Арина Ларина - Три мушкетерки
– А сколько вы предлагаете? – вывернулась боявшаяся продешевить Аня. – При условии, что оплата ежедневная. И работать я буду только во второй половине дня.
Тетка на том конце провода затихла, видимо, переваривая ответ, потом сварливо потребовала:
– Приезжайте на собеседование прямо сейчас! Иначе завтра ваше место будет занято!
– Много претендентов, – понимающе хмыкнула Аня, представив батальон домработниц, расклеивающих объявления на тех же столбах, что и она, и заботливо посоветовала: – Вам обязательно надо всех посмотреть и выбрать лучшую. Не факт, что это буду я. Давайте вы меня в самом конце смотрин позовете, а то вдруг я не оправдаю высокого доверия, а вы время потеряете.
– Вы сегодня приедете или нет? – гнула свою линию собеседница. Судя по уязвленному тону, Анькино выступление ей не понравилось.
– Диктуйте адрес, – вздохнула будущая домработница.
К ее изумлению, тетка жила в соседнем доме.
Когда работа находится в пределах пешей доступности, это обрадует любого. А уж барышню в крайне стесненных материальных обстоятельствах, вынужденную экономить и ездить «зайцем», и подавно.
Через десять минут мадемуазель Кочерыжкина стояла перед массивной черной дверью и давила кнопку звонка.
– Вы на реактивной метле летели? – недовольно бубнила работодательница, гремя замками. – Обувь снимайте. Раздевайтесь. Проходите в гостиную.
Ее отрывистые команды навевали мысли о всеобщей и обязательной диспансеризации. Казалось, что вот сейчас Аню втолкнут в ярко освещенный зал, а там в одном исподнем перед группой врачей, заседающих за обшарпанными столиками, будут толпиться претендентки на роль домработницы.
В неуютной гостиной, обставленной не совсем психически здоровым дизайнером, на странном кривом кресле с металлическими трубками вместо подлокотников восседал толстопузый дядька с усталым лицом.
– Добрый вечер. Меня зовут Анна. Я…
– Сколько тебе лет? – возмущенно прервала церемонию знакомства хозяйка. – Да ты вообще совершеннолетняя?
Хрустя пальцами, она разглядывала маленькую Аню. Дядька тоже рассматривал, и в его глазах мелькало одобрение.
– А ты чего губу оттопырил, мерин? Размечтался! Вы, девушка, когда объявления даете, возраст указывайте! Это мошенничество чистой воды! Какая из тебя домработница? Ты домработницу с домохозяйкой перепутала! Решила мужичка богатого отхватить? Вон, любуйся, уже облизывается! Я тебе облизнусь! А вы уволены!
Аня и толстопузый одновременно съежились и заморгали.
Оторопевшая Кочерыжкина пыталась понять, в какой момент ее приняли на работу, если сейчас уже уволили. На столь стремительные перемещения по карьерной лестнице она не рассчитывала.
А тетка, как сломанный радиоприемник, все увеличивала и увеличивала громкость:
– Вместо того чтобы чужих мужей уводить, лучше бы училась! Образование получала! На работу нормальную устроилась! А то, ишь, придумала – на все готовое, да еще деньги получать.
Несостоявшаяся домработница настолько удивилась предположению, что она может увести какого-то там мужа, что даже не обиделась.
– Я в педагогическом учусь! – гордо сообщила Аня. – И диплом скоро получу.
– Ну, так иди учителем работать, – взвилась хозяйка. – Нечего тут задом крутить!
Наверное, это тоже было оскорбительно, но для Ани, которую впервые заподозрили в наличии «зада», это прозвучало почти комплиментом. Конечно, комплимент сомнительный, но было в этом что-то такое, от чего она даже приосанилась.
Уходила Аня с гордо поднятой головой, но поворачиваться к разбушевавшейся хозяйке спиной не рискнула. Она с достоинством пятилась, придерживаясь за стену, чтобы не упасть, опасаясь быть затоптанной. Попрощались с ней сухо.
Аня вдруг сообразила, что неуравновешенная дама дала ей дельный совет. А почему бы не пойти пока работать в школу? Уйти она всегда успеет, но тут хотя бы была достойная работа и пусть скромная, но гарантированная оплата. Кроме того, неожиданно оказалось, что для кого-то она даже может представлять интерес как женщина. И пусть эта тетка на волне скандала, явно разразившегося в счастливом семействе задолго до прихода потенциальной домработницы, слегка сгустила краски, но ведь было что сгущать!
«А вдруг я себя недооцениваю?» – неожиданно осенило Кочерыжкину, и она, поднимаясь на лифте на свой этаж, даже подпрыгнула. Надо срочно добраться до зеркала и проинспектировать свои прелести. Или в очередной раз убедиться в их отсутствии.
Кто прыгал в лифте, знает, чем обычно заканчиваются подобные развлечения. Старый лифт, не выдержав экспрессии Ани, внезапно вздрогнул и замер.
Клаустрофобией она не страдала. Но сидеть в кабине, исписанной разноцветными признаниями в любви и разоблачениями, на уровне неизвестно какого этажа, было неприятно. Кнопка «вызов» приветливо торчала из панели обугленными останками. Кричать стыдно, а надеяться на авось – глупо. Время было позднее, соседи, съев свою порцию холестерина, вяло переругивались, гоняли по квартирам детей, престарелых родственников, перетягивали друг у друга пульт в борьбе за сериалы и футбол и готовились отойти ко сну. Лифт всем массово понадобится завтра утром, вот тут-то люди и обнаружат хладный труп замерзшей Анечки. Она так живо представила эту трагическую развязку, что принялась с удвоенной силой пинать дверь лифта и орать:
– Лю-у-у-уди-и-и-и!
Никто не отзывался. Только где-то далеко скрипнула дверь, и дребезжащий старушечий голос прошамкал:
– Сейчас милицию вызову! Сталина на вас нет!
После чего дверь хлопнула, и снова наступила тишина.
Милиция Кочерыжкиной сейчас не помешала бы, но она была уверена – это все пустые угрозы. К сожалению, бабка уползла смотреть какую-нибудь «Кармелиту» и отвлекаться на борьбу за соблюдение общественного порядка не собиралась.
Безуспешно поорав почти час, Аня вдруг подумала, какие все же ближние черствые. И глухие. Ведь слышала ее вопли, а выйти поленилась.
«Как кошек и собак бездомных под окнами прикармливать – это они пожалуйста, – с обидой подумала Анька. – А как человека из лифта вынуть, так у всех дела».
Эта мысль неожиданно зацепилась за сознание и внесла существенные коррективы в спасательную операцию. Аня откашлялась и жалобно завыла. Получилось пронзительно и жутковато. Так воют волки или привидения. Но и это ноу-хау не помогло. Народ, вероятно, напуганный страшными звуками, затих в квартирах и не торопился покидать свое убежище.
Но мир все же не без добрых людей. Где-то грохнула железная дверь, и раздались тяжелые шаги. Аня взвыла на максимальной громкости и даже изобразила нечто похожее на скулеж. Получилось так душераздирающе, что она испуганно осеклась. После этого концерта придется показаться на глаза соседям. Ее артистические способности могут не оценить. Переигрывать не стоит.
