.
– Вот так всегда! Синоптики попали пальцем в небо, – сказал он. – Никаких признаков обещанной грозы. Так что о рыбалке можно забыть. Придется просто лежать на одеяле и любоваться окрестностями.
– Здесь слишком жестко, – быстро возразила Кейт, не вполне понимая, почему она почувствовала неловкость от его слов.
– Мое плечо может служить прекрасной подушкой.
– Какая подружка тебе это сказала?
– А тебе не все равно? – мягко поинтересовался Блейк. Когда Кейт не ответила, он осторожно потянул ее за рукав. – Хочешь убедиться?
– Нет, благодарю.
С наигранной бодростью она вскочила на ноги.
– А я-то мечтала, что поймаю большую рыбу. Окуня или форель.
Блейк вздохнул.
– Боюсь, что в этом озере форель не водится, да и окуня сейчас едва ли удастся поймать. – Взглянув на приунывшую Кейт, он уступил. – Ладно. Убирай все, что осталось, в коробку, а я разберусь со снастями.
Кейт послушно принялась собирать тарелки и стаканчики, пытаясь подавить в себе странный восторг, наполнивший ее тело при мысли о том, что она положит голову Блейку на плечо. «Ты просто сошла с ума, – сказала она себе, глядя, как Блейк устанавливает снасти у воды. – Снова ищешь себе приключений? Мало настрадалась со Стивеном?» Бросив пластиковую посуду и коричневый бумажный мешок с объедками в коробку, она пошла к озеру, чтобы сполоснуть руки в чистой воде. Здесь, у берега, вода оказалась на удивление прозрачной, так что можно было разглядеть на дне каждый камешек.
Она встрепенулась, внезапно почувствовав дыхание Блейка, щекочущее ее шею.
– А ты умеешь ловить рыбу? – поинтересовался он.
Вложив ей в руку удочку, Блейк дотронулся до талии Кейт, и все ее тело напряглось от этого легкого прикосновения.
– Да, – солгала она. – Умею.
Блейк ей поверил и, отойдя чуть дальше, забросил снасть далеко в озеро. Потом уселся на камень и больше не глядел в ее сторону.
Кейт же лихорадочно попыталась вспомнить что-нибудь из того, что она вообще знала о рыбной ловле. Однажды ей довелось провести лето в Канаде, и в памяти кое-что все-таки осталось. К примеру, то, что можно ловить рыбу на крючок с наживкой, а можно на спиннинг. У нее на крючке уже извивался червяк, и, чтобы избавиться от неприятного зрелища, она поскорей забросила удочку и поморщилась, услышав, как наживка шлепнулась о воду. Едва она успела перехватить покрепче удилище, как поняла, что леска резко натянулась.
– Блейк! – громким шепотом позвала она, не веря своей удаче. – Помоги! У меня на крючке рыбина! Что мне теперь делать?
– Подтягивай леску, – сухо отозвался он.
– Я не могу. Не умею.
Быстро укрепив свою удочку, Блейк подошел к ней и стал помогать вытягивать непокорную леску. Кейт невольно вскрикнула от отвращения, когда Блейк крепко схватил судорожно бьющуюся рыбу и стал вынимать из ее губы застрявший там крючок. Потом бросил бьющуюся добычу к ногам Кейт. Чешуя рыбы была тусклого серого цвета с какими-то противными пятнами, а плавники щетинились колючками.
– Я чт-то, д-должна ее убить? – сморщившись от брезгливости, спросила Кейт. – Это ведь не окунь, верно?
– Нет, это хотя и окунь, но только не обычный, а солнечный; еще его называют ушастым. Я предлагаю бросить его назад. Они не слишком вкусные и очень костлявые, а просто так перерезать ему глотку, думаю, тебе не захочется.
– Я брошу его в воду, – поспешно сказала она.
Нагнувшись, Кейт схватила трепыхавшуюся рыбу, подавив свое отвращение к этому мокрому и скользкому существу. Ей было неприятно смотреть, как оно яростно бьется и судорожно разевает рот, задыхаясь без кислорода. Кинув рыбу в воду, она с облегчением увидела, как та стремительно метнулась на глубину.
– Как ты думаешь, она выживет? – спросила Кейт.
– Вероятно. – Казалось, Блейк забавлялся ситуацией, хотя смотрел на Кейт серьезно. – Ты уверена, что тебе хочется рыбачить и дальше? – поинтересовался он. – Сейчас ты буквально позеленела, и мне показалось, что ты пожалела о том, что выловила этого уродца.
– Ты не ошибся. – Она засмеялась, скрывая свое смущение. – Кстати, я недавно соврала тебе. Я очень плохо разбираюсь в рыбной ловле и вообще не люблю есть рыбу.
Молчание Блейка оказалось красноречивей, чем слова. С преувеличенным терпением он стал ей показывать, как нужно правильно сматывать снасть.
– Пожалуй, я немного вздремну, – объявил он, когда все было убрано, и слегка передвинул одеяло, чтобы его край оказался в тени дуба.
Блейк лег головой в тень, а и без того загорелые ноги вытянул на солнце. Положив под голову одну руку, он небрежно вытянул другую и закрыл глаза.
– Если тебе понадобится подушка, милости прошу, – произнес он, не открывая глаз, и, насколько могла судить Кейт, заснул еще до того, как она опустилась на край одеяла и украдкой бросила на него взгляд. Его поджарое, мускулистое тело показалось ей до невероятного привлекательным – почти красивым – и во сне.
Она раздумывала не больше пары секунд, борясь с искушением протянуть руку и пригладить ему разлохматившиеся волосы. Густая черная прядь упала на его лоб, смягчив суровое лицо и сделав его неожиданно беззащитным.
Кейт испытала в этот момент удививший ее саму прилив щемящей нежности. Она легла, положив голову на плечо Блейка, и запах его разгоряченной кожи наполнил ей ноздри. Тут же в ее животе закрутилась тугая пружина желания. Ведь она была уже замужем и знала, что такое желание, хотя Стивен и приучил ее считать себя бесчувственной и неспособной на страсть. Стивен никогда не упускал возможности уколоть ее тем, что их занятия любовью не приносили ни одному из них удовольствия, и она привыкла считать себя виновницей этого. Ведь, в конце концов, у Стивена был за плечами богатый опыт, так что он мог судить о таких вещах, сравнивая ее с другими женщинами.
