Наследник для Шаха (СИ) - Гур Анна
Хочется вообще узнать этого мужчину, быть с ним, встречаться…
Не быть развлечением на ночь!
Глупая.
Соленая капелька падает на мою голую коленку. Понимаю, что реву, как дура и оплакиваю то, чего у меня нет и никогда не было. Шанс на отношения с подобным мужчиной есть только у его этой Амины…
А я…
Я заказ, который пришелся ему по вкусу. Вот и все.
И пока он спит. Я все еще не столкнулась с ужасающей реальностью, которая прогнет и уничтожит меня, лишит всяческой веры в свое светлое будущее.
Что меня ждет? Оплата за услуги?
Нет. Не могу!
Умру просто на месте… если упаду столь низко…
Отворачиваюсь и мой взгляд вновь мечется по номеру, пока не натыкается на брюки мужчины, небрежно валяющиеся на полу. Мне кажется, что я даже вижу очертания ключ-карты в кармане.
Гипнотизирую взглядом свою единственную надежду на спасение. Боюсь двинуться и опять бросаю через плечо взгляд в сторону своего первого мужчины.
Я запомню его. И не смотря на весь ужас ситуации, я даже рада, что у меня появился такой опыт.
Стать женщиной в его руках было невероятно чувственно, охренительно просто. Ни один парень, с которым я хоть как общалась не мог иметь такой набор знаний относительно женского тела…
Прикусываю истерзанную губу и придерживаю одеяло у груди, словно боюсь собственной наготы.
Пока Шах спит, я не врезалась в реальность. Не получила крушение всех своих надежд. Пусть это ночь останется сумасшедшим воспоминанием.
Давно уже надо было делать что-то со своей девственностью, так что можно сказать Аслану спасибо за такой опыт…
Нервный смех едва не вырывается из груди. Может написать записку, по типу, “все было классно, прощай!”
И еще самой денег оставить. Опережая, так сказать, ситуацию. Представляю степень шока мужчины… и что-то мне подсказывает, что ярость Шаха лучше не испытывать на собственной шкуре. Такой не пощадит.
Веселая улыбка спадает с губ, денег у меня совсем нет. Ни гроша. А про аванс можно и забыть.
Эта не та работа, за которую позволительно взять плату, пусть я и отдраила чертов лоундж.
Наконец выдыхаю, заставляю себя прекратить рассматривать Аслана. Прошлое — в прошлом. Мысленно прощаюсь и закрываю эту часть в ячейках памяти.
Тихонечко выбираюсь из-под одеяла, опускаю босые ступни на теплый пол и как есть совершенно обнаженная крадусь к мужским брюкам…
Засовываю руку в карман и пальцы сразу же цепляют увесистую пачку денег, перехваченную золотой скобой — прищепкой.
Вытаскиваю по инерции эту пачку. Чужие деньги вмиг обжигают пальцы.
— Ничего себе…
Выдыхаю шокировано. Глаза становятся размером с блюдца, наверное. Здесь столько, что можно не просто отцу операцию оплатить, а всю нашу провинциальную больницу купить со всем содержимым!
Я буквально на несколько секунд зависаю с этой пачкой денег. Шок сказывается. А еще просыпается горечь от того, что деньги, которые мне и в жизни не сыскать, для завсегдатая “Элита” — это даже не средний счет по чеку.
Несправедливо. Но кто сказал, что жизнь вообще справедливая штука?!
Быстро избавляюсь от своей находки, как от ядовитой змеи. Заныкиваю ее обратно в карман и наконец сердце пропускает радостный удар, когда достаю именную ключ — карту Шахова…
Глава 10
Золотой прямоугольник — мой пропуск из его хором…
Разглядываю витиеватый вензель “Элит” и обращаю свой взгляд к двери. Вот она моя свобода… Отбрасываю мужские брюки в сторону и ищу свою одежду. Боюсь сделать лишний шаг, пока глазами ощупываю пространство на предмет моего потерянного нижнего белья.
Взгляд мечется по полу, но спустя минуту безрезультатных гляделок, я понимаю, что трусики не найти, как в прочем и бюстгальтер. Прикусываю губы, прикрываю на мгновение веки и набравшись храбрости иду к форме, которая валяется бесформенным серым кулем в углу.
Поднимаю измятое платье и взгляд царапает имя: Лида…
Почему-то улыбка появляется на губах. Грустная с примесью горечи. Мой первый мужчина даже не знает как меня зовут.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Хотя сомневаюсь, что “Лиду” он тоже вспомнит.
Навряд ли.
Всего лишь обслуга. Будь то уборщица, или нечто иное — не важно. Шах получил в номер именно то, что заказывал. Не хочу вникать что именно пошло не так в моем случае. Целенаправленно ли направила меня Зуева на убой, или я просто попала из-за того, что проспала и не успела убраться из лоунджа до прихода его хозяина…
Это уже не имеет никакого значения. Шахов получил желаемое. Развлекся с девкой. Сколько таких у него было до, а сколько еще будет после меня…
Странно, но эта мысль шпарит похлеще кипятка, который брызнули на раскаленные угли. В глазах опять закипают слезы, но я оставляю себе возможность поплакать на потом.
Главное — это выбраться отсюда и больше никогда не возвращаться!
Напяливаю одежду, немного мешкаю, когда взгляд опускается.
— Черт возьми!
Пуговки на груди вырваны с корнем. Шах не сдерживался. Не в его характере. Варвар.
Кое как приглаживаю измятую материю на груди и одеваю на босу ноги мягкие туфли. Платье на голое тело я еще никогда не одевала. Но в данном случае мне не из чего выбирать. Приглаживаю дрожащими пальчиками материю на груди, но это не помогает. Вид у меня, как у девушки, с которой всю ночь кувыркались.
Сжимаю в руках ключ и опять смотрю в сторону Шаха. Почему у меня сердце в груди бьется с перебоями? Было все классно, как бы сказала одна из моих подружек, но во мне свербит что-то еще.
Я во все глаза смотрю на широкоплечего мужчина с бархатистой немного смугловатой кожей, рассматриваю литую фигуру, в каждой мышце которой мощь дикого агрессивного зверя.
Я словно пытаюсь запомнить каждую его черточку, каждую линию, унести с собой этот образ, чтобы вычеркнуть из своей уже навсегда.
Мужчина из восточной сказки, Шах-Падишах…
И опять в груди просыпается безумное желание подойти к хищнику, который разлегся на огромной измятой кровати, упасть рядом и зарыться в смоляные густые волосы.
Агрессивная опасная красота. Аслан даже во сне не выглядит уязвимо. Кажется, что в любую секунду его ресницы дрогнут и он устремит на меня абсолютно трезвый острый взгляд.
Вот здесь включается уже чувство самосохранения. Ничего хорошего эта встреча мне не принесет.
Интуиция буквально кричит, что я должна спасаться бегством! Времени критично мало.
Резко разворачиваюсь, заставляю себя не бежать. Я крадусь из номера, чувствую себя вором, на дрожащих ногах подхожу и прикладываю ключ-карту.
Щелчок замка слышится слишком громко в полной тишине и заставляет меня притаится, задержав дыхание…
Секунда, другая. Прикрываю веки и боюсь, что тяжелая рука Шаха сожмет мое плечо до боли и развернет рывком, чтобы впечатать в золото его взгляда.
Но мгновения страха уплывают, и я выдыхаю, распахиваю веки и тихонечко давлю на ручку. Дверь поддается. Открывается!
Вот она моя свобода!
Я отбрасываю карту, она Шаху еще пригодится, чтобы покинуть свои владения. И прежде чем окончательно закрыть страницу, я вновь смотрю на мужчину.
— Прощай…
Неслышным шепотом с губ и я выбегаю наружу, лечу прочь от двери, за которой остается мой первый мужчина. Бегу так быстро словно за мной мчатся все псы ада, спущенные с поводков. Даже не задумываюсь, что у дверей лоунджа Шаха могла дежурить охрана…
Охрана!
Эта мысль бьет наотмашь. И я запинаюсь в собственных ногах, торможу так, что чуть не падаю и не проскальзываю носом по мрамору пола.
Нельзя себя вести столь опрометчиво. Застываю на месте и пальцы сжимаются в кулаки, пока я дышу через нос, успокаиваясь.
— Я должна вести себя, как обычно.
Проговариваю, чтобы услышать саму себя. У меня кровь к щекам приливает и адреналин зашкаливает. Слышу собственный пульс в ушах. Он барабанит так, что я перестаю слышать. Только пульсация крови и биение собственного сердца.
Дышу через нос и обращаю свой взгляд в потолок. Там в самом углу замечаю глазок камеры.