Мое главное сокровище - Юлия Николаевна Николаева
– Я остаюсь здесь, – сказала я и даже легла для убедительности. Любка покосилась на меня и осталась сидеть.
– Сколько времени? – спросила она вскоре. Я достала телефон и посмотрела на дисплей.
– Полночь.
– Адское время, – поежилась подруга. Я хотела разозлиться, но не успела, откуда-то раздался стук. Любка сразу же вскочила, я следом за ней. Переглянувшись, мы прислушались. Стук был глухой, и словно бы приближался. Казалось, что кто-то идет внутри пещеры и стучит в стену.
– Это он, – в ужасе прошептала Любка. Я только поежилась. Вдруг стук прекратился, отчего мы испугались еще больше.
– Он сейчас выйдет, – Любка схватила меня за руку.
– Тихо ты, – шикнула я, прислушиваясь. Стояла абсолютная тишина.
– Возможно, в пещере кто-то есть, – неуверенно сказала я, – ему нужна помощь…
– Знаю я, кто там есть, сидит и ждет таких дур, как мы. Мы полезем его спасать, а он нас там…
– Прекрати, – не выдержала я, – без тебя страшно.
Подруга поджала губы, явно собираясь разъяснить мне, что к чему, но вдруг в пещере снова застучало, да так, словно кто-то пытался проломить стену. Мы взвизгнули и бросились в кусты. Стук не прекращался.
– Он меня в могилу сведет, – запричитала Любка, – чего он там сучит? Может, это знак?
– Какой еще знак?
– Как в азбуке Морзе. Ты знаешь азбуку Морзе?
– Да ты с ума сошла.
– А я знаю.
– Откуда?
– В институте выучила, когда ОБЖ проходили.
– Потрясающе, – проворчала я, – хочешь сказать, кто-то выстукивает там азбуку Морзе?
Любка пожала плечами.
– Откуда бы ему знать, что ты у нас полиглот? – продолжила я.
– Ты ничего не поняла, – покачала она головой, – это же он. Он все знает.
Я в изумлении уставилась на подругу, поняв, что упустила из виду момент, когда она начала сходить с ума.
– Думаешь, я схожу с ума? – прочитала Любка мои мысли, – тогда скажи мне, кто стучит в пещере? Вход завален давно, там уже трава выросла сквозь камни.
Спорить с данным фактом было трудно.
– У тебя есть листок с ручкой? – продолжила удивлять меня подруга.
– Откуда, – ответила я, – рюкзак у Сашки. Могу предложить телефон.
– У меня свой есть.
Любка открыла на телефоне заметки и стала слушать, что-то помечая. Я тоже слушала, но ничего не понимала. Вид у подруги был крайне сосредоточенный, и я в тот момент уважала ее со страшной силой.
– Вася, – наконец сказала она дрогнувшим голосом.
– Что? – испугалась я.
Она показала мне телефон, на экране было написано: "Я ищу тебя". Нервно сглотнув, я посмотрела на Любку, ее бледность была видна даже без фонарика.
– Ты это по стукам разобрала? – зачем-то спросила я.
Она кивнула, и стуки сразу же прекратились. Мы обе поежились.
– Сколько времени? – тихо спросила Любка.
– Час ночи.
– До трех еще далеко, – вздохнула она.
– А что будет в три?
– Нечисть гуляет с двенадцати до трех.
– Я тебя сама сейчас убью, – пригрозила я, – заткнись со своими страшилками.
– Не говори такие слова, Василиса.
– Тогда заткнись. Скажи лучше, что будем делать?
– А что делать? – обреченно вздохнула Любка, – от нас теперь ничего не зависит. Будем ждать.
Такого помешательства я вынести не могла, потому хорошенько тряхнула подругу за плечи.
– Если ты не перестанешь, – сказала я, – то сойдешь с ума, а я с тобой за компанию. Всему происходящему должно быть логичное объяснение.
– Где же оно?
– Пока не знаю, но непременно узнаю.
– Не дай Бог, – Любка перекрестилась, глядя на небо, – может, на дерево залезем? Все спокойнее.
– Может, просто уйдем отсюда?
Часа полтора мы брели, не разбирая дороги.
– Смотри— ка, – сказала вдруг Любка, – кажется, дальше лес не такой густой.
Мы ринулись вперед и вскоре оказались на поляне, в центре которой возвышался крест.
– Василиса, ты видишь? – нервно сглотнула Любка. Я кивнула, не в силах говорить. Луна на мгновенье вышла из-за туч, осветив крест, и снова скрылась. Любка слабо охнула:
– Распятие перевернуто! Видела?
– Замолчи, пожалуйста, – я пыталась сохранить остатки ума, – этому должно быть объяснение.
– Должно быть, Василиса, но его нет. Точнее, есть, но ты не хочешь поверить в то, что мы попали в проклятое место.
Я открыла рот, чтобы ответить, как вдруг на поляну выскочил волк. В темноте его было видно плохо, но очертания вполне угадывались. Мы замерли, боясь шевельнуться, и он тоже замер, глядя на нас. Я почувствовала, как начинаю покрываться липким потом, и сжала Любкину ладонь, призывая таким образом держаться. Волчьи глаза смотрели из темноты прямо на нас, и на мгновенье мне увиделась в них усмешка.
Я подумала, что начинаю сходить с ума вслед за подругой, зажмурилась и снова открыла глаза. Волк вроде бы мотнул головой, а потом развернулся и скрылся в лесу. Несколько мгновений мы так и стояли, застыв, потом ноги у Любки подкосились, и она опустилась на землю. А еще через мгновенье мы снова неслись по лесу, не разбирая дороги. На встречу нам вдруг кто-то выскочил, мы заорали, шарахаясь в сторону, но услышали:
– Девчонки!
Я тормознула первой и обернулась. Сзади стоял Гриша.
– Вы целы? – он бросился ко мне и обнял.
Циферблат на его часах подсвечивался и показывал ровно три часа. Несмотря на пережитое, я даже усмехнулась такой точности. Гриша отпустил меня и повернулся к Любке.
– Ты цела?
Тут подруга не выдержала и разрыдалась. Он принял ее в свои объятья и стал гладить по спине.
– Успокойся, – приговаривал он, – теперь все будет хорошо, сейчас сядем куда-нибудь, и все расскажете.
Гриша кинул на меня взгляд, и я остолбенела, потому что он показался мне похожим на волчий.
"Ты сходишь с ума, Василиса", – сказала я себе и тряхнула головой.
– Скоро начнет светать, – заметил Гриша, отпуская Любку, – надо найти Сашку.
– Он не с тобой? – испугалась я.
– Нет, но думаю, где-то рядом.
Мы с Любкой переглянулись, и она испуганно сказала:
– Вдруг с ним что-то случилось?
– Да что у вас произошло? – нахмурился Гриша. Любка сбивчиво поведала о событиях последних часов. Надо сказать, вышло у нее довольно устрашающе, но сказочно. Некоторое время Гриша молчал, потом неуверенно спросил:
– Хотите сказать, волк выскочил на поляну и не тронул вас?
Мы пожали плечами.
– Даже не представляете, как вам повезло.
– Повезло? – уставилась на него подруга, – ты вообще слушал, что я тебе говорила?
– О чем ты? – не понял Гриша.
Любка гневно сунула ему телефон, в который записала послание из пещеры. К нему Гриша отнесся скептически, как, впрочем, и к остальному.
– Не смеши меня, Люба, перевернутое распятие, перестуки… вам просто померещилось со страху.
– Обеим? –
