Ребёнок от инвестора (СИ) - Иванова Валерия

Позже я уже мчусь в офис издательства, надеясь найти Дееву и призвать к ответу. Но на полпути звонок из головной фирмы меняет планы. Этот день стал ещё хреновее. В офис нагрянула внеплановая проверка, пришлось потратить несколько часов на разборки с чертовой налоговой.

Когда приехал в издательство, узнал, что Деева на больничном. Не выходила на работу после вечера презентации. На мгновение перед глазами вспыхивает та сцена на балконе. Но я тут же прогоняю ее, оставляя внутри себя только злость и колющее чувство от предательства.

Беру в отделе кадров личное дело Деевой, под удивленный взгляд кадровички. Плевать. Запираюсь в кабинете и начинаю читать. Дохожу до свидетельства о рождении ее дочери. И даже не удивляюсь. Деева Мария Марковна. Откинув бумаги в сторону, хватаюсь за голову и меня пробирает смех. Твою мать, как все просто. И какой же я идиот!

***

А теперь я стою в ее квартире и намеренно бью словами наотмашь. Вижу, как в глазах Софии разливается ужас и боль от моих жестоких слов. И мне становится тошно от самого себя. Умом понимаю жестокость своих слов, но меня кроет.

Стоит только представить и осознать, чего я был лишён по ее милости. Ни разу не держал свою дочь на руках. Не видел ее первых шагов. Не слышал слово "папа" и хрен его знает, услышу ли...

Я даже не обращаю внимания на то, как Деева вскрикивает в ужасе после моих слов. Хватаюсь за гудящую от мыслей голову. И в этот момент слышу ЕЕ голос.

– Мамочка?

Дыхание перехватывает. Черт, меня даже бросает в пот. В каком-то маниакальном желании я разворачиваюсь всем корпусом в сторону комнаты. Вижу, как оттуда появляется малышка. Заспанная, трёт свои глаза, непонимающе смотря то на меня, то на мать.

А у меня даже кончики пальцев начинают покалывать от желания коснуться ее. В горле образовался ком горечи. Но в то же время в груди разливается незнакомое мне чувство. Прислушиваюсь к себе. Нежность. Желание оберегать и быть рядом. Смотрю сейчас на нее и вижу, как малышка похожа на меня. Как же я раньше этого не замечал!

– Мама, это кто?

Громким шепотом произносит девочка, а меня разрывает от боли и возродившейся злости. Я понимаю, что спросонья малышка не узнает во мне начальника мамы. Но осознание того, что она даже не представляет, кто я для нее, сносит все барьеры.

Я стою, не двигаясь с места, боясь ее напугать. И тогда Деева резко дергается и подходит к дочери. Садится перед ней на корточки и что-то шепчет. Вижу, как малышка украдкой кидает в мою сторону любопытные взгляды и кивает матери. Потом они обе скрываются в комнате, оставив меня одного в коридоре.

Недолго думая, нахожу кухню и направляюсь туда. Встаю у окна, смотря на огни фонарей, пытаясь взять себя в руки. И к тому моменту, как за моей спиной появляется София, мне это удается.

– Почему?

Глухо спрашиваю и резко разворачиваюсь, чтобы видеть ее лицо. София стоит в двух шагах от меня. Обхватила себя руками и дрожит. Лицо бледное, будто с него разом стёрли все краски. Я не хочу видеть ее такой, но темная сторона внутри меня довольна. И я прогоняю из себя чувство жалости к этой девушке.

– С чего ты взял, что она твоя? – тихо спрашивает София, прикрывая дверь за собой.

– Хочешь сказать, ты не в курсе?

– Не в курсе чего Марк?

Смотрит на меня так, будто реально не понимает.

– И ты не посылала своего благоверного ко мне? Чтобы срубить бабла? Я только одно не понимаю, почему именно сейчас, София?

После моих слов глаза Деевой расширяются ещё шире, она хватается за грудь, сминает ткань пижамы на груди. Вижу, как белеет костяшки ее пальцев.

– Миша... Это он? Он сказал тебе? – хрипло спрашивает, заглядывая мне в глаза.

А я киваю, усмехнувшись. Интересно, она что, любит это ничтожество?

– Просветил за кругленькую сумму. Так почему, София? Почему ты скрывала от меня? Какого черта я тебе сделал, что ты так поступила со мной?

Мои последние слова будто проходятся по ней ударом. Она резко вскидывает голову, и я с удивлением вижу злость в ее глазах.

– У тебя нет доказательств, Шаховский!

– Скоро будут, не переживай, – отрезаю резко, борясь с желанием кинуться к девушке, схватить за плечи и вытрясти всю правду. – Я все еще жду ответа. Почему, твою мать, ты так поступила?

Деева опускает голову, вижу, как вздрагивают ее плечи. И я понимаю, что она плачет. Делаю шаг вперёд в неосознанном порыве. Но останавливаюсь на полпути. Она не заслуживает моей жалости. Только не она.

– Что за игру ты ведёшь, Марк? – Деева поднимает заплаканное лицо, ее голос срывается. – Ты же сам отказался от нас! Сам отправил меня на аборт! А теперь ты решил, что тебе нужна дочь?

Ее слова не укладывается в моей голове. Она что-то ещё говорит, эмоционально дёргая руками перед собой. Но я все пытаюсь осознать и принять то, что услышал. Какой-то бред. Это что, розыгрыш? Я уже ни черта не понимаю.

– Ты что несёшь? – прерываю поток слов Софии. – Какой к черту аборт?

После моих слов девушка начинает смеяться, слезы все ещё продолжают течь по ее щекам. В какой-то момент я понимаю, что София близка к истерике.

– Знаешь что, Шаховский! Пошел ты со своими играми, – буквально шипит она. – Я не отдам тебе дочь. Она моя. Ты вычеркнул нас из своей жизни. Так будь добр, держись до конца своих слов и поступков. А сейчас я хочу, чтобы ты ушел.

Понимаю лишь одно, мне срочно надо выяснить правду. Узнать, что случилось шесть лет назад. Молча прохожу к окну и прислоняюсь к подоконнику, сложив руки на груди. Смотрю на Дееву и от ее разбитого вида злость утихает.

– Я не уйду. Расскажи мне все.

9

София

Смотрю на Марка и не могу понять: он сейчас говорит серьезно или нет? О чем просит рассказать? Для чего строит из себя непонятно кого? Неужели он считает, что я должна ему что-то рассказывать? Шаховский ясно дал понять, что ни я, ни ребенок ему совершенно не нужны.

Меня трясти начинает от эмоций.

– Марк, я не хочу ничего тебе рассказывать и тем более объяснять, я тебя прошу – уйди. Маша – моя дочь и только моя. А если ты еще раз посмеешь мне угрожать, что отберешь ее, я перегрызу тебе горло, понятно?

– Я имею право знать правду! Почему я только сейчас узнал, что у меня есть дочь? А если бы мы не встретились вновь? Ты бы продолжала ее скрывать. Это ненормально, Соня.

– Ненормально? – рычу я. Боже, дай мне сил, чтобы я не прибила его. – Ненормально давать деньги на…

Я не договорила. Резко отвернулась от него, чтобы не видел моих слез. Он недостоин их.

– Что ты хотела сказать? Ненормально давать деньги на что?

Он хочет, чтобы я это сказала? Зачем строит из себя непонятно кого?!

Перед глазами прошлое. Тот вечер, когда я пришла все же к нему на ужин, как у нас все завертелось. А я ведь сама себе говорила, что все несерьезно, так... веселая история для девчонок перед универом.

Но… Марк зацепил меня. Он оказался совсем не таким, каким мне представлялся. Он очень глубокий и начитанный молодой человек. Мы часами обсуждали любимые книги. Спорили до хрипоты, доказывая свою точку зрения. Он рассказывал о себе и своей семье, я о своей. Делились мечтами и планами на будущее… Было так легко, словно мы сто лет друг друга знаем. Нам было действительно хорошо в обществе друг друга…

И тогда, в последнюю нашу ночь вместе, все и произошло… Марк стал моим первым. Мне было совсем не страшно. Он был таким чутким, осторожным. В каждом прикосновении нежность, в каждом взгляде любовь. Я чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Мне хотелось кричать от радости и эйфории… Я чувствовала, что влюбляюсь… Мне казалось, что это состояние продлится всю жизнь. Как же сильно я ошибалась!

Уже утром мне пришлось срочно поехать домой. Я даже не успела предупредить Марка. Как услышала, что маме стало плохо и она попала в больницу, Ваня опять что-то натворил… Сразу собралась и уехала.

Домой приехала и узнала, что брат взял займ в микрофинансах, накапали огромные проценты! Когда я услышала сумму, чуть в обморок не упала. Какой идиот! Вечно во что-то вляпается, а мы потом страдаем. Мама в больнице, папе тоже плохо, братец – придурок.