Любовь на Рождество (ЛП) - Минк

— О, так ты говоришь, что каникулы в городе проходили так же хорошо? — Она приподнимает бровь, зная, что я вру. У меня никогда ничего не получалось хорошо.

— Они были другими.

— Другими, типа ужасными.

— Наверное, — наконец признаю.

— Видишь? Тебе стоит вернуться домой. — Она кивает одним из своих решительных кивков подбородком, которые всегда означают, что она приняла решение и больше нет необходимости обсуждать это. Она сказала свое мнения, и я должна поступить так, как она предложила.

— Ты настолько сильно хочешь, чтобы я вернулась домой? — Я бросаю взгляд в зеркало над раковиной, чтобы убедиться, что нормально выгляжу, прежде чем Нокс заедет за мной.

— Я с самого начала не хотела, чтобы ты уезжала. Но понимала, что должна позволить тебе следовать своим мечтам, иначе будешь дуться на меня всю оставшуюся жизнь.

— Что? — Я разворачиваюсь, чтобы посмотреть ей в лицо. Она уже надела пальто и готова отправиться домой. У нас нет миллиона и одного заказа, которые должны быть выполнены к завтрашнему дню. — Я никогда не смогу обижаться на тебя, бабушка. Почему ты ничего не говорила?

— Милая, я не буду препятствовать твоему желанию поехать туда и посмотреть мир. Если бы я сказала тебе, что не хочу, чтобы ты куда-либо уезжала, ты бы так и сделала. Тебе нужно разобраться в этом самой. Но это не значит, что я не скучала по тебе. Я пыталась понять, когда ты не приехала домой навестить меня. Я действительно скучала, но рождественское печенье, Руби, я всегда хотела, чтобы ты была здесь. Даже когда я пыталась дать тебе пространство, чтобы ты могла расправить крылья, я ужасно по тебе скучала.

— Я тоже по тебе скучала. — Я подхожу и крепко обнимаю ее.

— Как бы сильно не хотелось указывать тебе, что делать, я готова к тому, что ты вернешься в любое время. Возможно, подаришь мне парочку внуков. Лучше раньше, чем позже. Я не вечная, понимаешь? — Сегодня она действительно выкладывается по полной.

— Бабуля! — говорю я сквозь смех.

— А теперь иди. — Она машет мне из глубины кухни, когда слышит колокольчик на входной двери. Ей не нужно торопить меня. Мои ноги уже сами направились в ту секунду, когда я услышала звук. Я борюсь с собой, чтобы не сбежать, не желая переусердствовать. Я должна вести себя хладнокровно. Даже если последнее, чем я была в своей жизни, — это крутой.

— Руби. — Нокс сокращает расстояние между нами быстрее, чем я, в ту секунду, когда видит меня. Мои ноги отрываются от земли, когда он поднимает меня и целует прямо в губы. — Скучал по тебе.

— Я тоже, — признаюсь я.

— Что думаешь приготовить на ужин?

— Вообще-то, я обещала Мерри, что пойду с ней в «Крейзи Эйтс» сегодня вечером.

Улыбка тут же сползает с его лица.

— Ты можешь пойти со мной, если хочешь, — предлагаю я.

— Двум красивым девушкам идти в местную забегаловку в одиночку — не самая лучшая идея. Да, я с тобой.

— Хорошо. — Я еще раз целую его. — Сначала я хочу переодеться.

— Хорошо. — Он сжимает мою задницу, прежде чем поставить на ноги.

Почему с ним все так просто? Как будто мы вместе годы, а не дни?

Я отправляю сообщение Мерри, предупреждая, что планы немного изменились. Я знаю, что это должен быть девичник, но хочу провести время с Ноксом. Мне нужно выяснить, что между нами. У меня впереди целая жизнь в других штатах.

Учитывая то, как Нокс относится ко мне, я чувствую себя немного смелее, когда выбираю одежду на вечер. В итоге останавливаюсь на черном платье-свитере, которое приберегала для корпоративной рождественской вечеринки, но привезла домой на случай, если бабушка запланирует какое-нибудь рождественское мероприятие. В отличие от моих планов на вечеринку, где я собиралась надеть колготки или леггинсы, я обошлась без них. Я сочетаю это с черными бархатными сапогами, которые доходят мне до икр, но добавляю к верху ботинок красные манжеты для носков, чтобы придать им рождественский колорит.

— Руби, — рычит Нокс, когда я выхожу из спальни.

— Тебе нравится? — спрашиваю я, крутясь. — Здесь есть карманы. — Я засовываю в них руки, чтобы показать ему. Это одна из моих любимых вещей.

Глаза Нокса сужаются. От интенсивности его взгляда у меня перехватывает дыхание, а между бедер разливается волна желания.

— Руби. — Он снова рычит мое имя, когда начинает приближаться ко мне. — По крайней мере, не придется портить еще одну пару твоих штанов сегодня вечером. — Он приподнимает меня на ноги и обрушивается на мой рот.

Этот мужчина всегда за мной заезжает, и я не могу сказать, что мне это не нравится. Он делает это с легкостью, а я не какая-то там пухленькая девчонка. У меня есть формы. Я практически выросла в бабушкиной пекарне, как я могла оставаться худой? Нокс заставляет меня любить их еще больше, когда усаживает меня на столешницу, впиваясь пальцами в мои бедра. То, как он может обхватить меня руками, заводит так же сильно, как и его поцелуи. Я раздвигаю ноги шире, чтобы он мог встать между ними.

— Мне нужно немного попробовать тебя, чтобы продержаться, пока не вернемся домой, Руби.

Я издаю стон, когда его губы начинают прокладывать дорожку вниз по моей шее. Боль между моими бедрами становится все сильнее, когда я точно знаю, на что способен его рот.

Он опускается на колени, подтягивая мою задницу к краю стойки, прежде чем закинуть мои ноги себе на плечи. Он зарывается лицом между моих бедер. Нокс даже не утруждает себя тем, чтобы стянуть с меня трусики; вместо этого он отодвигает их в сторону, его язык устремляется прямо к тому, чего он хочет.

Зарываюсь пальцами в его волосы, пока он пожирает меня. Его язык лижет и посасывает мой клитор. Стоны вырываются из моего рта, когда он быстро подводит меня к оргазму. Мне почти неловко от того, как быстро он меня заводит. Мое тело было на взводе весь день, думая о том, когда же получу это в большей степени.

— Нокс! — Я выкрикиваю его имя, когда оргазм обрушивается на меня с такой силой, что спина выгибается. Удовольствие разливается по моему телу, заставляя ноги дрожать, пока все мое тело просто не превращается в лужицу.

Сижу и думаю, смогу ли я когда-нибудь снова двигаться. Не думаю, что просидеть здесь всю оставшуюся жизнь было бы ужасно. В любое время, когда Ноксу захочется чего-нибудь попробовать, он может прийти на кухню и взять это. Я абсолютно не против.

Он целует мой чувствительный клитор, заставляя мое тело вздрогнуть, прежде чем натягивает мои трусики обратно на место. Я хихикаю, когда он начинает покрывать поцелуями оба моих бедра, прежде чем подняться на ноги. Я открываю глаза и вижу, что он стоит надо мной. Его пристальный взгляд прикован ко мне.

— Ты такая сексуальная, Руби. — Он заправляет выбившуюся прядь моих волос мне за ухо. Он сам выглядит чертовски сексуально, его губы блестят от свидетельства моего оргазма.

— А как насчет тебя? — Я сажусь и тянусь к его джинсам.

— Если мы начнем, то уже не уйдем отсюда.

— Мы сделаем это быстро. — Я облизываю губы. — Я никогда этого не делала, но ты мог бы научить меня. — Он хватает меня за запястье.

— Все, что бы ты ни сделала, было бы идеально, Руби.

— Неважно.

Я закатываю глаза. Я даже не хочу думать о других девушках, которые доставляли ему хоть какое-то удовольствие. Внутри все переворачивается, когда задаюсь вопросом, встречался ли он когда-нибудь с кем-нибудь в городе. Если бы я вернулась, мне пришлось бы увидеть тех женщин — женщин, с которыми он был. Боже, эта мысль как душ холодной водой. Кто бы это мог быть? Мерри бы знала. Она знает все об Оленьей долине.

— Не пойми меня неправильно. Я хочу этого. Я мечтал о твоих губках со старшей школы. В этом нет ничего плохого.

На кончике языка вертится замечание, что, возможно, тогда у него могло бы все получиться, если бы только он счел меня достаточно хорошей для себя. Но нет, я была обычной скромной горожанкой для великого Нокса Лавджоя. Вместо того, чтобы получить свой первый минет от меня, он, скорее всего, пошел и сделал это с кем-то другим. Боже, ненавижу, во что превращает меня ревность, которую сейчас испытываю.