Оливия Гейтс - Когда страсть разгорается вновь
– Я выложил все свои карты на стол. Теперь твоя очередь.
Оглянувшись через плечо, Изабелла увидела Ричарда, стоящего на пороге. Расставив длинные ноги, сунув руки в карманы, он являл собой воплощение великолепия и обольщения. И прекрасно знал это.
Она ругнулась себе под нос:
– Да, моя очередь. Сказать тебе, чего я хочу. Я хочу, чтобы ты отправлялся в ад, где самое место такому безумному монстру, как ты!
Он запрокинул голову и засмеялся.
Изабелла никогда прежде не слышала его смех.
Она шагнула в лифт, а вслед донеслось ироничное:
– Хочешь, чтобы я забрал тебя с работы, или вернешься сама?
Она чуть не топнула ногой с досады и, потеряв способность соображать, стала тыкать во все кнопки подряд.
– Уж лучше я сама по доброй воле пойду в ад!
Кипя негодованием, она взглянула на него, и тут двери лифта с мягким шуршанием наконец-то закрылись.
Как только Ричард скрылся из виду, Изабелла в изнеможении привалилась к стене… но тут же резко выпрямилась.
Проклятый змей-искуситель наверняка повсюду напихал камер. Нужно было держаться, пока она не окажется подальше от него.
Уже сев в машину, Изабелла вдруг застыла, пораженная мыслью.
Она никогда не сможет оказаться далеко от него. Пожелай он – и последует за ней повсюду. Требовалось что-то предпринять, прежде чем он разрушит ее жизнь. На сей раз безвозвратно.
Но она и понятия не имела, что делать.
* * *Закрыв дверь, Ричард так и остался стоять, уставившись перед собой, словно все еще смотрел на Изабеллу.
Он не стал следить за ней по монитору. Прислонившись лбом к двери, он вспоминал Изабеллу, и его тело гудело в чувственной агонии. Отойдя от двери, Ричард скинул брюки и направился к бассейну. Бросившись в воду, он прорезал холодную воду подобно ракете.
Прошел час, прежде чем он израсходовал весь запас взрывоопасной энергии и смог сосредоточиться. Вытянув себя из бассейна, Ричард уселся на бортик, глядя в высоченное окно на раскинувшийся внизу Центральный парк, но видя перед собой лишь Изабеллу и все, что произошло между ними.
Впервые за всю его жизнь все пошло не по плану. Хотя Изабелла была его единственной слабостью, он считал, что ей ни за что не сломать его непроницаемую броню. Но каждый миг с ней дарил невообразимое наслаждение. Ричард обманывал сам себя, считая, что сможет преодолеть захлестнувшее его желание. Увы, она опять заманила его в ловушку. Изабелла оставалась единственным человеком, которому он с удовольствием вручил бы власть над собой.
Ричард вскочил и направился в душ. Встав под колкие струи воды, он закрыл глаза и вновь стал переживать затянувшееся на всю ночь обладание Изабеллой. Что ж, теперь она точно не вернется по доброй воле, как бы сильно ни желала его. Значит, ему оставалось лишь преследовать ее. Ричард понимал: чем упорнее будет добиваться Изабеллы, тем сильнее она станет отталкивать его. Но это делало «охоту» более возбуждающей.
Выйдя из душа, Ричард встал перед большим зеркалом и недовольно посмотрел на свои коротко стриженные волосы. Ей нравилось, когда волосы были длиннее. Она вцеплялась в его гриву в порыве страсти или лениво расчесывала пряди в моменты чувственного послевкусия. Именно поэтому он и стригся коротко, считая, что разрушит те призрачные ощущения. Не то чтобы это сработало…
Решив отращивать волосы, Ричард уделил чуть больше времени уходу за ними, но не побрился, чтобы сделать это к моменту новой встречи с Изабеллой. Вечером, когда они увидятся снова, его щетина будет идеальной для того, чтобы возбуждать ее, не царапая.
Одевшись так, как ей наверняка понравилось бы, Ричард позвонил Мердоку.
Как всегда, тот ответил мгновенно:
– Сэр.
– Мне нужно проникнуть в дом доктора Сандовал.
– Сэр?
Раздраженный тем, что Мердок сразу не ответил утвердительно, Ричард нахмурился:
– Я хочу приготовить ей сюрприз.
– Вы не прочитали мой отчет, – завел старую пластинку Мердок.
Ричард почувствовал, что дошел до ручки. Он не мог выносить ни намека на преграды, когда дело касалось Изабеллы.
– Да что с тобой, почему ты так зациклился на этом проклятом отчете?
– Если бы вы прочли мой отчет, сэр, вы знали бы, что неразумно вторгаться в дом доктора Сандовал.
– Почему, черт возьми, нет?
– Потому что там живет ее семья.
Спустя два часа Ричард ехал по району Изабеллы, и ощущение дежавю переполняло его.
Он и не подозревал, что в Нью-Йорке существует такое место – Форест-Хилс-Гарденс, напоминавшее старомодную английскую деревню. Улицы спрятанного вдали от суеты сообщества были открыты для публики, но стоянка предназначалась для жителей изысканных коттеджей в тюдоровском и колониальном стилях. Квартал обрамляли уличные фонари из ковкой стали, созданные по образцу древнеанглийских фонарей, а вдоль дорог росли платаны и белые ясени.
Казалось, будто Ричард вернулся в места своего детства.
Отмахнувшись от гнетущих воспоминаний, он припарковался перед арендованным Изабеллой особняком в тюдорском стиле. Уставившись на внушительное здание, Ричард вздохнул. Напрасно он сразу не поинтересовался, почему она сняла такой большой дом. Ричарда, мягко говоря, неприятно удивило, что она жила с матерью, сестрой и тремя детьми. Теперь, вместо того чтобы проникнуть в ее дом и затеять игру обольщения, Ричард приехал сюда, чтобы получить общее представление о ситуации и подкараулить Изабеллу.
Выйдя из машины, он прошагал по тротуару и взбежал по ступенькам к крыльцу. Позвонив, Ричард отступил, вслушиваясь в давно забытый детский гвалт, раздавшийся из дома.
Последний раз он слышал нечто подобное, кажется, в тот день, когда покинул свой родной дом. Помнится, он точно так же стоял на улице, слушая, как играют Роберт и Роуз. Они казались слишком беззаботными, а над ними уже маячила зловещая тень Бертона…
Его брат с сестрой и не подозревали, что в этот самый момент Бертон завершает сделку, призванную сделать Ричарда вечным рабом Организации. Они не играли бы так беспечно, если бы знали, что видели своего старшего брата в последний раз.
Ричард прогнал от себя неприятные воспоминания, услышав приближающийся топот ног, слишком быстрых и легких, чтобы принадлежать взрослому. Раздался грохот – глупый ребенок, должно быть, с размаху влетел в дверь, даже не подумав притормозить. Наверное, ждать Изабеллу в доме, наводненном этими мелкими безобразниками, было не лучшей идеей.
Но дверь уже открывалась. Менять план было слишком поздно. Может, ему притвориться, что он ошибся домом, и…
Ричард взглянул на мальчика, который открыл дверь и теперь смотрел на него огромными глазами, и его сознание отключилось. Сердце замерло, а потом все внутри яростно взорвалось.
