И придет весна - Анна Яфор
Артем, как ни странно, тоже не слишком беспокоится по поводу увиденного. Подходит к Максу и кивает в мою сторону.
— Дружище, прости, ты без кофе. Я твою порцию Вере отдал.
Муж усмехается.
— Правильно сделал, — смотрит на стакан в моих руках и поднимает взгляд на лицо. Говорит, резко становясь серьезным.
— Здравствуй, Вера.
Женщина разжимает руки, отстраняясь от него, оборачивается, и когда я вижу ее лицо, становится еще тоскливее. Она красива. Очень. И моложе меня. Фарфоровое личико с идеальными чертами. Что бы она ни делала рядом с моим мужем, мне это не нравится!
— Что-то случилось? — Максим подходит ближе, но при этом даже не делает попытки меня обнять. — Не ожидал тебя увидеть.
— Прости, что помешала! — не выдерживаю, выплевывая ему то, что кипит внутри. И плевать, что у этой сцены сразу двое свидетелей: лучший друг и девица, которая…
Не могу подобрать подходящего определения — его просто нет. Мне страшно делать выводы и еще страшнее услышать то, что может сказать она сама.
— Это ваша жена, Максим Олегович? — восклицает незнакомка и, не дожидаясь ответа Макса, делает несколько шагов ко мне. — Ваш муж — лучший доктор на свете! Я так ему благодарна…
Неужели пациентка? Я перевожу взгляд на Максима, но совсем не чувствую облегчения. Все равно это неправильно. Чужая женщина из благодарности может висеть у него на шее, прижимаясь всем телом, а ко мне он даже не до конца приблизился.
— Пойдем в кабинет, поговорим там, — проговаривает довольно отстраненно и кивает той на прощанье: — Жду вас на следующей неделе, как договаривались.
Едва мы оказываемся в лифте, я не выдерживаю. Хоть улыбаюсь, сама понимаю, что улыбка выходит корявой и злой.
— Я не вовремя, да? Если бы не пришла, встречу с ней не надо было бы переносить?
Несколько секунд Максим молчит, изумленно рассматривая меня, а потом неожиданно начинает хохотать.
— Вер, ты ревнуешь? Серьезно? Поверить не могу! Это же просто смешно.
Мне не только не смешно — плакать хочется. Особенно из-за такой его реакции. Ну и пусть я не права, мог бы отреагировать как-то иначе. Хотя бы не веселиться так откровенно.
— Если бы на меня кто-то так вешался, ты бы тоже смеялся?
— Она не вешалась, — поясняет муж, но улыбка с его лица не сходит. — Просто пришла выразить признательность после операции отца.
— Как мило, — я злюсь еще сильнее. — И часто тебе ТАК выражают признательность? Ты правда думаешь, что это нормально?
Глава 20
Он как-то в один миг становится серьезным. Смотрит на меня, в упор, а потом, не отводя взгляда, протягивает руку к панели и что-то нажимает. Лифт дергается и замирает, не доехав до нужного этажа.
Такое уже было однажды. Давно, еще до свадьбы. Хотя именно благодаря этой выходке свадьба и состоялась. Тогда Макс отрезал нас от всего мира, заперев в лифте. Заявил, что не выпустит, пока я не соглашусь выйти за него. Хотя я и не думала противиться: влюблена была по уши. Жизни своей не представляла без него. Если бы Максим не сделал мне предложение, сама бы сделала ему.
— Макс, ты что творишь?! — я оглядываюсь по сторонам, почему-то испытывая панику. — Ты что сделал?! Сейчас же разблокируй двери!
Он приподнимает бровь.
— Насколько я помню, клаустрофобией ты никогда не страдала. Боишься остаться со мной наедине? Зачем тогда приехала?
— Точно не для того, чтобы торчать с тобой в лифте, — меня злит эта аналогия с нашим прошлым. Тогда все было иначе. Он добивался меня, старался как можно больше времени провести рядом и уж точно не позволил бы просто исчезнуть. Как и не допустил бы, чтобы какая-то другая женщина вешалась ему на шею.
— Вер, ну, может, хватит обид? — он подходит вплотную, сокращая и без того тесное пространство кабины. — Я устал с тобой ругаться. И дико соскучился.
— Я заметила, как ты скучаешь, — недавняя сцена все еще стоит перед глазами. — И желающих утешить немало.
— Вера, — он нависает надо мной, согревая дыханием виски. — Милая, мне никто, кроме тебя не нужен. И ревновать у тебя повода нет. Это действительно была дочь пациента, которая благодарила меня за операцию. Он поступил очень тяжелым, думали, что не выживет. Я и сам уже почти не надеялся.
— Но все вышло, как нельзя лучше, ты снова оказался героем, еще и получил бонус в виде объятий прекрасной дамы… — ничего не могу поделать с удушающей горечью. Я почему-то стала слишком чувствительной, внутри все кипит, и хочется совсем другого. Вернуться бы назад, в прошлое, когда мы были молоды и безоговорочно счастливы.
— Вера, что сделать, чтобы ты мне поверила? Да, она обняла меня в порыве благодарности, но мы же не будем с тобой из-за этого ругаться? Я так рад, что ты здесь…
— А если бы я не приехала? — в самом деле, что было бы тогда? Возможно, эта особа и правда случайная в жизни мужа, но сколько таких других? Тех, кто имеет виды на него? И это же все не закончится, будет тянуться изо дня в день. Я слишком хорошо знаю, какое впечатление Максим производит на женщин, чтобы просто закрыть на это глаза. — Ты не слишком-то спешил ко мне…
— Хотел дать тебе время. Думал, перебесишься — и все будет, как прежде.
У меня перехватывает дыхание от обиды. Вот ведь как он все воспринимает!
— Хочешь, как прежде, Макс? Когда тебя сутками нет дома, а я превратилась в чертового ждуна?! Когда мечтаю урвать хоть каплю твоего внимания, а тебя в это время обнимают чужие девицы! С самыми лучшими намерениями, разумеется!
— Мы на месте топчемся, Вер… — хмурится он. — Мусолим одно и то же. Глупо… Ты же знаешь, я не могу отказаться от своей работы, мы миллион раз обсуждали это.
— А от меня?
Он нахмуривается еще сильнее.
— Я никогда от тебя не отказывался. И не собираюсь.
— А если бы тебе пришлось выбирать?
Максим молчит слишком долго, а его обращенный ко мне взгляд становится все более холодным. Потом снова тянется к панели, и лифт дергается, оживает и со скрипом ползет вверх.
— Я не откажусь от работы, Вера. Думаю, ты сама перестала бы уважать меня, если бы я так поступил. Это мой долг, мое
