Ретроградный меркурий (СИ) - Янка Рам
— Яра… У меня ни-че-го с ней нет!
— И не будет. Иначе, в следующий раз, координаты я не передам.
Мне вдруг становится смешно от ее ревнивой дичи! Да нахрен мне эта Лида-то?!
— Ты… дурочка?..
Мне просто хочется зацеловать ее всю. И вместе поржать над этим всем. Ну ересь же! Дичь!
— Документы на развод готовь. Я подпишу.
Как обухом по голове… Скидывает.
— Ну чо?! — смотрят на меня не моргая братья.
— Развод… Хочет развод…
Пересказываю им всё.
— За барышней то поедешь?
— Неа… — с отвращением морщусь я. — Пусть замерзает нахуй.
— Ну, тогда, не чокаясь, — выпивают братья.
Вздыхаю.
— Серёг, отправь, пожалуйста, кого-нибудь из оперативников за ней. Хоть и дура, но всё же баба…
— Ладно… сейчас сделаем. Кидай координаты.
Развод, короче, да?..
Глава 13 — На стороне Ивана
Со стальным стержнем внутри, который, если уж по честному, вызывает тошноту, я иду на день рождения к моей племяннице Софийке. Мне хреново…Но я не могу не прийти. Мы с сестрой близнецы, и София очень ко мне привязана.
Я знаю, что Иван будет там…
И из какой-то женской вредности и протеста я сегодня выгляжу роскошно — каблуки, мини, серьги. Так как Иван обожает. Пусть утрётся!
Нажимаю на кнопку домофона. Делаю глубокий вдох.
— Чо, со свидания с шефом, что ли? — раздается сзади его вальяжный злой голос.
Чувствую спиной его близко.
Внутри все переворачивается от понимания, что этот мужчина больше не мой. Всё. В животе судорожно дёргает ком.
— Ты меня тут ждал, что ли? — не оборачиваясь уточняю я. — Напрасно. Нам не о чем говорить.
Заходим в подъезд.
Слышу, как он расстёгивает куртку. Обгоняет меня на лестнице.
— Быстрей иди… — шиплю на него брезгливо.
— А чо такое? — быкует он.
— Женскими духами разит от тебя. Стремными… Лидочкиными. У меня вся тачка провоняла.
Растерянно касается пальцами нагрудного кармана.
— Ну конечно когда от тебя разит парфюмом шефа — это работа. А когда от меня чужим, у тебя только одна интерпретация.
— Иди быстрей, а!
Подбираю полы распахнутого пальто, чтобы не мести ступени.
— А ты чего покороче юбку-то не надела, боишься, заебется задирать?
— А это я для тебя. Чтобы было потом на что дрочить. А то Лиду твою только обнять и плакать.
Фыркает со смешком…
— Не переживай за меня, порнушку посмотрю.
— Ну ты конечно посмотри, а я, пожалуй, займусь ей. Меня теперь ничего не ограничивает.
— Ааа… Ну, то есть я до хорошей порнушки не дотягивал, да? Только ограничивал. Мансуров погорячее будет?
— Ты о своей тёлке заботься, в мою постель не заглядывай, — отталкивая от двери захожу первой.
— Яра! — бросается мне на шею ждущая в пороге Софийка.
— Привет, детка… — обнимаю ее, закрывая глаза.
И мне словно подорожник к ране на сердце приложили. Я долго не отпускаю ее из обнимашек, с удивлением отмечая, что сегодня они нужны мне очень. Потому что все будут на стороне Ивана. Потому что он харизматик и любимчик семьи, а я… Я — это я. Я не теплая и не удобная.
Поднимаюсь, отпуская Софийку к Ивану.
— Здравствуй, Вить, — смотрю в глаза мужу сестры. Своему бывшему начальнику. Полковнику Зольникову.
Ах, как тяжело мы с ним сходились характерами.
Очень-очень долго не могла я его принять, как мужчину для моей неженки Эвы. Потому что он ее ломал… И старт их отношений был трешовый.
И очень долго я не верила в ее чувства к нему. Была уверена, что пошла она на эти отношения для того, чтобы получить защиту для себя и дочери. А потом… Потом, вдруг стала замечать, как суровый полковник Зольников рядом с ней превращается в дрессированного домашнего пса.
“Вить, достань мне…” — и он бросая все дела, тут же летит доставать ей что-то с антресолей.
“Вить, открой мне…”, - и прерывая важные разговоры, он тут же забирает из ее рук, чтобы помочь.
Как он тихо рычит на нее за то, что подняла тяжёлое, что не оделась по погоде, что пошла куда-то одна по темноте…
Как она жмется к нему, трётся носом, светится с ним…
Как его обожает София…
И меня отпустило! Он вдруг стал родным. Своим. Все таким же суровым, тяжёлым, токсичным. Но разве я сама другая?
— Здравствуй, — недовольно смотрит мне в глаза.
— Не спрашивай ни о чем. Не будем портить праздник Софии.
— Понятно…
Жмет руку Ивану.
Тот словно специально обгоняет меня в арке, организуя нам столкновение.
От нас бьёт током во всех направлениях. Хочется двинуть ему локтем в бок.
Поставив коробку с подарком на тумбу в детской, и сажусь там в кресло.
Племяш спит в кроватке, обнимая игрушку.
— Эва, можно я сегодня не буду участвовать? Просто посижу полчасика и пойду… — тихо прошу сестру. — Пока бабушка не приехала.
Меньше всего хочу ее расстраивать. Остальные переживут так или иначе наши новости. А бабушка уже пожилой человек…
Эва достает салфетки из шкафа.
— Все уже в курсе, что вы с Ваней поругались… — шепчет она. — Давай за стол.
— Аппетита нет.
— Давай-давай… Мы сейчас вас помирим.
— О, нет, — циничная улыбка, как защита, искажает мои губы. — Этого точно не надо.
— Яра, ну ты чего… — расстроенно прижимает к груди салфетки Эва. — Это же Иван…
Словно это оправдывает его априори.
— Ты же любишь его.
— Разлюблю…
— Да что случилось-то?!
— Телка у него другая случилась. Мы разводимся.
Смотрит на меня как на дуру.
— Ваня!! — громко зовёт его.
— М? — заглядывает в комнату.
— Зайди.
— Эва, стоп! — поднимаюсь я. — Я семейный сеанс у психолога не заказывала.
— Просто тебе нечего сказать в свое оправдание! — оскаливается Иван с вызовом.
Стоит в дверях, расставив руки и упираясь ими в косяк.
— Пропусти.
— Вань, вы почему поругались? — смотрит ему в глаза Эва.
— А у нее роман с шефом.
— Вот ты мудак, — залепляю ему по щеке.
Вздрогнув, закрывает глаза. Желваки играют на лице.
Малой начинает плакать в кроватке.
Отталкивая его руку с косяка, ухожу в гостиную.
— Папа! — заметив нашу потасовку бежит к Виктору Софийка.
Залезает к нему на руки.
— Яра Ване вот так… — расстроенно прикасается к своей щеке ладошкой.
Ну, блять…
Сжимаю переносицу.
— Ладно, я пойду! Хорошего праздника всем! Всех люблю…
С колотящимся в горле сердцем, быстро сбегаю в прихожую. Натягиваю сапоги.
Виктор выходит следом.
— А ну-ка, быстро в кухню… — подхватывая под локоть тащит за собой.
— Иван! — рявкает он.
Мы оказываемся на кухне втроём.
Виктор закрывает двери.
— Что происходит? — строго смотрит на нас по очереди.
Иван вздыхает, взъерошивая устало пятерней короткую шевелюру.
Я отворачиваюсь к окну, складывая
