После развода. Верну семью снова (СИ) - Кароль Анита
Наскоро поужинав, я пошла в комнату, в которой обычно спала, когда приезжала. Сразу заснула, меня не пугал огромный пустой дом. Утром проснулась со стойким ощущением, что в доме еще кто−то есть.
Глава 14
− Ты что тут делаешь? – хватаю за воротник белой тенниски мужа своей сестры, который роется в холодильнике.
Тут до меня доходит, что он хозяин дома, и делать здесь может что угодно, имеет право. Опускаю вниз кочергу, которую схватила у камина, собираясь прогнать непрошенных гостей. Ладно хоть не успела садануть по идеально стриженному затылку.
− А ты чего тут? – зятек чавкает остатками холодной тушенки, кивая на кофемашину. – Кофейку налей.
− Я тебе служанка? Сам справишься, − ворчу, наливая в электрочайник воду.
Чай хочу. И так слишком возбуждена, чтобы кофе угощаться. Трясет всю, аж зубы клацают. Мы со Степкой в родном городе встречаемся раз в год, надо же было сразу в горах встретиться.
− Оль… ты это… ты Катюхе не говори, что видела меня здесь, − выжидающе смотрит на меня, треплет белобрысую шевелюру. – Я типа в командировке.
− И типа один? – делаю кавычки пальцами, прислушиваясь. Но в доме тихо. – Где твоя лохудра?
− А… да не, я один, дела были здесь.
− Степ, у вас здесь горнолыжный бизнес, он зимой. Летом не катаются на лыжах же? – пустой чай теплом разливается по внутренностям, но не насыщает.
Похоже, я начинаю скучать по утренним омлетикам мужа. Он умеет их разнообразить, то грибочки добавит, то бекон, а иногда я отгадывала ингредиенты и не могла понять, что он засунул в яично−молочную пышную массу.
− Не катаются. Но это не значит, что проверять не нужно, − Степка достает вторую банку тушенки и ест так, даже не разогрев ее.
− И Кате нельзя сказать, что поехал проверить, как там лыжная база поживает? Что за секреты?
− Да ну, объяснять еще. Катюха занята своим лечением, не воспринимает ничего кроме слов «анализы» и «процедуры».
Скорее всего так и есть, если сильно занят чем−то человек, то ничего не слышит и не видит. Вот как я, не увидела, когда семья начала разваливаться. Всегда думала, что у нас все отлично, главное – деньги есть, на все хватает.
Жили с мужем, берегли каждый свои тайны. Вот и у Степки от моей сестры какие−то тайны. Я не верю, что он приехал проверять горнолыжку, наверняка с женщиной приехал, на горы полюбоваться.
Вывести его на чистую воду не успеваю. Окно открыто и слышится шум машины у ворот. А вот и лохудра прибыла! Прямо интересно посмотреть, как зятек выкручиваться сейчас будет.
− Черт! Хозяйка приехала! Бегом… где твои вещи?
Он странно выражается, мечется по кухне, скидывая мусор в мусорное ведро. Потом тащит меня в гостиную и выталкивает на балкон, слова сказать не дает. Мой чемодан стоит в прихожей, на нем сумка с документами и сумочка.
Я не собиралась обустраиваться в этом доме, у меня вполне уютный кабинет в кафе имеется. Поэтому и разбирать вещи не стала, как и тащить чемодан в спальню, просто оставила у дверей. Степка уже тащит их, не говоря ни слова перекидывает чемодан через перила, скидывая все на клумбу с петуниями.
Туда же и меня заставляет прыгать. Я упираюсь, толкаю сумасшедшего зятька в грудь.
− Сдурел?! Хозяйка здесь моя сестра! Если это она, то чего переполошился?
− Оль, давай вниз… я потом объясню. Это чужой дом уже, продал я его полгода назад. На нас могут полицию натравить, тебе это надо?
Не надо. Я мигом перебираюсь через перила, встаю на карниз и спрыгиваю вниз. Босиком, как по дому ходила. Степка приземляется рядом, потом хватает мои вещи и несется к забору. Я за ним. он подсаживает меня, перекидывая через забор, едва успеваю приземлиться и поймать чемодан, иначе собирать бы мне свои трусишки по дороге.
Неподалеку машина стоит, к ней Степка и направляется. Я следом, проклиная неразумного. Раз дом продал, почему не сказал? Зачем приехал сюда?
Как отъезжаем с места побега, начинаю допрос.
− К «Снежному пику» меня вези, и попутно рассказывай, что скрываешь от моей сестренки, − требую, сжимая кулаки.
Так хочется треснуть по тупой башке. И за что его моя сестра любит, кудахчет вокруг него?
− Да че скрываю… ну дом продал осенью, другу, Руслану Нечаеву. Это его матуха приехала не вовремя сейчас. Черт, догадается, что в доме был кто−то. Ты−то чего припорола?
− Не твое дело. Зачем надо было сбегать? Объяснила бы, что не знала о продаже, переночевала по привычке.
− Да не знаю… чет понесло меня. Да ну, пусть лучше думает, что воры забрались.
− И чай с кофейком попивали и тушеночку трескали, − усмехаюсь. – Хороши воры. Зачем дом продал?
− Деньги нужны были. Фирма моя на грани разорения, да и я банкрот почти, − горько вздыхает Степка. – Кате не сказал, расстраивать не хотел, не могу выбрать момент, чтобы рассказать.
− Лучше не скрывай ничего. Тайны разрушают семью… да и жизнь.
Я даю ему совет, которым сама не воспользовалась. Да и он не воспользуется. Тайны редко открывают добровольно. Они обычно сами вылезают, как шило из мешка.
Но иногда тайны и родные хранят. Вот теперь я знаю о любовницах мужа моей сестренки, теперь о продаже дома за ее спиной. Что еще сделал Степка? Ох, как вылезет однажды все это наружу…
Степка довез меня до кафе и уехал, сказал, что у него самолет через несколько часов. А я с облегчением вздохнула, перешагнула порог кафе и прошла в свой кабинет. Девчонки заметили меня, стали здороваться, предлагать кофе или завтрак.
Я по−прежнему босиком, но мне совершенно все равно на этот факт. Раньше такого не допустила бы, а теперь понимаю, что потерять обувь не самое страшное в жизни. Чуть позже приму душ, переоденусь в удобный спортивный костюм и шлепанцы, которые ждут меня здесь.
Мне хотелось побыть одной. Мысли роились в голове, гудели, досаждали. Мне хотелось поговорить с кем−нибудь. Но не с кем. Некому выплеснуть свою боль. Интересно, в этой дыре есть психолог?
Вряд ли. Но нужно делать что−то, мысли распирают голову, лопнет скоро. В дверь стучат.
− Да, − говорю негромко и в кабинет входит Лена, управляющая.
− Узнала, что вы приехали, пришла поздороваться и спросить, может нужно чего?
− Да. Присядь. Мне нужны ключи от кафе, я дома забыла свои. Сделай дубликат, − удостоверяюсь, что женщина все записала в блокнот, решаюсь спросить про психолога. – Я задержусь на недельку. И скажи, есть здесь психолог?
− Не знаю. Сейчас можно по интернету связаться с психологом, − дает совет, глядя удивленно.
Думала о таком варианте. Но он мне не подходит, хочется живого общения. С чужим именно человеком, который выслушает и поможет разобраться в себе. А потом исчезнет из моей жизни без следа.
− Знаете… есть такой способ – синдром попутчика. Вот как в поезде, делишься с кем−то своими горестями, а потом человек идет своей дорогой, а ты своей. Ему до твоих проблем дела нет, а ты выговорился, и хорошо.
Да, я понимаю, что это лучший вариант. Только где взять такого человека?
В обед, когда я зарылась в отчеты, в дверь снова стучат. Снова Лена. Она говорит, что пришел какой−то Сергей Спирин, требует бесплатный обед и встречи с хозяйкой.
− Да гони его, охрана у нас на что? Сейчас будем бесплатно всех подряд кормить.
− Борода говорит, что вы ему обещали обед, за какую−то услугу, − топчется у двери пышная фигура Леночки, облаченная в черно−фиолетовую униформу.
Борода. Ну конечно, я и забыла.
− Пойдем, надо накормить бородача, он меня подвез ночью до городка, − улыбаюсь невольно, вспомнив ночное приключение.
Глава 15
− Благодарствую, хозяюшка, знатный борщец, давно такого не едал, − гудит в бороду мой гость.
Усмехаюсь, видимо вместе с бородой и старорусский язык просыпается. Не едал…
Сижу рядом, но моя тарелка с борщом не тронута, аппетит пропал совсем. Помнится, я еще ночью представляла свеклу с морковкой в этой самой бороде, и вот сейчас есть шанс посмотреть, так ли бывает, когда борода ест борщ.
