Сыграй мою невесту, бывшая (СИ) - Ксения Фави
Вот зачем? Хотела же и с ним помириться.
— Психологи говорят, — вспоминаю одного такого господина, с которым менялся рекламой, — что нужно не жить по программе своих предков, а идти своим путем и выводить род на другой уровень.
Слышу под ухом тихий смешок. Майя…
А вот Злата посмеивается громче.
— Я, конечно, рада, — говорит она, — что Боря в свое время развелся. Но тебе, Вань, это не грозит. Вы не вчера встретились, и раз за столько лет любовь не прошла… Заметно, как ты над Майей трясешься.
— И не говори. Как коршун над ней кружит, — ворчит мама.
— Это же мило, — не согласна с ее настроением Злата.
— Может, хватит молодых смущать? — предлагает ее муж.
И внутренне я ему благодарен.
Конец вечера проходит обычно для семейных посиделок. Пьем чай с каркадэ и еще какими-то цветками. Мама из каждой поездки привозит сборы трав, чаи, кофе. К чаю поставила торт из суфле с фисташками.
Я десерт пропускаю, а вот мелкая с удовольствием лакомится. И мне приятно на это смотреть. Почему, блять, объяснил бы кто-то…
В отличие от матери, у меня не было мыслей о каких-то мировых. Наше прошлое и настоящее между нами никак не поменялось. Но и равнодушия рядом с ней нет. Как бы я, сука, не старался к нему прийти!
Мы весь день провели вместе, и он был наполнен самыми разными эмоциями.
* * *
Майя
Это странно. То, что он сказал матери. Не каждый искренне влюбленный муж такое скажет. Не говоря о фальшивом.
Многим, конечно, это и не надо. Их жены и матери спокойно общаются, бабушки нянчат внуков. Когда в родне мир или просто нет сильных конфликтов, такие ультиматумы и не нужны.
Но с Катериной другой случай. Она видит во мне врага и не церемонится. Хотя в целом цивилизованная женщина.
Так что после того, как Иван пообещал не оставлять нас наедине, мне стало спокойнее. Гораздо… Даже аппетит проснулся. И мясо уплетала, и на десерт место нашлось. Чай Катеринин искренне похвалила… Хотя куда бы она влила мне этот чай, будь ее воля?
Слава Богу, никто долго не засиживается. Златка начала зевать, и они с мужем засобирались.
Катерина пошла их провожать и о чем-то "пошептаться" с братом. Ее муж принялся убирать со стола. От предложения помочь отмахнулся.
— Вот мы к вам приедем, там и будете суетиться. В ваш дом, имею в виду! Не в эту, арендную.
Да уж. Вот только такого не будет.
— Спасибо вам за мясо, очень вкусное, — говорю вслух.
Из кухни снова идем в гостиную, где чаевничали. Иван сразу обещает.
— Сейчас тоже поедем.
Киваю.
— Хорошо. Ваньку не будем забирать, переночует у тети.
— Ок.
За моей спиной, у входа, раздается покашливание. Оборачиваюсь — Катерина.
— Майя, слышала, у тебя ребенок? Мальчик… Он видится с папой?
Угу, видел его совсем недавно. Мне не хочется ничего отвечать.
— Мам, что за допрос? — Иван раздражается.
Катерина фыркает.
— Вот! Дам совет… Чтобы не вырос неуправляемый без отца, как можно раньше отдавай его в спорт. Не жди подросткового периода. Потом это все корректируется труднее.
— Мам… — выдыхает Мурадов. Берет меня за руку. — Ребенок нормальный! Так, всё. Мы тоже идем.
Если потуги Катерины задеть лично меня лишь пугали, то слова о сыне по-настоящему ранили. Что если у него никогда не будет отца и он вырастет каким-то не таким?.. Если у нас с ним будут сложности и конфликты?
Пока собираюсь, не поднимаю ни на кого глаз. А по дороге к машине шмыгаю носом.
— Май…
Ваня это сразу слышит.
Нас провожать его мать не вышла. Наверное, заметила мое состояние. А муж ее давно принялся забивать посуду в посудомойку.
Так что мы вдвоем посреди их двора. Ближе к воротам стоит машина.
— Все в порядке. Поехали.
Быстро тру нос и глаза рукой.
— Майя.
Он подходит и резко сгребает меня в руки. Прижимает лицом к своей груди. Он в одной футболке, куртку не надевал. Но все равно теплый.
Его ладони не блуждают по моей спине, не гладят. Просто держат.
А вот я не могу сдержать слез, и они все же впитываются в хлопок его, наверняка, брендовой вещи.
— Май, Ванька классный парень. А спорт мы ему все равно подберем. Можно начать с плавания.
— Он ходил немного… — шепчу, захлебываясь.
Иван не отвечает. Просто дает мне выплеснуть обиду, хоть и сам в ней тоже виноват. Но я считаю, не время для претензий.
Да и мне легче в его руках… Как бы странно не было.
Его глубокое дыхание убаюкивает. Я успокаиваюсь, даже хочу поблагодарить за этот жест, пока… Не чувствую кое-что! Это ни с чем не спутать. Я все же знаю своего бывшего.
Делаю шаг назад от него.
— У тебя стояк!
— Может, ты начнешь воспринимать это как комплимент, а не как личное оскорбление?
Ухмыляется.
— А тебя почему это веселит? — щурюсь. — Ты ведь обещал!
— Что у меня никогда не встанет на тебя? Что-то я такого не помню.
— Ты обещал, что все будет фальшивым! — взмахиваю рукой.
Иван посмеивается. А потом что-то приходит ему в голову.
Ох, знала бы я, что!
— Хорошо, давай поспорим.
Хмурюсь.
— На тему?
Глава 8
— Я кое-что проверю, и если буду не прав, то стану представлять на твоем месте мерзкую жабу, чтобы член даже не дергался.
Закатываю глаза. Ну что за мальчишество?
— Хорошо! — заявляю дерзко и спохватываюсь. — А что ты проверишь-то?
— Стоят ли у тебя сейчас соски или нет.
Он так спокойно это сказал. Хотя он никогда и не был скромником.
Но есть же какие-то границы!
— Это невозможно, — мотаю головой.
— Ты просто чувствуешь, что проиграешь.
Мм… Вроде бы мне не холодно. И азарт начинает подхлестывать. Да с чего у меня быть торчащим соскам?!
— Ладно… — сама не верю, что говорю. — Только очень быстро.
Мы шагаем в темную часть территории. Из-за уличной беседки ее не видно из окон.
Господи, да я сошла с ума!
Зато больше никаких стояков… Волнующих, будоражащих. Так! Вообще никаких!
Глаза Ивана еще чернее в темноте. Он не сводит их с меня, шагает ближе. Медленно разводит бортики моей куртки. Пальцами ныряет под край рубашки, прикасаясь пока только к коже живота.
— Где тут мои малышки?..
Ему это в кайф, кажется. Пошляк! А я как загипнотизированная.
— Не щекотись только, — ставлю условие.
— Ок, принцесса.
Так он называет меня только в самые интимные моменты. Называл… Впрочем, время глагола тут
