Мама, он мне изменяет (СИ) - Чейз Адриана
- Прямо все-все? - пискнула я.
- Все-все, - кивнул он, и из меня в то же мгновение буквально полилась словесная река.
Я поведала Илье обо всех своих перипетиях, начиная с момента, когда мне стало нехорошо на работе и я увидела свидетельство того, что мне изменяет муж. Он слушал внимательно, лишь только уточнил, когда я поведала про дом, в который меня привезли:
- Ты у Зоряна, что ли, была?
Я поджала губы и фыркнула:
- Уж извини, но он не представился настолько подробно.
Наконец, я почувствовала облегчение. От того, что выговорилась и меня выслушали. И от того, что мне здесь, похоже, помогут…
- Я все понял, - кивнул Ковалев, задумчиво глядя на свой телефон, который он положил перед собой. - Артура я знаю. Пару раз пили вместе пиво на выходных. У него здесь, в поселке, не очень хорошая слава. Балагурит часто, вот на него местные и взъелись. Но живет не постоянно. А тебе чем смогу - помогу. До города довезу, если нужно. Или хочешь, здесь пока оставайся…
Он так просто это предложил, как будто мы с ним были старыми закадычными приятелями. И я, посмотрев на него с благодарностью, уже собиралась расспросить об обстоятельствах нашего знакомства в прошлом, когда раздался стук в дверь.
Мы впились друг в друга взглядами. Сердце мое заколотилось с такой силой, что я даже на мгновение лишилась возможности сделать вдох. А когда стук повторился, превратившись в грохот, Илья сказал:
- Поднимись на второй этаж и там посиди три минутки. Сейчас я разберусь, а потом, когда люди уйдут, поедем в город.
Что это за такие «люди», я не знала, но, как то обычно и бывает, воображение тут же стало подбрасывать мне самые страшные картинки. Например, что Ковалев откроет, в дом ворвутся Марат и Артур и, отыскав меня, заберут…
- Хорошо, - пискнула, вскочив из-за стола и бросившись к лестнице.
Низ живота от этой беготни стало ощутимо потягивать, но мне сейчас было не до этого. Юркнув в первую попавшуюся комнатку, я закрылась на хлипкий шпингалет, который наверняка не станет преградой, если ко мне захотят вломиться, и стала прислушиваться к происходящему.
Снизу раздались мужские голоса и собачий лай. Я лихорадочно соображала, что может навести Валиева и его приятеля на убежденность в том, что я здесь. Следы на полу? А может, меня кто-то видел, когда я забегала в дом?
Пульс зашкаливал, живот так и ныл, а я стояла и почти не дышала… Когда раздался звук шагов по лестнице, я вообще зажмурилась, словно эта детская реакция могла избавить меня от того страшного и неизвестного, что надвигалось из-за тонкой преграды двери.
- Вер! Это я, Илья. Один, - раздался голос по ту сторону и я не сразу, но все же отодвинула задвижку.
Когда дверь открылась, за нею действительно обнаружился Ковалев. Его сопровождал верный Буран, что сейчас вилял коротышкой-хвостом и смотрел на меня дружелюбно.
Но возрадоваться прибытию хозяина дома и расспросить его о визитерах я не успела. Живот пронзило острой вспышкой боли, которая согнула меня пополам, и когда Илья бросился ко мне, я только и успела просипеть:
- Я беременна… И кажется, это ненадолго. Мне срочно нужно в город!
6.2
Марат зашел в квартиру Ларисы без предупреждения. Она вышла к нему из кухни - какая-то прозрачная, больше похожая на призрака. Иногда Валиев ловил себя на мысли о том, что он ненавидит эту ее беременность. Потом его кидало в прямо противоположные ощущения - ребенок просто обязан родиться, потому что если у него будет малыш от Лары, он не сойдет с ума, потеряв любимую женщину.
А он Ларису любил, хоть она и запрещала ему даже заикаться об этом чувстве. Веру он любил тоже. В прошлом. Но как-то совершенно иначе. Она была сильной, смелой, самодостаточной, а Марату Валиеву с подросткового периода, когда только начинал посматривать в сторону девчонок, нравились совсем другие.
Нежные, трепетные, которые заглядывали в глаза и смотрели на него, как на бога. Вот и Лариса в тот момент, когда у них все случилось впервые, глядела на него именно так. И у Валиева сорвало крышу. Даже если бы она сказала в то мгновение, когда он подошел к ней, впился губами в ее пухлый рот и стал срывать одежду, что он урод и насильник - он бы и тогда не смог остановиться. Но она вдруг приникла к нему всем телом, судорожно вздохнула и позволила делать с собой все… А потом это повторилось снова и снова.
В ту неделю, когда у них все началось, он едва не сошел с ума. Из постели они почти не вылезали, разумеется, в часы, когда это было возможно. Он уходил с работы пораньше, она вообще взяла отгул… Впрочем, счастье было недолгим, и в один из дней Лара сказала, что это безумие должно закончиться. А потом и вовсе оказалось, что она смертельно больна.
Эта новость оглушила обоих, и когда Лариса сообщила ему о беременности и о том, что будет сохранять этого ребенка несмотря на онкологию, Марат понял - никак повоздействовать на ее выбор он не может. Следовательно, ему придется принимать его как есть. И, если он хочет и дальше быть с Ларой, ему нужно соглашаться со всеми ее желаниями и суждениями.
Он, конечно, поговорил с врачом, какой-то давней подругой Ларисы, та сказала, что шансы есть, хоть и небольшие. И что она попытается уговорить Лару не донашивать малыша до положенного срока, а сделать кесарево месяцев в семь. Тогда можно будет начать лечение самой Ларисы.
В планах у Марата было обстряпать все так, чтобы Вера никогда не узнала про его измену и, в случае, если Лара все же не справилась бы с болезнью, взяла бы на воспитание своего брата. И если бы не тот злополучный вечер, когда Лариса плакала и просила его с ней побыть, а он, подозревая, что ее донимает Стас, примчался к ней, их тайна бы так и осталась тайной.
Но их тогда вновь захлестнуло страстью, что и увидела в окне Вера… А ведь они просто могли пойти к Ларисе, у которой в квартире спальня располагалась с другой стороны. Тогда ничего бы этого не было.
- Она сбежала… - уронил он, пройдя на кухню, где Лара готовила себе легкий ужин.
Усевшись за стол, он посмотрел на мать Веры. Она нахмурилась и устроилась рядом.
- Кто сбежал? - спросила дрогнувшим голосом.
- Моя жена. Как ты и просила, я забрал ее у клиники, куда она шла делать аборт… - В его голосе засквозили ледяные нотки. - Потом увез на дачу к приятелю, пытался уговорить… А Вера сбежала!
Марат треснул ладонью по столу, но по мере того, как он рассказывал Ларе о сегодняшних злоключениях, ее лицо становилось еще бледнее, а в итоге на нем и вовсе появилось выражение ужаса.
- Ты… увез Веру на дачу? И она сбежала?
Валиев не понимал, почему Лара так переполошилась. Даже если эта неразумная девчонка, ее дочь, все же избавится от ребенка - это катастрофой вселенского масштаба не станет. Да, его неимоверно злил тот факт, что она приняла решение без него, но он ведь уже не хотел называться ее мужем. Ему нужны были Лариса и их сын.
- Лар… она сказала, что передумала делать аборт, - ответил Марат и запнулся.
А что если Вера ему солгала? И первым делом сейчас поскакала искать нового врача. Хотя, как она умудрилась это провернуть без вещей, он ума не мог приложить.
- К тому же, она бросила сумки и вещи…
Лариса закрыла глаза и издала какой-то судорожный вздох, показавшийся предсмертным.
- Я же просила просто с ней поговорить! Заверить, что ты ее любишь, что будешь с ней! Что вы станете растить вашего ребенка, а со мной у тебя было все несерьезно и по глупости!
Валиев начал закипать. Да, может, Лариса и могла вертеть им, как ей пожелается, но не до такой же степени! Он тоже имеет право голоса и выбора!
- А что ты будешь делать с нашим сыном? А? Я тебя спрашиваю! - взревел он и тут же пожалел о своей несдержанности.
Лара сначала втянула голову в плечи, а потом опалила его ледяным взглядом.
- С этим я разберусь сама! - заявила она с вызовом. - Я виновата перед дочерью и готова отойти в сторону и больше никогда не появляться, но ты должен приложить максимум усилий для того, чтобы Вера к тебе вернулась!
