Наследник моего мужа - Елена Гром
— Она родилась не доношенной, — вспомнила я тот тяжелый день и как спрашивала, почему мой только что родившийся ребенок не кричит. — Почти умерла, но смогла выжить. Но ее сердце работает не так как надо и ему нужна замена.
— Так почему просто не заменить? — очень простой вопрос, даже логичный. — Думаю у Бориса Александровича есть на это деньги?
Он обвел взглядом огромную гостиную, вид которой меня поначалу испугал. Но на фоне величия Бориса меркнет даже вот такой интерьер.
— Для тебя, наверное, это все непривычная роскошь? — спросила, задержав дыхание. Может быть он сейчас скажет версию отличимую от материнской.
— Деньги меня не волнуют. Их никогда не было, и я привык в них не нуждаться. Мне просто хотелось узнать отца.
В этот момент в голове снова возникла картинка чужой смерти, и страх заволок сознание.
— Он пугает тебя? — снова попыталась выяснить хоть что-то. Но лучше бы молчала, потому что ответ меня ужасает.
— Борис Александрович меня восхищает. Если честно я не понимаю, как мать могла совершить такую глупость и изменить ему.
— Ты знаешь?
— Да. Он объяснил, почему они перестали жить вместе.
— И как ты это воспринял? Ты не обижаешься на него за подобный поступок? Он выгнал твою мать…
— Я бы тоже выгнал. Шкура предала, это зашквар. Женщина такого мужчины должна уметь терпеть и быть мудрой, — сейчас он должен сказать, что я именно такая женщина, но вместо этого он наклонил голову и уточнил. — Верно, Нина Леонидовна?
Сглотнула, пытаясь понять, о чем конкретно он меня спросил, но в комнату вошла Элеонора и мне тут же захотелось уйти.
— О, мой мальчик уже общается с хозяйкой дома. Там Маша на стол накрыла, приглашает всех на обед.
Я сначала даже не поняла, какого это черта она зовет всех на обед, зыркнула на незваную гостью так, что она шаг назад сделала.
— Ой, извини, я не хотела твои обязанности забирать. Просто была рядом… Ну, я пойду. Кстати, Борю я уже позвала.
Что? Борю?! Какого еще Борю?
* * *
Глава 10
— Я этого не потерплю, — выдохнула шепотом рядом, когда все уже расселись по местам и принялись за еду. Когда мы дома с Мирой, то ужинаем всегда внизу, за семейным столом. Но сегодня семья стала как-то больше и еще никогда меня так не тошнило от еды. — Она назвала тебя Борей! Борей! Даже я никогда себе такого не позволяла.
— Ешь, ты привлекаешь внимание, — осадил меня муж и посмотрел на Миру, оторвавшись от супа пюре. Она чем-то шепталась с этим маленьким чудовищем.
Они все время о чем-то разговаривают. Даже со мной она не так многогословна. Что можно обсуждать столько времени?
Я же обратила внимание на Элеонору, она уже доела свой суп и обратилась к Маше.
— Мария, никогда не пробовала ничего вкуснее. Жаль, что я не застала вас, когда была здесь хозяйкой. Уверена, что именно ваш суп не позволил бы мне совершить ошибку.
Замерли все, даже кажется шторы перестали шевелиться от ветра, который трогал их, проникая в открытое окно. Что она мелет?
— Я опять что-то не то сказала? Простите, просто здесь, в этих стенах, так мне знакомых, я волнуюсь… Вспоминаю о прошлом все чаще, — перевела она влажный взгляд на Бориса…
— Закончили разговоры, — повышает он голос, посмотрев на всех по очереди и остаток ужина проходит в тишине. Не успела даже остановить детей, которые расправившись с десертом — нежным суфле, рванули на второй этаж.
— А ну стойте! — крикнула я негромко.
— Оставь их.
Я проглотила очередной приказ, раздраженно посмотрела на Элеонору, которая вытирала уголки рта, что навело меня на не очень приличные мысли. Наверное, если бы не утренний секс-марафон, я бы была уверена, что она так намекает на измену мужа.
От этого стало еще противнее, и я просто встала из-за стола.
— Спасибо, Маша. Я сейчас приду помочь тебе с посудой.
— Сначала зайди в мой кабинет, — бросил Борис салфетку на стол и вышел из столовой. А я посмотрела на нее и почувствовала себя этой самой брошенной салфеткой. Почему он унижает меня при этой женщине? Почему показывает, насколько мое мнение не имеет значение? Куда делся мужчина, который убеждал меня, что я главная ценность его жизни. Куда делся мужчина, ради которого я готова терпеть средневековые устои в его царстве? А может быть я всегда была просто нарядной игрушкой в его царстве, просто не было повода об этом подумать?
— Сложно быть женой такого мужчины.
Этот комментарий не стал последней точкой, после которой я вцепилась в белобрысую башку, но как же мне захотелось это сделать. Выдирать клок за клоком и видеть, как на освободившемся месте образуется густая кровь.
Встряхнулась, все-таки жизнь с Борисом не способствует мыслям о единорогах и радугах.
— Не сложно, если держать ноги сдвинутыми, — выплюнула и ушла. Смотреть какой эффект произвели мои слова, не хотелось. Мне еще с Борисом битву вести сегодня. Вряд ли он будет доволен, что я ослушалась. В очередной раз.
Поднялась на второй этаж и застыла у двери.
— Только не твоих дебильных принцесс. Меня уже тошнит от них. Давай лучше в Мортал Комбат?
— Мне не нравится эта игра. Там столько крови, фу…
— Можно подумать ты кровь не видела.
— Видела… — грустно выдохнула Мира, и я уже не смогла дальше игнорировать этот разговор. Зашла и через силу улыбнулась, пока дети перебирали диски с играми, сидя при этом очень близко.
Заметив меня Ярослав тут же поднялся, словно я его за чем-то аморальным застала, но я накрыла его плечо и посадила обратно.
— Сиди, сиди. Я зашла напомнить о процедурах перед сном… — мягко взглянула я на Миру. — Тебе надо зайти к врачам.
— Я могу проводить, — предложил мальчик, вызывая у меня чуть ли не скрежет зубов. Если бы не желание дочери, которая будто помешалась на своем «братике», он бы вообще из своей комнаты не выходил. Не могу я его долго видеть.
Тест должен прийти через три дня. И за эти три дня я должна решить, как к относиться к тому, что у меня появится еще один ребенок, если тест покажет положительный результат. В обратном случае даже думать не придется. Будет очень легко распрощается с незваными гостями, которые впервые за семь лет моего знакомства с этим домом, сделали его панически чужим.
— Это не сейчас, пока играйте. Мне в детстве нравились гонки, — вспомнила спонтанно и обрадовалась загоревшимся глазам детей. Но Мира все равно
