На поводке за счастьем - Аня Дарк
Ангелина стояла вся растрепаная, раскрасневшаяся. Она что бежала? Это совершенно не свойственное состояние для нее. О спешке говорили и горящие непривычным блеском глаза. Грудь высоко и часто вдымалась, подтверждая мои догадки.
— Привет, — робко сказала она.
— Здравствуй, — сипло ответил я.
— Я в окно увидела, что ты зашел в подъезд, — ее нежный голок прерывался на глубокие вдохи. — А потом выбежал, — щеки Ангелины стали еще ярче, а реснички затрепетали. — Я подумала… Я испугалась…
Она вдруг запнулась. Я продолжал стоять истуканом и поедать ее родные черты жадным взглядом. Пальцы свело от желания прикоснуться к ней, прижать к груди, где, словно дикое, хаотично носилось сердце.
Как только мой ступор сменился действиями. Руки дрогнули, ноги сделали шаг…
— Ой… Ты не один… — ее встревоженный взгляд стал неловким и переместился за моё плечо. В груди что-то оборвалось, тонко звеня. Ярослав ведь мой друг, товарищ, он не посмеет…
— Ярослав, — низким басом произнес он, — А как зовут тебя, Ангел?..
Так началась их история, в которой я оказался третьим лишним. Нет, я сдался не сразу. Долго пытался тормозить этот процесс, но видимо их тяга друг к другу была сильнее. И я бы пободался с Ярославом за сердце любимой девушки, если бы сам не видел, какими глазами она смотрела на него. С первого дня. На меня она так не смотрела никогда. Да, любила. Да, скучала. Но я для Ангелины был всегда другом, братом.
Было очень тяжело и больно, но я отступил. У нас с Ярославом состоялся непростой разговор, из которого я сделал для себя самые главные выводы. Он любил Ангелину не меньше моего. Не так долго, но так же сильно. И был готов ради нее на всё. Тогда я потребовал с друга слово, что он никогда не обидит ее, и Ярослав сдержал его. Они и по сей день вместе, счастливы. А я хоть и переступил через себя, растоптав своё сердце и душу, поступил верно. Рядом со мной ее глаза бы так не светились.
Тогда я сорвался во все тяжкие. Топил свои бьющиеся в предсмертных муках надежды на счастье с Ангелиной в литрах алкоголя и несчетном количестве ничего незначащих для меня девушек. Это помогало на время забыться, представить, что жизнь без нее возможна. Но наступало утро и вместе с трезвостью приходило отчаяние и невыносимая боль.
Из этого состояния меня вытащил опять же Ярослав. Его состоятельные родители помогли ему открыть небольшой магазин-склад стоительных материалов, и он решил, что я должен стать соучредителем. Я согласился не сразу. Ангелина уговорила меня, считая что я по-прежнему ее друг. И я, как всегда ведомый ею, послушал ее.
Ушел с головой в работу, пахал, как одурелый, но благодаря моим усилиям наш бизнес процветал и рос, как и семья Дьяченко. Да, вот такая насмешка судьбы. Моя Ангелина, мой Ангел, стала носить такую неподходящую ей фамилию. Но она была счастлива. Только это успокаивало мою истерзаную душу. У Ангелины и Ярослава родился сын, забивая очередной гвоздь в крышку моего гроба.
Поэтому, как только мы решились на открытие филиала в другом городе, я ухватился за него, как за спасательный круг. В первое время часто туда ездил, чтобы контролировать и налаживать рабочие процессы. А затем и вовсе переехал. Сбежал. От Ангелины. От своих чувств к ней, которые никак не хотели умирать. От Ярослава, который сколько бы не был для меня лучшим другом, являлся таким же по значимости и врагом.
Жизнь в этом городе подарила мне умиротворение. Безусловно, я не забыл о них, но отвлекся. И твердо для себя решил, что больше никакая женщина в этом мире не возымеет надо мной такой силы и власти. От них мне нужен был только секс. Голый, без чувств и привязанностей.
И всё у меня получалось до последнего времени. Нет, эта истеричка мне абсолютно не понравилась, как девушка. Боже упаси. Но даже так, я не хотел испытывать этих острых чувств, пусть и никак не связанных с симпатией.
Чёрт! Почему я вообще вспомнил о ней?! Был же уверен, что забуду на следующий же день. А тут уже неделя прошла, а зеленые глаза нет-нет, да и рисуются в сознании. Проклятье, а дни-то я зачем считаю…
10
Кирилл
Шла третья неделя моей совместной жизни с Зевсом. Хоть и наши отношения претерпели некие позитивные изменения, всё же между нами оставались явные недопонимания, которые я хотел бы устранить. Раз уж нам пришлось жить вместе, значит нужно сделать так, чтобы комфортно было всем, а не только четвероногим.
На прогулках я попрежнему не мог совладать с этим бесом. Поэтому решился подойти к той самой компании за советами по воспитанию слишком активного лабрадора. Почему не делал этого раньше? Не хотел общаться с новыми людьми. Надеялся на то, что справлюсь сам. И самую малость — избегал общения с зеленоглазой ведьмой.
— Добрый вечер, девушки, — с улыбкой поприветствовал я их, неосознанно избегая зрительного контакта с Валерией.
Да, я почему-то запомнил ее имя. Хотя называть ее ведьмой мне нравилось больше.
— Добрый вечер, — ответили все, кроме нее.
Она просто усмехнулась. В груди тут же начал зарождаться пожар. Да что за реакция? Я пришел сюда не к ней.
— Мне нужна ваша помощь, — сразу приступил к делу я, одарив очаровательной улыбкой ту самую девушку, которая помогла мне поймать Зевса. — Не затруднит ли вас дать мне пару уроков по воспитанию собак?
— Нет, конечно, — улыбнулась девушка, имя которой я почему-то не запомнил. — Что конкретно Вас интересует?
— Как прекратить раскармливать собаку? — нагло влезла в наш разговор ведьма. — А то бедный Зевс скоро не просто тянуть поводок перестанет, он даже ходить не сможет.
Что за маленькая острая на язык стерва?! С каждой секундой становилось труднее держать себя в руках. Кажется, молчала она, лишь когда я прижал ее своим телом к земле…
— Лер, ну ты чего такая колючая, — возмутилась женщина с доберманом. — Но должна признать, что она права, — это уже было сказано мне. — Зевс с крайней нашей встречи очень поправился. Лишний вес сильно вредит здоровью собак, — почему ведьма не смогла сказать вот так? — Чем Вы его кормите?
— Сначала кормил кашами, — прошипел сквозь зубы, услышав очередную усмешку. — Затем мне в зоомагазине посоветовали перевести его на корм.
Я не придумал ничего лучше, чем немного отпустить поводок и дать Зевсу возможность дотянуться
