Я возьму тебя - Айрин Лакс
– Правильно! Вали, вали, деревня! Коз пора доить!
– Захлопни свой визгливый рот, – доносится позади, – знаешь что, Марк! А задница-то ниче у новенькой, я бы напялил разок… Знаю, что ты её забил! Но ты ж её сейчас не трахаешь? Может сдашь мне пока в аренду?
* * *Слезы душат меня, соленая влага выжигает огненные дорожки на щеках! Ветер от быстрого бега хлещет по глазам, а рюкзак больно хлопает по спине.
В ушах стоит хохот своры Марка.
До чего же они гнусные. Как настоящие гиены. Чувствуют себя королями положения, хвастаясь состоянием родителей, а сами ни на что не годятся, уверена! Если бросить их в реальную жизнь, то наверняка сами ничего не смогут. Заблудятся даже, без своих крутых телефонов, не смогут и на автобусе добраться, куда следует!
Но все это лишь мысли вслух, пустое! Ничего не значащее. Потому что сейчас они на вершине пищевой цепочке, в своей привычной среде, а я словно непрошеный гость на звездной вечеринке.
В голове даже мелькает мысль: уехать!
Бросить все и вернуться обратно. В деревню!
Может быть, смогу поступить в другое заведение? Вдруг не поздно перевестись?
Но через мгновение я вспоминаю слова бабушки: «ты у нас местная знаменитость»
Черт-черт-черт!
Она же всем-всем похвасталась, рассказала.
Пусть меня в этом ужасном месте всего за несколько дней достало, но как я могу вернуться?
Теперь точно не получится, только опозориться еще больше. Теперь уже перед своими, близкими, а это в тысячу раз хуже, чем перед какими-то мажориками выглядеть дурочкой!
Но как же быть?
Грудная клетка горит словно в огне, я едва дышу, больше всхлипываю!
Нашла укромное местечко, один закуток, где меня точно никто не увидит. Спряталась между двух зданий и обессиленно сползла вниз по стене.
Рыдания стали еще громче.
Но сесть я не смогла, потому что левую ногу обожгло адской болью.
Это еще что такое?
Я перевела взгляд вниз, слезы застилали глаза. Я вытерла их ладонью и застонала. Дурнота подкатила к горлу от вида окровавленной коленки.
В падении я приземлилась на ладони, их сильно саднило. Но это пустяки по сравнению с видом разбитой коленки.
Не знаю, что именно там творится, но чувствую, как сильно саднит, крови много. Она стекает по ноге, до самых туфелек на низком каблуке. На одной из туфелек бантик даже почти оторвался.
А на коленку смотреть страшно.
Кровь льется щедро, а я не из тех людей, что могут спокойно на такое смотреть. Всегда становится дурно!
У дружков Марка появится еще один повод для издевательств. Здесь все идеальные, как фотомодели, на коже ни царапинки, а я буду ходить с изуродованной ногой. Может быть, даже хромой останусь?
Саднит сильно, боль яркими волнами расходится и пульсирует.
Надо что-то делать!
С трудом глотаю слезы.
Наощупь вытаскиваю из рюкзака салфетки и прикладываю к ноге, чтобы собрать хоть потоки крови.
Действую почти вслепую, чтобы не грохнуться в обморок.
Как же быть дальше…
Остаться в этом универе? Но я даже не представляю, в какой ад превратятся мои будни.
Или вообще-то представляю, потому что над головой рокочет голос главного из демонюг – Марка Абрамова.
– Ну и куда ты свалила, деревня? Не знаешь, что реферат нужно было подать, а не бросать? – спрашивает тихим, напряженным голосом, но в этом голосе дрожат эмоции и плещется ярость.
Глава 10
– Ну и куда ты свалила, деревня? Не знаешь, что реферат нужно было подать, а не бросать? – спрашивает тихим, напряженным голосом, но в этом голосе дрожат эмоции и плещется ярость.
Наверное, за его спиной еще прислужники.
Неосознанно вжимаюсь в стену еще больше, опустив вниз мокрые от слез ресницы.
– Я по-твоему всегда должен со стеной общаться? – спрашивает нагло.
Через миг его пальцы ложатся на мои плечи как горячее клеймо. Сжав меня, он вздергивает меня вверх, юбочка взметнулась облачком от резкого жеста.
Я смущенно опускаю ее вниз, нервничая.
Вид у меня тот еще! Помятая, зареванная.
– Ревешь, новенькая?
Наклоняется, роняя свежее мятное дыхание с легким привкусом табака. Так близко и горячо. Почему он снова припер меня к стене, амбал? Припечатал намертво своими здоровенными, горячими ручищами! А его дыхание падает сверху и протягивается дорожкой до моих губ, заставляя моё сердце на секунду замереть.
– На меня смотри!
Снова приказ, как удар.
Я осмеливаюсь поднять на него взгляд и снова теряюсь. Всегда это происходит, когда смотрю в его тигриные глаза – напряженные, искристые, полные азарта!
Возникает головокружение, скользит странный жар по всему телу. Грудь ноет, живот тоже стягивает комком, а внизу бьется пульс. Так низко, я даже не знала, что могу быть настолько чувствительной и ощущать, как кровь приливает к самым интимным частям тела.
Я быстро отдергиваю взгляд с глаз Марка на его лицо. На мужественный подбородок, выбритый до синевы, крупноватая челюсть и красивые губы. Он проводит по ним кончиком языка, вызывая во мне ужасный вихрь ощущений.
Я бы откусила ему этот гадкий язык.
Но для этого пришлось бы касаться его губ, и сама эта мысль кажется мне и уродливой, и прекрасной.
– Слезы вытирай, мелочь! – небрежно смахивает крупной шершавой ладонью влагу с моего лица. – Не хватало чтобы ты меня еще залила или мои учебники!
Фу, какой он отвратительный!
Но почему щека горит от его небрежного жеста.
Я краснею…
Марк отодвигается совсем немного и изучает прищуренным взглядом.
– Коленки стесала? Ну ты даешь! – фыркает. – Под ноги смотреть надо!
Киваю согласно.
Пусть этот мучительный разговор как
