Близняшки для потерянного папы (СИ) - Мель Кара

Любая, даже самая малая ошибка или простая оплошность, способны повлечь за собой необратимые последствия. Именно поэтому мне просто жизненно необходимо просчитывать наперед все возможные ходы, предугадывать принимаемые людьми решения. Это сделать очень нелегко, но выбора нет.

Я должен защитить любимую женщину и ее дочерей от поступившей угрозы. Никто другой не справится.

Выказывать Крис, что я реально боюсь за ее безопасность, не стану ни при каких обстоятельствах. Как бы мою душу ни рвало на части, она ничего не должна узнать.

Я уже успел навести справки о Захарове. Выяснил, на что способен ублюдок, и как никогда понимаю, что ни в коем случае нельзя расслабляться. Противник силен, жесток и, что самое важное, непредсказуем. Он не остановится ни перед чем в попытках добиться желаемого.

А гаденыш хочет лишь одного. Мою Крис.

Богданов в красках рассказал о том, что сделал ублюдок с его сестрой. Как запудрил мозги, заставил поверить, показал, что жизнь бывает другой. Она доверилась, за что поплатилась. И расплачивается до сих пор.

Гаденыш долго и упорно издевался над Крис. Ревновал к каждому столбу.

Захаров испытывал настолько сильный гнев, что не мог его контролировать. И все свои эмоции вымещал на той, кто по его словам, был в этом виноват. На Кристине.

Он не просто поднимал на нее руку, он измывался над ней и склонял к близости против воли. Я едва не сорвался, когда Вадим обо всем мне рассказал. Неимоверных усилий стоило взять верх над собой.

Успокоило лишь то, что я познакомился с девушкой гораздо позже. В противном случае не представляю, что сделал бы, попадись мне гад на глаза.

Не знаю, почему Крис так долго терпела. Честно. Ума не приложу! Видимо, боялась ещебо́льшего гнева со стороны своего сожителя.

Психологию жертв домашнего насилия мне не понять. Увы. Я не представляю, почему кто-то причиняет страдания и боль, а другой терпит это. Каждый из нас волен выбирать, как сложится его дальнейшая жизнь. Каждый из нас свободен.

Кристина тщательно скрывала следы побоев от брата, не хотела его волновать. Но после того как по вине Захарова у нее случились довольно серьезные проблемы по женской части, а потом произошел первый выкидыш, она обратилась к Вадиму.

Гнев Богданова был суров. Захарова привлекли к ответственности по каждому из эпизодов, дали ублюдку максимальный срок.

Как так вышло, что гаденыш оказался на свободе, никому из нас не понятно. Он должен находиться в местах не столь отдаленных еще не один десяток лет.

Ничего! Этот гад никуда не денется! В причинах, по которым Захаров остался без надзора, обязательно разберемся, но не сейчас. Чуть позже. Это уже не столь критично. Критичен возможный негативный для меня и Крис результат.

На данный момент передо мной стоит приоритетная задача: обеспечение безопасности Кристины, остальное все не столь существенно и важно.

— Продолжайте поиски, — безотрывно смотрю на Кристину. — Докладывать обо всем. Даже о том, что вам может показаться сущим пустяком. Понял?

— Понял! — тут же отзывается. — Будет сделано в лучшем виде, шеф! — последнее слово произносит с усмешкой. Старый лис.

Завершаю вызов, убираю сотовый. Продолжаю анализировать и пытаюсь спрогнозировать возможные точки появления Захарова. Их в голове возникает не один десяток.

— Ребенок, ты откуда? — сажусь напротив маленькой девчушки, как две капли воды похожей на дочь Кристины.

— Антон! — шикает Крис. Делаю жест рукой, чтобы замолчала.

— Из детской комнаты. — Малышка показывает в сторону, где, по ее мнению, находится игровая зона.

— А туда ты как попала? — задаю следующий вопрос. Я хочу докопаться до сути.

— Мама привезла, — отвечает как ни в чем ни бывало, засовывая кусок котлеты в рот. Ох, уж эта детская непосредственность!

— Откуда тебя мама привезла? — Кристина всем своим видом показывает, что она категорически против моих расспросов. Но мне сейчас на это совершенно плевать.

— Из дома, — смотрит на меня как на полного дурака. — Пап, ты чего? У каждого человека есть свой дом! — произносит со знанием дела. — Ты лучше скажи, где твой и когда мы туда поедем, — мило улыбается, хлопает глазками.

Приплыли.

Твою ж налево!

Глава 16. Крис

Увидеть изумление на лице Антона Чехова дорогого стоит. Я бы сказала, это бесценно! Он всегда отлично держит себя в руках.

За все годы, что мы знакомы, я еще ни разу не видела его в подобном состоянии. А ведь прошли мы через многое. Некоторые вещи даже не хочется вспоминать. Стыдно.

— Какой я нах… — начинает заводиться мужчина. Еще немного, и он здесь все разнесет.

«Нахренпапа» не позволяю договорить. Пусть Маруся верит в свою сказку. Нельзя малышку спугнуть, а то еще сбежит, и потом не найдем.

Жизнь только что вернула мне дочку, и я сделаю все, чтобы она осталась со мной!

— Антон! — шикаю на него. — Нормальный, — бурчу.

Он бросает на меня многозначительный взгляд, но замолкает. Хотя глаза так и горят.

— Марусь, расскажешь, где ты с мамой жила? — обращаюсь к ни в чем не виноватому ребенку. Стараюсь разговаривать максимально ласково. Незачем вызывать лишние переживания, и без того хватает.

Сидящая передо мной девочка малышка совсем! У нее и так стресс! Разве можно пугать кроху серьезным тоном и кидаться с расспросами?

— В квартире, — отвечает не глядя. Снова принимается за еду.

Малышке не до меня, она всецело увлечена поглощением пищи. У меня сердце разрывается на части от боли из-за одного осознания, через что бедной Марусеньке пришлось пройти.

Оголодавший ребенок. Как же мне тебя жалко. Так и хочется обнять покрепче и прижать к себе. Маленькая моя девочка…

— Крис, пора уходить. — Антон с каждой минутой становится все напряженнее. Он то и дело поглядывает то на сотовый, то на часы.

— Что произошло? — перевожу на него взгляд. Встречаемся глазами. Волнение в ту же секунду начинает просыпаться в центре груди.

— Ничего, о чем следовало бы волноваться, — отмахивается. Но меня не обманешь, я вижу, насколько он напряжен.

— Сонечка, ты не против, если мы поедим пиццу дома? — обращаюсь к своей дочери. Она скушала один кусок и ждет, когда я присоединюсь к ней.

— Здесь нельзя? — произносит разочарованно.

— Боюсь, что нет, — печально произношу. Она вздыхает.

— Ладно, — отвечает спустя некоторое время. — Поехали домой, — соглашается. — Но с тебя кола! Я хочу пить, — выдает с лукавой улыбкой на прекрасном личике.

— Апельсиновый сок, — парирую я.

— Хорошо, — соглашается. — И шоколадное яйцо.

— Не много ли зараз? — щурю глаза.

— Не-а, — мотает головой в разные стороны. — В самый раз! — произносит со знанием дела.

У Сонечки настолько важный вид, что мне становится смешно. Моя маленькая большая девочка.

— Пицца и апельсиновый сок, — заключаю. — Остальное посмотрим по твоему поведению.

— Хорошо, — бурчит под нос.

Пока я разбираюсь с Соней, Антон не сидит без дела. Он уже оплатил заказ и пытается уговорить Марусю оставить недоеденную еду и уйти. Бесполезная трата времени. Малышка слишком долго голодала и недоедала, она не успокоится, пока все не съест.

— Антон, — произношу мягко. — Давай подождем, пока Маруся покушает, — смотрю на мужчину. В дне его голубых глаз плещется тщательно скрываемая тревога.

— Крис, нужно уходить, — стоит на своем. — Прямо сейчас.

С Чеховым всегда можно договориться. Найти компромисс. Но это в любом другом вопросе, не связанным с обеспечением безопасности.

Стоит только хоть на шажок зайти на его территорию, коснуться профессиональной составляющей, как натыкаешься на непрошибаемую стену. Все должно быть сделано так, как он сказал. И точка!

— Поняла тебя, — вздыхаю. — Марусенька, нам идти пора, — обращаюсь к малышке. Дотрагиваюсь до ее руки, переключаю внимание с еды на себя. — Пойдем домой, — прошу ее.