Нечаянная ночь (СИ) - Сван Лея

Болтая сам с собой подобным образом, мужчина безразлично наблюдал, как одна за другой машины покидают парковку. Торопясь вернуться к семьям и домашним диванам, народ, словно пчёлы из улья, разлетался из офиса, за какие-то полчаса оставив парковку почти полностью пустой. Объект своего ожидания Алекс увидел издалека. Алиса быстро перебирала ногами в аккуратных лодочках, хмурясь и на ходу вытирая пот с высокого лба. Ничто в её облике не предполагало романтический настрой, но Алекс твёрдо решил не сдаваться, ведомый соображением, что хуже, чем вчера, точно не будет!

Его, внезапно возникшая рядом ней фигура, слегка напугала девушку,

— Ты?! — отшатнулась Алиса, сбившись с шага.

— Да вот, припозднился с делами. Случайно увидел тебя… Решил поболтать.

— Прости, но я действительно тороплюсь. — Она ускорила шаг, быстро проскочив мимо красного лексуса.

— На пожар? — банально пошутил он. — Или дома дети голодные? — Подстраиваясь под её шаг, он не сбавлял темпа. Вот она притормозила, на ходу достав автомобильный брелок. На её движение негромко хрюкнуло не первой свежести зелёное пежо, притулившееся в самом тёмном углу. Мимолётно удивившись, Алекс остановился рядом с девушкой.

— Слушай, я хотел извиниться за вчерашнее. Было глупо вот так, сразу, наседать на тебя… Ты не подумай, обычно я не веду себя, как неандерталец…

— Всё нормально. Это не важно… — В её сумке внезапно заиграла мелодия, знакомая Алексу по какому-то мультику из детства. — Прости.

Проворно вытащив телефон, совсем не считаясь с приличиями, Алиса быстро отвернулась от мужчины, ещё и прикрыв мобильный ладонью. «Подумаешь, какие секреты!» — хмыкнул про себя Алекс, но всё же расслышал, почему-то оказавшееся болезненным, — «Привет, любимый!».

Глава 6

Говорят, будто мужчины думают о сексе примерно половину всего времени. Кто и где озвучивал эту странную статистику, Алекс не помнил, находя данное утверждение забавной нелепицей. Сам он думал о сексе не больше, чем о еде, то есть весьма малую толику своей жизни, вспоминая об этих двух потребностях лишь по мере необходимости. Да, хороший секс, так же как и отличная еда доставляли удовольствие, но лишь на краткое время, иногда оставляя недолгое приятное послевкусие, но всё же не настолько, чтобы занимать мысли Алекса надолго.

Любовь, так же, как и прочие отношения с женщинами, никогда не были в списке приоритетов Вишневского. Всегда находились дела поважнее, требовавшие действительных усилий или мозгового штурма. Разбирать подводные камни предстоящего проекта строительства нового объекта в центре города, с кучей ограничений, согласований и запретов, это тебе не флиртовать с девчонкой. Это действительно значимо, это нервы и адреналин, это неизвестность и борьба, это настоящая жизнь!

Если говорить об отношениях с Николь, то они устраивали Алекса ровно в той степени, в какой должны устраивать отношения с девушкой: доставляли удовольствие, не требовали особых эмоциональных затрат и имели определённую перспективу. Чего ещё?

В этом ощущении и жил Алекс до недавнего времени. Однако стоило признать, что последние несколько дней всё смешали в мыслях и приоритетах. Слишком часто он стал ловить себя на совсем неподходящих мыслях, в неподходящее время. Эти мысли приходили внезапно, словно всплывая из глубины подсознания, где они таились, точно придонные рыбы, чтобы появиться в самый неподходящий момент — на совещании, во время переговоров или когда Алекс подставлял тело под яростный напор воды в душевой кабине. В этих мыслях всегда фигурировал один и тот же персонаж, избавиться от которого не было никакой возможности — она сканировала Алекса пронзительным льдом взгляда и язвительно улыбалась немыслимо соблазнительными губами, каждый раз оставляя его в замешательстве — почему?! Почему она не дала ему и попытки, даже намёка на шанс?

Мифический Любимый был где-то там, далеко, невидимый, а значит незначительный. Тогда как Алекс был здесь, раз за разом подстерегая новую сотрудницу в якобы случайных местах. Он сталкивался с ней в лифте, на парковке, в офисной кафешке на пятом этаже. И всегда получал лишь одно — вселенское безразличие во взгляде и вежливый намёк на официальную улыбку.

О, не такой, совсем не такой холодной она была в его снах. Эти сны были секретом, признаться в котором он не желал и сам себе. Каждое утро, просыпаясь с жестким стояком и стоном разочарования, кусал губы в бессильной злости и шёл в холодный душ, смывать с напряжённого тела остатки снов и желаний. Знала ли она? Понимала ли? Он не мог поверить, что нет! Тогда почему?!

Этот вопрос снова ненавязчиво просочился в мозг, когда Алекс на автомате притормозил, сворачивая машину на тенистое Приморское шоссе.

— Смотри-ка, а машин почти нет, несмотря на субботу. — Николь сделала музыку громче и закинула босые ступни на приборную панель.

— Дачники свалили за город ещё вчера вечером, а торопящиеся на пляж отстояли в пробках рано утром. — Пояснил Алекс, слегка повышая голос в попытке перекричать магнитолу.

— Значит, нам повезло, что я проспала! — Девушка опустила боковое стекло и подставила лицо свежему морскому бризу. Одна полоса и неспешный поток машин с отдыхающими заставляли плестись порше Алекса подобно древнему жигулю, зато позволяли насладиться разгорающимся очарованием погожего летнего дня в курортном районе пригорода.

— Не думаю, что мы много потеряем, явившись к середине мероприятия. — Легко согласился Алекс и взглянул на навигатор, уверявший, что до места назначения им ползти ещё почти час.

— Я рассчитывала поснимать для эскизов к своей новой серии картин. — Достала Николь из рюкзачка увесистый фотоаппарат, выдававший в ней опытного фотографа. — Однако свет часов до четырёх будет жуткий. Придётся подождать до вечера. Глеб обещал, что на этом озере водятся лебеди. Будет здорово, если мне удастся подобраться к ним близко! Кстати, ты не знаешь, почему сменили локацию для праздника?

— Что-то не срослось с прошлыми организаторами. — Пожал плечами мужчина, подавив тяжёлый вздох. На полосу перед ними выкатился громоздкий рейсовый автобус. — Чёрт, это ещё на полчаса!

Входящий звонок не улучшил настроения.

— Привет, папа! — без особого энтузиазма поздоровался Алекс.

— Ты опять не поздравил Настеньку с днем рождения! — Как и ожидал Вишневский, разговор не обещал быть приятным. — А ведь она тебе почти как мать!

— Она на год меня младше, пап! — Напомнил Алекс, ясно осознавая, что это бесполезно.

— И что?! Настенька моя жена и ты должен относиться к ней со всем уважением!

Алекс мог бы возразить, что прелестная Настенька, жена отцу только в их общих фантазиях и совместном проживании, а по документам Дмитрий Владимирович по-прежнему абсолютно холост. Чары юной Настеньки заканчивались там, где начинались деловые и финансовые интересы старшего Вишневского. Однако, как и многим состоятельным мужчинам за пятьдесят, ему нравилось баловать красивую девочку, потакая её невинным фантазиям о семье. Очевидно, не собираясь переводить отношения с очередной фавориткой в разряд официальных, он, тем не менее, требовал от единственного отпрыска формального уважения к постоянной любовнице. Алекса слегка раздражала эта игра в полную семью, но в этот раз он сдержался, пробубнив желанную формальность.

— О кей, передай Настеньке мои поздравления и извинения за забывчивость. Столько дел навалилось…

— Ты всё ещё курируешь проект на Сампсониевском? — Старший Вишневский удивительным образом всегда оказывался в курсе всех рабочих проектов сына.

— Да, там заминка с техэкспертизой. — Обсуждать с отцом работу Алексу хотелось меньше всего. — Кстати, мама звонила, передавала тебе привет. Она хочет прилететь в Питер, на время твоей операции. Это ведь в конце августа?

В трубке воцарилась тишина. Алекс уже решил было, что её породило упоминание о матери. Несмотря на развод, случившийся уже лет пять как, родители Алекса умудрились сохранить вполне тёплые отношения, чему немало способствовали круглые суммы, ежемесячно поступающие на счет Анны Леонидовны и успешно сложившаяся новая личная жизнь оной. Три года назад, не считая возраст к пятидесяти приговором, мать Алекса неожиданно вышла замуж за турецкого тренера по йоге, который был младше её всего на какие-то двенадцать лет. Обосновавшись на берегу средиземного моря, Анна Леонидовна расцвела, похорошела и, наконец, постигла секрет духовной гармонии. Её отношения с сыном и бывшим мужем теперь носили доброжелательно- необременительный характер, напоминая о себе время от времени словно налетевший бриз и тут же испаряясь из памяти.