Судный день - Дилейни Фостер

Они увезли Сэди в Айелсвик прежде, чем у меня появился шанс остановить это. Я появился на ступенях дворца, но был избит и унесен стражниками.

— Она была выбрана кем-то из рода. Это не может быть отменено, даже мной. Если ты когда-нибудь захочешь занять свое место в Трибунале, тебе придется смириться с этим, — сказал мой отец.

Члены кровной линии обладали большей властью, чем остальные. Их слова были законом. Их решения были окончательными.

Я был Ван Дореном. Мы тоже были частью кровной линии. И мне было плевать на закон. Я отказался подчиняться. Я бы сделал все, чтобы вернуть ее.

Я оказался в местном пабе, где пытался придумать план, пил, пока бармен не прервал меня. Тогда я дал ему в нос, а потом отключился в своей машине. Когда я очнулся, бармен был мертв. Я был окружен полицией и обвинялся в убийстве. Может, я и был пьян, но я был уверен, что мертвый парень не стал бы стаскивать меня с барной стойки, а потом вытаскивать из бара, угрожая вызвать полицию, если я не пойду домой. Я понятия не имел, как тот бармен оказался с острым концом разбитой пивной бутылки в горле, но я знал, что я этого не делал. Были свидетели, которые видели драку, а потом видели, как я потерял сознание в своей машине. Мои руки почему-то были в крови. И никого не было рядом, чтобы доказать, что я не вернулся после закрытия и не сделал то, что они утверждали. У меня не было ни единого шанса. И я больше не праздновал этот чертов день рождения.

До сегодняшнего дня.

Миссис Мактавиш настояла, и я был слишком поглощен своей местью, чтобы спорить.

Она принесла свежие цветы из сада, поставила их в высокие вазы на пьедесталах и наняла небольшой ансамбль для музыкального сопровождения в большом зале. Официанты вальсировали через море людей, раздавая шампанское и закуски с серебряных подносов. Все было официально. Экстравагантно.

Но все, чего я хотел, это потягивать виски в своей библиотеке.

Сэди стояла в углу, держа бокал с шампанским, но не пила его. Ее светлые волосы были заплетены в косу и стянуты в узел на затылке. Мягкое платье цвета слоновой кости облегало ее изгибы, обхватывая грудь и обтягивая талию шелком, а затем свободно ниспадало по бедрам в море тюля до самого пола.

Уинстон был в другой части комнаты, болтал с несколькими членами Братства, вероятно, замышляя мою смерть, если мне нужно было угадать. Он был болваном, раз оставил ее одну.

Я дернул за рукав, поправил запонку и направился к ней.

Один из гостей, продюсер местного новостного канала, остановил меня, когда я проходил мимо.

— Вот это вечеринка по случаю дня рождения, мистер Ван Дорен. — Он взял крокет с копченой форелью с подноса, проходящего мимо посетителя. — Я еще не видел миссис Ван Дорен. Она здесь?

Он говорил о Лирике, и нет, ее здесь не было. Она была где-то в хижине в лесу, помогая молодым девушкам реабилитироваться после похищения с целью секс-торговли. Прошло несколько недель с тех пор, как я попросил Лео о помощи. Чендлер сказал, что он работает над этим, но его затянуло в темную паутину, он занят выслеживанием торговцев людьми. Мне нужна была моя информация, но я также понимал важность того, что он делает. Я бы дал ему еще немного времени, а потом навестил бы его еще раз. Я был терпеливым человеком, но я слишком много взял на себя.

Я улыбнулся ему.

— Миссис Ван Дорен уехала из города. У нее дела в Америке.

Он сузил глаза и поджал губы, жуя.

— Понятно, — сказал он, вытирая уголки рта салфеткой. — Что ж, передайте ей привет.

— Обязательно.

Миссия выполнена. Все было процессом. Игра иллюзий. Семена, посаженные для того, чтобы полить их с помощью воображения. Какая жена пропустит первый день рождения своего мужа за много лет?

Я создал первую трещину в нашем безупречном фасаде. Теперь, когда мы объявим о нашем разводе, люди смогут шептать: Я это предвидел. Тогда она действительно будет свободна.

В тот момент, когда я отпустил ее на свадьбу Татум, я знал, что, скорее всего, больше никогда ее не увижу. Мы шли по нисходящей спирали к неизбежному. Я просто не ожидал, что мне будет так неприятно это чувствовать.

Сэди внимательно наблюдала за мной, пока я шагал позади нее. На шее у нее были две перламутровые пуговицы, скрепляющие платье, затем широкий каплевидный вырез, который снова закрывался чуть выше задницы.

— Ты выглядишь изысканно. — Скажи мне, что мы не сломались.

Она подвинулась, чтобы посмотреть на меня через плечо.

— Нет. Не оборачивайся. — Скажи мне, что я ошибаюсь.

Она повернула голову назад, чтобы повернуться лицом к толпе.

Хорошая девочка.

Я приблизился к ее уху, позволяя своему дыханию согревать ее кожу.

— Смотри на них и улыбайся, как будто мы обсуждаем прошутто (прим. итальянская ветчина, сделанная из окорока, натёртого солью). — Позволь мне попробовать еще раз.

Мой взгляд просканировал гостей. Женщины в вечерних платьях потягивали шампанское и перешептывались, пытаясь незаметно взглянуть на нас с Сэди. Мужчины в сшитых на заказ костюмах собирались в небольшие группы, потягивая виски и слишком громко смеясь.

— Ты хоть представляешь, на скольких из этих вечеринок я мечтал сделать это? Подойти к тебе сзади и сказать, какая ты красивая? — это была не просто фраза. Я думал об этом больше раз, чем мог сосчитать.

Столбик ее горла пульсировал, когда она сглатывала. Наступила тишина. Она глубоко вдохнула.

— Грей… — начала она, но остановилась, когда подошла миссис Мактавиш.

— Простите, что прерываю, но король вызывает большой переполох в библиотеке.

Сэди прижалась ко мне.

Черт. Вернемся к началу.

— Спасибо, миссис Мактавиш.

Ее взгляд метался между мной и Сэди, но она ничего не сказала. Она работала на мою семью с тех пор, как я был младенцем. Она видела, как я влюбился в Сэди. Она видела, как я рухнул, когда понял, что Сэди похитили. И она приняла бессердечного демона, который снова вошел в эту дверь, проведя пять лет в аду. Она знала обо мне то, что я, возможно, даже не знал о себе. Я доверяла ей.

— Мне нужно его проведать, — сказала Сэди, как будто он был ребенком, а она — обеспокоенной матерью.

— Оставайся здесь с миссис Мактавиш. Я разберусь с Уинстоном, — он уже взял все