Первозданная - De Ojos Verdes
Долбаным потрясающим шедевром, от которого сил не было оторвать взгляд.
Нашёлся, что ли, Пикассо?..
Она повернулась ко мне в этом коридоре и перевернула всё вверх дном.
И я бросился к ней, чтобы убедиться… Это та же Сатэ?
Постройнела. Черты преобразились, став резче, больше выделялись глаза, розовые губы. Но теперь еще и скулы, линии подбородка. Сатэ покрасилась в русый цвет, который разбавляли многочисленные высветленные пряди, и это невероятно шло ей. Волосы были уложены, на лице — нежный макияж, а вопиюще красивые «песочные часы» облачены в строгую облегающую юбку и легкий кремовый джемпер. И туфли… Ровные ножки в уточненной обуви на высоком каблуке.
Чистый секс.
Она. Просто. Адски. Прекрасна.
И каково теперь видеть её и не иметь возможности прикоснуться?..
Чертовски х*рово.
Так, что мышцы сводит от боли, когда Сатэ появляется в поле зрения.
Я стараюсь свести к минимуму эти столкновения. Но когда мы всё же пересекаемся… Так и хочется вцепиться в эти точеные плечи и растрясти, выуживая ответ, какого хрена она так поступила?..
Зачем дала познать себя, чтобы потом себя же и лишить…
Но я не стану оспаривать её выбор.
Глава 7
«Как может что-то такое грандиозное случиться в один миг?». Дженнифер Нивен «С чистого листа»
— Тебе не кажется, что наш шеф последние несколько недель…подозрительно счастливый? — доверительным шепотом интересуется Лиля.
Мы шагаем после работы по сердцу города — центральной улице Х. Абовяна, поедая знаменитое джелато. Минуем здание кинотеатра «Москва» на площади Шарля Азнавура.
Я так люблю лето в Ереване. Жгучее, яркое, настоящее. И никуда не хочется выезжать. Наслаждаюсь даже зноем. Но в этом году погода действительно прохладнее, поэтому конец июня пусть и жаркий, но не удушливый.
Откусываю любимое шоколадное мороженое, я его по-другому есть не умею. Наслаждаюсь выраженным вкусом какао и жмурюсь от удовольствия, будто мне тринадцать, а не все тридцать в скором будущем.
— Да, Роберт явно очень счастлив, — кивая и улыбаясь своим догадкам.
Луиза-то тоже в последнее время уделяет мне слишком мало внимания. Меньше надменных взглядов, колкостей, шпилек. Уверена, об их связи догадываются немногие. Потому что стервой девушку считают именно по призванию, а не потому, что она такой может быть от болезненной любви к Арзуманяну.
Очень рада за них. Как человек, живший в этой шкуре, я знаю, что такое страдание.
— Думаешь, у него кто-то появился?
Я лукаво усмехаюсь, искренне поражаясь тому, что такая романтичная натура как Лиля не заметила искрящей страсти между этими двумя.
— Бесспорно, Лиль.
Останавливаемся у урны, чтобы выбросить салфетки. Визг тормозов неприятно режет слух, привлекая внимание.
— Конченые, — осуждающе качается головой подруга.
— Да, ладно. Молодые. Что с них взять?
— Сыновья богатых папочек, вечно тусующиеся в этих клубах. Насмотрелась до тошноты в своё время.
Продолжаем путь, и Лиля берет меня за руку, показывая на темное здание через дорогу.
— Раньше это было одно из самых крутых мест. Была там?
Я смотрю на кричащую вывеску «Папарацци», и меня пробивает на истерический смех.
— Была… — выдыхаю под недоуменный от моей реакции взгляд девушки.
Еще как была…
Опять же воспоминания картинками проносятся перед глазами. Будто это было вчера, а не больше года назад…
«Музыка гремела вовсю, мрак с дикой частотой освещала неестественно яркая фиолетовая цветомузыка. Слишком активные молодые тела разбрасывались своими конечностями с завидной легкостью — вправо, влево, вверх и снова по кругу. И все были в миллиметрах друг от друга.
Смотрю на них и думаю, ну как такое может нравиться? Как? Не выношу, когда нарушают мое личное пространство, тем более, если это посторонние. Не смогу двигаться, соприкасаясь с чужими… Хоть и люблю танцевать.
Идея прийти в один из самых популярных клубов в столице, находящийся в центре города, неудивительным образом взбудоражила умы молодежи нашей обители. Они весьма оперативно занялись вербовкой тех, кому до тридцати пяти, чтобы повеселиться. К несчастью, я не разделяла этого энтузиазма. Но отказать не могла. Не то, чтобы роль белой вороны меня смущала, но Гаянэ, сетующая, что я и так с ними никуда не хожу, не оставила бы в покое.
— Чего не танцуешь? — рядом присаживается тяжело дышащий Андрэ, наклоняющийся к моему уху.
Меня передергивает, потому что он непозволительно близко, в каких-то жалких двух сантиметрах от кожи шеи. Я немного отстраняюсь и внезапно впиваюсь в него взглядом. Он такой красивый, даже идеальный. Внешность у него восточная, брутальная. Боксом занимается, веселый, общительный. И, кажется, все же правы девочки, нравлюсь ему. Замечаю это только сейчас.
Но никакой ответной реакции. Молчит всё во мне. Даже самой простой эмоции не вызывает.
— Не хочу, — отрезаю, отворачиваясь, боковым зрением замечая, как смотрит на нас Джулия, его коллега.
А вот ее отношение к нему я давно подметила. И сейчас отчетливо понимаю, что это единственная причина, по которой она всегда холодна со мной — его интерес ко мне. Девчонка видная, но ужасно стервозная на вид. Вот гляжу на нее — и ничего, кроме как «деревенщина», сказать не могу. Есть же такие идиотки, которые готовы ссориться и драться за мужиков, будто от этого зависит вся их жизнь. Она одна из них, уж явно. Везде есть подобные. Что в Москве, что здесь. Полно.
— Без настроения? — парень вновь наклоняется ко мне, чтобы перекричать музыку.
Вижу шушукающихся и хихикающих Гаю, Лусине и Сирануш, которые неотрывно следят за нами, и от этого съеживаюсь, мысленно застонав. Теперь их издевки будут еще хлеще.
— Некомфортно мне тут. Не мое место.
Андрэ понимающе кивает и отстраняется.
Наконец-то! Теперь мне и дышать легче.
А когда он возвращается на танцпол, я ликую вовсю. Расслабившись, наблюдаю за всем коллективом, дрыгающимся, как в агонии. На диванчике осталась я одна. Все же выйти из амплуа белой вороны не вышло.
Попутно ловлю на себе заинтересованные масляные взгляды незнакомых мужчин, что заставляет неприятно морщиться. Ну, конечно! Где еще стать центром Вселенной, если не в ночном клубе среди пьяных мужиков, которым тестостерон ударил в голову?..
Смотрю на экран телефона, прикидывая, через какое время будет прилично ретироваться, чтобы ребята не обиделись. Мы всего час здесь, а меня уже конкретно штормит от этой атмосферы, рябит в глазах, голова потяжелела. Кажется, я слишком стара для таких развлечений в свои недавно исполнившиеся двадцать восемь. И всегда была стара.
Запыхавшиеся девочки плюхаются рядом, задевая меня локтями с
