Сахар со стеклом (СИ) - Чацкая Аня

Я ее заключение не комментировала, но мысленно согласилась. Не думаю, что я в праве осуждать чей жизненный выбор. Со своими проблемами бы разобраться, но то, что никому не позволю топтать мою точку зрения - стопроцентно.

- Кто у нас пятый? - изменив философскую тему на более повседневную, поинтересовалась последним членом нашей сборной солянки - пора бы уже знать всех.

- Лиза Хворостина, она уже на льду, - коротко сообщила Алина, и мы вынырнули из коридора на яркий свет катка. Имя было до боли знакомым, но я до последнего не хотела верить в такое совпадение. Нет, всё же это правда!

Я смотрела на девушку, которая разминалась недалеко от бортика, и не верила своим глазам. Как тесен мир. В груди что-то начало сдавливать с такой силой, что я даже закашлялась, пытаясь при вдохе вобрать в себя как можно больше воздуха, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Даже через сорок лет в огромной толпе я смогу её узнать, не прилагая особых усилий. Предателей не забывают, особенно если на протяжении многих лет они были твоими лучшими друзьями.

- Королёва, неужели это ты? Вот чудеса! Рада тебя видеть! - жгучая брюнетка со смуглой кожей плавно подъехала к нам, как только разглядела меня. Я едва удержалась, чтобы с раздражением не передернуть плечами. Каждое её слово - сплошное лицемерие, на которое я больше никогда в жизни не поведусь. Пять лет назад я уже допустила ошибку, мне хватило - я привыкла наступать на грабли только один раз.

- Не ожидала тебя встретить! - коротко в знак приветствия кивнула девушке, с которой бок о бок вставала на коньки в детстве. - Вернулась?

- Да, - её очаровательная улыбка, скрывающая прогнившую душу, не обманет меня в очередной раз, - решила, что команда по синхронному катанию - хорошая возможность снова вернуться в свою страну. Устала выступать под чужим флагом!

Устала она, конечно. Мало кто знает, сколько её семья получила за то, чтобы девушка сменила место жительства. Покупать перспективных спортсменов никто не запрещает, и я бы даже порадовалась за неё, но то, как она подставила Ирину Владимировну, уйдя перед самым стартом юношеского Гран-При, было невозможно простить. Это не говоря уже о том, что она полностью уничтожила всё, что нас связывало: подговорила ребят в школе вскрыть мой шкафчик, где я хранила личный дневник, и прочитала вслух перед всеми десятки страниц. После этого в течение всего дня он ходил по рукам у старшеклассников, пока к директору, выслушав мою истерику по телефону, не приехал разбираться отец. Тогда я впервые без уважительной причины пропустила тренировку - раньше для меня не существовало никаких отговорок. Остановить мог только семейный врач, который угрожал повесить на дверь спальни амбарный замок, чтобы я не выходила из дома, когда зашкаливает температура. Страдала я сильно, заболела и сбросила несколько килограммов, но Лиза об этом, конечно, не знала - она улетела в солнечную Турцию. Отец же удивил заботой, принципиально забрал мои документы из школы в тот же день и сказал, что ноги моей там больше не будет. В моей жизни был только один день, когда я плакала сильнее, чем тогда - день, когда не стало мамы.

Только после её переезда я поняла, что наша дружба все эти годы была игрой в одни ворота и приносила мне больше беспокойства, чем радости. Проблемы Лизы были всегда важнее моих, её не волновали ни мои интересы, ни чувства, ни желания, а отношения строились только так, как удобно ей. Она вела себя эгоцентрично и требовала, чтобы я помогала ей, не давая ничего взамен, но и усилий моих Хворостина не ценила. Наихудшей была её токсичная привычка обсуждать всех за спиной, Лиза была жуткой сплетницей - и я не сомневалась, что и осталась таковой. К тому же, все мои успехи в спорте или в учебе она воспринимала в штыки, пытаясь снизить мою самооценку, постоянно критиковала, считая, что я её затмеваю, и воспринимала всё как соревнование.

Если бы у меня были близкие отношения с отцом, возможно, он посоветовал прекратить эту «дружбу» и всё закончилось бы прозаичнее, но тогда в моей жизни не было бы никакой драмы, которая так сильно повлияла меня, закаляя характер. В новой школе я начала притворяться абсолютно другим человеком - самодостаточной, уверенной в себе, немного высокомерной, той, которая не требует внимания других, а сама выбирает, кого им наделить. И это сработало, я действительно стала такой, но довериться кому-то вновь, когда ты обжёгся, стало трудно.

Прокрутив в голове события пятилетней давности, я вдруг поняла, что злости на бывшую подругу внутри не осталось. Слишком мелко.

- Ясно! - кивнула я, заканчивая наш диалог и ступая на лёд. Теперь она для меня никто, и то, что мы будем несколько месяцев тренироваться вместе никак не изменит мое отношение к ней. Боковым зрением я заметила, как Алина внимательно вслушиваясь в наш разговор, посмотрела на меня, не понимая мою реакцию. Я не знала, стоит ли потом всё ей объяснить, и решила действовать по ситуации - если спросит, ничего скрывать не буду.

Раздался пронзительный свист, к которому я так и не смогла привыкнуть, уши в трубочку сворачивались. Зато сразу стало понятно - на другом конце катка появилась Жарова. Остальные тут же подтянулись, и мы под строгим взглядом женщины выстроились в ровную шеренгу, будто невидимая сила подтолкнула. Теперь и Рита, которая задержалась в раздевалке, и блондинка, которая вышла раньше нас, но где-то подозрительно потерялась по дороге, стояли рядом. Всё змеиное кодло в сборе во главе с главной коброй.

- Поздравлять с тем, что прошли отбор не буду! - строго сказала женщина без тени улыбки на лице, и мои брови поползли вверх от подобного заявления. Интересное в столице кино показывают: "Добро пожаловать в концлагерь" называется. - Мои ожидания были значительно выше, но считайте, что вы лучшие из худших. Запомните, фигурист не должен быть, как все. Нужно выходить на лёд, чтобы все понимали: так катается только она, а вы - будто безликие пятна в толпе. Так что похоже, что синхронное катание - ваш последний шанс. Только одна из вас смогла меня удивить, и то я пока не уверена. Может мне показалось...

Тут же вспомнились слова Лили о проблемах Жаровой со зрением, и я крепко сжала зубы, чтобы не рассмеяться. Атмосфера стояла гнетущая, к такому я не привыкла - как спокойно смириться с тем, что нас в первую же минуту знакомства втоптали в грязь? Остановилась, заставив себя не оценивать всё предвзято: её слова меня обидели, задели за живое и я не в силах думать трезво. Ирина Владимировна что-то говорила об опыте: если работа со сварливой Жаровой, которая не умеет находить с воспитанниками общий язык, будет приносить результаты, я заставлю себя потерпеть.

Глава 9

Все мои мысли были только об одном - я вспотела, как грешница в церкви. Даже ладони после тренировки были мокрые настолько, что когда сжимала кулачки чувствовала, что они липкие. Жарова все два часа не давала нам спуска, заставляя отрабатывать элементы, которые, мне казалось, каждая здесь может выполнить даже с завязанными глазами. Если бы по расписанию за нами не было тренировки хоккейной команды, она бы с радостью продолжила нас муштровать. Общество не всех девочек было мне приятно, но нужно отдать должное - уровень катания они показывали достойный. Даже неуверенная в себе Рита на льду превращалась в совершенно другого человека. Несмотря на это, Нина Игоревна находила к чему придраться и заставляла после каждой малейшей ошибки, которую я раньше даже не замечала за собой, начинать с самого начала вновь и вновь. Впервые за долгое время у меня на тренировке закружилась голова.

Все были истощены. После окончания занятия не было сил даже разговаривать, не то, чтобы ссориться друг с другом. Я едва передвигала ноги, думая о том, сколько мужества потребовалось Ирине Владимировне, чтобы тренироваться у Жаровой все детство - раньше я полностью недооценивала силу её характера. Железная леди.

Не успели мы добраться до раздевалки, как дорогу снова перегородили хоккеисты - это уже становилось традицией, от которой я не в восторге. Сразу увидела лицо Макарова среди парней, и удивление исчезло - куда же без главного. То, что он - ещё тот сумасброд, мне рассказала Алина во время короткого перерыва. Почему мы обсуждали хоккеистов вместо того, чтобы жаловаться на проделки тренера, которая с первых минут ясно дала понять, что будет держать нас в ежовых руковицах, я объяснить не могла. Женщины...