Развод. Мы больше не твои (СИ) - Гейбатова Мила
Тщательно мою руки, а настроение мое окончательно стремится вверх. Отличная антистрессовая терапия, надо запомнить. Конечно, не последнюю роль играет факт того, что Глеб при виде моих художеств хватится за сердце. Впрочем, Анна Николаевна, подозреваю, тоже.
Хочется сотворить что–нибудь еще, но ничего на ум не приходит. Разве что купить много цветов в горшках и заставить ими как можно больше пространства. Причем брать обязательно цветущие, Глеб склонен к аллергии, надо, чтобы эффект от подарка не сразу забылся.
Проверяю детей и решаю остаться в их комнате, мне как раз хватает места на узком диванчике. Перевожу все деньги с карты Глеба на свою, а потом роюсь в интернете в поисках онлайн–магазина с комнатными цветами. Наверняка ведь и такой есть, в котором не просто посмотреть ассортимент и саженцы на дачу заказать, а потом ехать за ними в магазин забирать, а чтобы домой все сами привезли. Можно еще и чтобы расставили.
Естественно, я нахожу искомое, у нас не такой маленький город, чего только не придумали, чтобы выкачивать из людей больше денег. Делаю заказ и, полностью удовлетворенная, ложусь спать, выключая звук на телефоне.
С утра снова придется беспокоить Егора, теперь я четко знаю, что мне нужно.
22
22
Впервые за пару лет я просыпаюсь аж после девяти утра. Никакого будильника, звонков, да и дети заспались сегодня.
– Встаем, мои хорошие, – ласково бужу обоих, – солнышко давно уже светит, пора и нам с вами.
Привычная рутина не раздражает, а, наоборот, поднимает настроение. Что бы не происходило вокруг, а дети – неизменная часть моей жизни. Они мой якорь.
– Смотрите, как мама красиво стены разукрасила вчера, – говорю, разводя кашу, – очень здорово, да?
Никита с Соней задорно смеются, им явно нравится мое творчество. Весело подмигиваю ребятне и начинаю их кормить.
Закончив, решаю собрать наши вещи в коробки. Как–то нужно переезжать, никто за меня это не сделает. А жаль.
Но дом я точно Глебу не оставлю, только не теперь. Просто не хочу в нем жить, не лежит душа. Все слишком напоминает о неудачном браке, и неприятные родственники знают, где меня найти.
А хочется хотя бы на время затеряться и сделать вид, что в моей жизни все идет, как надо.
Дело со сборами продвигается, на удивление, неплохо, помогает то, что у меня в доме в принципе всегда царит порядок, за счет чего занимает мало времени просто брать вещи с полок и складывать их в коробки, которые остались с прошлого переезда, так и не выкинула я их, как знала, что пригодятся.
До телефона я добираюсь только хорошо после обеда, ближе к вечеру. И вижу целый список пропущенных вызовов.
– Да я не была такой популярной, когда на работу ходила, – насмешливо произношу, разблокируя смартфон.
– Егор, здравствуй, – его номера нет в списке пропущенных вызовов, но как раз он–то мне и нужен, – надеюсь, еще не надоела тебе. Я определилась, хочу вступать в бой. Чтобы все, как положено. Ты поможешь?
– Оленька, привет, рад тебя слышать, – улыбается одноклассник, – без вопросов. Приедешь послезавтра в офис? Просто завтра я сильно занят. Я помню, предлагал тебе кафе, но здесь тебе будет комфортнее, будешь уверена, что я тебя не обманываю и точно занимаюсь делом, а не лапшу на уши вешаю.
– Да, конечно, запиши меня. И заодно намекни, сколько мне будут стоить твои услуги сопровождения, или как это правильно называется.
– О, это легко! Пожалуй, два похода в кафе, один в кино и можно еще добавить знакомство с твоими детьми в случае осложнения дела, – весело произносит одноклассник. – Конечно, все приглашения за мой счет! Я придерживаюсь старых взглядов.
– Егор, – мои губы растягиваются в улыбке, – я серьезно. Я ведь должна понимать, как мне распределять бюджет. Это только в зарубежных фильмах жены успешно отсуживают половину доходов супруга, я же здраво рассчитываю только на раздел имущества.
– Зря ты так, и у нас можно пробовать что угодно, теоретически. Практически и у них, и у нас все зависит от слишком многих факторов, – не соглашается со мной одноклассник. – И все нормально, Оль, мне не нужно ничего кроме озвученного.
– Но твой друг, у которого ты трудишься, – привожу разумный довод, – ты не можешь демонстрировать свою широту души, вредя его бизнесу.
– Я и не буду вредить, сам разберусь с издержками, – с легкостью парирует Егор, а потом добавляет, очевидно чувствуя, что я так легко не сдамся. – Правда, Оль, успокойся. Официальная работа – не единственный мой заработок, вспомни, из какой я семьи. Они должны радоваться, что я не вырос бездельником, проматывающим заработанное родителями. Вся моя безбашенная натура выражается лишь в невинных переездах. И в помощи прекрасным дамам, конечно. Так что не обесценивай мой рыцарский порыв, а благодарно принимай его!
– Как скажешь, – отвечаю сдержанно, а про себя думаю, что на месте, в адвокатской конторе, и сориентируюсь, что там у них сколько стоит и куда платить.
Мы с Егором сердечно прощаемся и приходит время–таки разобраться с остальными пропущенными вызовами.
Свекровь не дождалась, прислала сообщение, так даже лучше.
«Оленька, здравствуй. Трубочку не берешь, потому пишу. Я приеду завтра часа в два–три. Детки будут спать, я помню, я не буду шуметь. Кофту сразу приготовь», – гласит послание.
Вот и финальный акт подоспел.
23
23
– Хм, странно, что ты помнишь, когда спят твои якобы неродные внуки, – комментирую прочитанное, а потом закидываю телефон подальше и возвращаюсь к сборам.
Перезванивать Глебу нет никакого желания. Вчера мы с ним уже пообщались, впечатлений хватит на год вперед. Пусть тоже сообщения пишет, как его мамочка. Раз он ее слушает, пусть дорогая родительница научит сынишку пользоваться смартфоном.
Незаметно, совсем скоро, наступает послеполуденное время следующего дня. Дети спят, а я хожу по гостиной, нервно перекладываю подушки с дивана на диван.
Что мне скажет Анна Николаевна? Что я ей скажу? Стоит ли вообще вступать в диалог? Не умнее ли промолчать?
Хотя нет, что за формулировка, «умнее», скорее уж тогда «благороднее». Но у меня проходит программа очищения организма от накопившегося гноя, так что молчать и демонстрировать скромное воспитание точно не вариант.
Наконец я слышу, как к воротам подъезжает машина. Беру ключи, чтобы впустить Анну Николаевну, а она уже впускает себя сама.
– Вот так неожиданность, – бормочу себе под нос.
Оказывается, ключи от нашего дома есть не только у меня и Глеба, но и у свекров. Вот только я об этом не знала.
И не нужно вспоминать про разумные причины подобного хранения ключей у родственников, я дома, и ничего не случилось, ни к чему брать запасной комплект и по-хозяйски им распоряжаться.
Тем временем Анна Николаевна заезжает на участок, паркуется и закрывает с пульта ворота.
– Оленька, здравствуй, – она выходит из машины, – а я решила сама заехать внутрь, чтобы ты не отвлекалась от деток.
– Хм, вы очень добры, – усмехаюсь, – особенно если учесть, что вы знаете, что у них сейчас дневной сон по расписанию.
Кажется, весь накопленный за десять лет сарказм решил вылиться из меня за один день, особо не задумываясь, к месту он в данный момент или нет.
И пусть.
– Конечно, так и было задумано, – невозмутимо отвечает моя пока что свекровь. – В дом не пригласишь? Тут будем разговаривать?
– А разве вам нужно мое приглашение? – поднимаю в удивлении брови, намекая на самостоятельно открытые ворота. – Мне казалось, скорее мне нужно что–то у кого–то спрашивать.
– Скоро именно так и будет, не сомневайся, – губы Анны Николаевны складываются в жесткую полоску, – а пока можешь понаслаждаться немного, позубоскалить, раз так надобно, – договаривает она и с гордым видом проходит мимо меня в дом.
