Двенадцать дней лета (СИ) - Джолос Анна
Смеётся, сворачивая к заправке.
– Господи Боже! Все мужчины одинаковые! Примитивные, озабоченные дикари! На одном заморочены! – ору разгневанно. – Впереди иди, – кривляясь, цитирую его фразу. – Как я сразу не догадалась зачем?
– И зачем же?
– Чтобы самому вид сзади удобнее было разглядывать! – выкатываю в лоб.
– Изначально мотивы были другие, но отрицать не буду. Смотрел. Ты красивая девушка.
– Естественно смотрел. Только своим нижним органом и думаете!
Его брови ползут вверх.
– И одной вам мало! Надо две, три или больше! – распаляюсь сильнее, потому что эмоции захлёстывают и переполняют. – Чтобы чувствовать себя эдакими востребованными самцами! Чтобы демонстрировать свою крутость!
– Да о чём ты, Лер? – тормозит у колонки.
– Всё о том же! Думаешь, не слышала, как ты со своей девушкой общался? Всё, Катюх, перезвоню, – снова цитирую. – Фиг сказал, что рядом с тобой девчонка! А она тебе верит! Козлы вы конченые! – цежу сквозь зубы и лезу в сумку за наличкой. – Вот, держи, подавись ими! – швыряю купюры ему в рожу.
Проходящий мимо мужчина заглядывает к нам в машину через лобовое. Видимо, заинтересовался происходящим.
– Всё? – осведомляется парень спокойно. Он больше не улыбается. Хмуро на меня взирает. Скулы напряжены. – Извержение вулкана кончилось?
– Да пошёл ты!
– Я пойду, – покидает место водителя, выбираясь на улицу. – А ты посиди, остынь.
Не успеваю сообразить, что к чему, как он уже щёлкает брелком, закрывая меня в машине.
– Эй, какого фига!
Глава 9
Дёргаю по кругу все ручки дверей, но выбраться из приоры, ставшей местом моего заточения, не удаётся.
Раздражённо цокнув языком, складываю руки перед собой и терпеливо жду, наблюдая за тем, как нам заправляют машину.
Секунды перетекают в минуты.
Достаю зеркальце из сумки.
– Мда…
Оцениваю видок.
Он так себе. Глаза осоловевшие. Лоб и нос блестят.
Промокнув лицо матирующими салфетками, поправляю макияж.
Его пора обновить бы. Причём по-нормальному. Как следует умывшись. Вот только где и чем? Косметос накраситься заново есть, но из привычных уходовых средств с собой лишь любимый увлажняющий крем.
Кто же знал, что бежать придётся прямо с выпускного?
Краем глаза замечаю движение.
О, идёт.
Убираю сумку на заднее сиденье.
Из помещения заправки парень возвращается не с пустыми руками.
Справа от меня вниз до конца опускается стекло.
– Что это? – спрашиваю, нахмурившись.
Молча всучив мне через окно подставку с двумя стаканами, большой бумажный пакет и маленькую коробочку с пластырем, проходит к заправщику, вытаскивающему пистолет из бака.
– Спасибо, братан, – отдаёт коренастому, веснушчатому пацану полтинник и садится в машину.
Я тем временем заглядываю в пакет. Там шоколадка и вкусно пахнущие круассаны. Те самые, на которые я ночью положила глаз.
– И зачем?
– Что?
Пойдём по порядку.
– Пластырь.
– Ты натёрла каблами ноги, – удивляет, поражая своей наблюдательностью.
Я действительно натёрла ступни новой обувью. Левую особенно сильно. Пришлось даже снять утром туфли. Больно было.
– А круассаны?
– Ты же вроде хотела, – пожимает плечом.
Офигеть внимательный! Заметил в нашу первую встречу, что я на них облизывалась.
– Я не просила их покупать, – заявляю капризно.
Усмехнувшись, кивает.
– Не переживай, расплачиваться за них натурой не придётся. Это просто жест доброй воли. Перекусить пора.
Чувствую, как начинают рдеть щёки.
Парень купил мне пластырь и кофе с круассанами после того, как я наорала на него, обвинив Бог знает в чём.
Становится очень стыдно за своё поведение.
Что если я ошиблась на его счёт? Выдала необоснованно кучу негатива. Просто нафантазировала и неправильно поняла ситуацию.
Отъезжаем от колонки. Останавливаемся в зоне отдыха. Видимо, для того, чтобы спокойно поесть, не на ходу.
– Приятного, – забирает из ячейки свой стакан. Точнее их там пара. Один вставлен в другой.
Тянется к бардачку. Старательно не задевая мои коленки, выгребает оттуда ленту прямоугольных пакетиков.
Это тот самый дешёвый кофе три в одном. У него тут целый запас этой химозной дряни.
Надрывает зубами край фольгированного пакетика. Высыпает порошок в пустой стакан. Заливает его содержимое кипятком и мешает палочкой.
– Как можно пить эту гадость?
– Меня прикалывает. Особенно фиолетовый. Капучино.
– Настоящий капучино может сделать только дорогая кофемашина.
– Меня и ненастоящий вполне устраивает.
– Отрава, – морщусь.
– Ты хоть пробовала?
– Пожалуй, воздержусь.
– Зря, – делает глоток и довольно кивает. – Доставай, пока горячие.
Достаю. Один круассан передаю ему.
И правда горячие. Мягкие, свежие.
Откусываю кусочек, и желудок благодарно урчит.
Кстати, про благодарность. Стоило бы сказать парню спасибо, но я почему-то не могу выдавить из себя это простое слово. Как будто оно будет означать открытое признание того, что я была не права, а я к этому ещё не готова.
В общем, едим молча.
***Дальнейшие несколько часов в машине играет музыка, и это здорово помогает разрядить напряжённую атмосферу.
– Надолго тут застрянем? – интересуюсь, когда въезжаем в какой-то неопознанный населённый пункт Ростовской области.
– Нет. Поздравим и свалим. Букет ещё надо купить для невесты.
– Вон, вроде, цветочный.
– Точняк.
Притормаживаем возле небольшого магазинчика.
– Поможешь выбрать? Я в этом не шарю.
– Ну пошли, – соглашаюсь великодушно. – Пожелания какие?
Поднимаемся по ступенькам.
Открывает дверь, пропуская меня вперёд.
– Хороший нужен. Большой. Красивый. И чтобы постоял подольше. Может такой возьмём? – показывает на сборную корзину явно не первой свежести.
– Берите. Только собрала, – не поднимая головы, уверяет продавщица.
– Зачем обманывать. Видно же, что это не так, – шагаю вдоль так называемой витрины.
Тётка отрывает взгляд от телефона.
– Чё эт не так, милочка? – обиженно переспрашивает, глядя поверх своих толстенных очков. – Говорю же, свежий, – упрямо стоит на своём.
– Несвежий и собран из остатков.
– Ну знаете ли… – задыхается от возмущения.
– А эти? – парень показывает на цветастые крашеные хризантемы. – Прикольные вроде.
Мда…
– Колхоз, – отрицательно качаю головой и недовольно осматриваю ассортимент этой дыры.
Похоронные гвоздики. Распустившиеся тюльпаны. Увядающие орхидеи. Выбрать что-то относительно приличное из всего этого – самая настоящая задача со звёздочкой.
– Что не колхоз по-твоему? Такие? – смотрит на мелкие кустовые розы розового цвета.
– Нет. Они ни о чём.
– Букет с лилиями посмотрите, – советует тётка.
– Не вздумай, если не хочешь, чтобы невеста задохнулась от этого счастья. Вот эти бери, – останавливаю свой выбор на белых розах с крупными бутонами.
– Можно вас? – обращается к продавщице, наблюдающей за нами.
– Да я уж не знаю, нуждается ли барышня в моих услугах, – ворчит та в ответ, тяжело поднимаясь со стула.
– Мы решили взять эти.
– Прозрачная плёнка без узоров и прочей ерунды. Никакой цветной бумаги, – предупреждаю предельно чётко.
– Слушаюсь и повинуюсь, – язвительно цедит сквозь зубы дама с начёсом. – Сколько вам?
Встречаемся с Демьяном глазами.
– А сколько надо? – спрашивает он растерянно.
– Чем больше их будет, тем лучше, – пожимаю плечом. – Ты по деньгам смотри.
Крайнюю фразу добавляю без всякого злого умысла и запоздало отмечаю, как резко вновь напрягаются его скулы.
– Можно взять меньшее количество и добавить гипсофилы для…
– Все из этой вазы заберу, – перебивая меня, сообщает продавщице.
