Пепел прошлого (СИ) - Медведева Евсения

— Все-все. Ты в последнее время перестала отвечать. У тебя кто-то появился? А ну-ка, колись, Мани!

— Нет, никто у меня не появился, — выдохнула я и машинально посмотрела на руку. Ближе к локтю виднелся абсолютно отчетливый кровоподтек пальцев. Прикусила губу, вспоминая силу, с которой он сжимал меня, словно боясь, что я могу исчезнуть.

— Ты врешь, я не вижу тебя, но чувствую, что ты врешь. Ладно, из тебя все равно ничего не выбить, позже позвоню Буле.

— Не смей, — зашипела я, прикрывая рот рукой. — Не втягивай ее в это.

— Значит, есть во что втягивать?

— Я убью тебя. Перегрызу провода интернета зубами. Посулю детям ежедневные походы в батутный парк, чтобы они настолько уставали, чтобы и разговаривать со своим любопытным папашкой не могли!

— Мани, ты так жестока. Короче, чего я звоню? Я просмотрел ваш проект больницы. Там все хорошо. Даже стало весьма любопытно посмотреть воочию, поэтому я прилетаю завтра.

— Завтра?

— Да, ночью. И не говори детям, хочу сделать им сюрприз.

— Договорились, но если ты еще раз назовешь меня Мани, то я постелю тебе в будке у собаки.

— Договорились, чао, Мани-Мани-Манилова! — расхохотался он, как обычно проговаривая мою девичью фамилию с диким акцентом. Дэна всегда веселил русский язык, впрочем, как и остальных моих сокурсников. Они долго пытались выучить ее, но потом просто стали называть меня Мани, а мне ничего не оставалось делать, как просто смириться.

— Дети! Завтра прилетает ваш папа, но это сюрприз, — крикнула я, услышав топот по лестнице.

— Ур-ра! — Мила повисла на мне, расплескав кофе по стеклянной столешнице. — И он не будет ходить на работу?

— Нет, дочь, еще не нашелся русский дядя, готовый терпеть такого зануду, как он, кроме твоего деда, естественно.

Это точно, с занудством моего бывшего мог потягаться только мой отец. Они нашли друг друга, иногда закрывались в кабинете, истязая друг друга долгими и монотонными рассуждениями, соревнуясь на выносливость.

— Ну? Едем?

***

— Лизка, я жду тебя сегодня! Слышишь? — Кира пыталась догнать меня, ловко лавируя по коридору больницы, по которому я бежала. Голова уже кружилась. Предновогодние дни стали для меня настоящим испытанием. Казалось, что весь район решил разродиться до конца года. Палаты были переполнены, а персонал падал с ног от усталости, поэтому приходилось отправлять рожениц в соседние больницы. Именно этим я и занималась, носясь от одной смотровой к другой. Отсеивала "ложных рожениц" от тех, кому действительно была нужна помощь.

— Кира, я не ела со вчерашнего вечера…

— На, — перед носом тут же возник бутерброд со сливочным сыром, тонким кружочком колбасы и свежим огурцом. В животе громко ухнуло, вызвав смех подруги и медсестры, не отстающей от меня.

— Чертовка! — прошипела я и вгрызлась в лакомство, отдав второй бутерброд медсестре. — Вот если бы…

— На, — Кира вновь взметнула руку, помахав термосом. — Черный без сахара.

— Р-р-р-р… — мне оставалось только зарычать.

— Ну, мы тебя ждем? Я заберу Ваньку из школы, а Мила уже давно дома с отцом. Отдохнешь и сразу к нам. Хорошо?

— А что за праздник?

— Разве, чтобы повеселиться нужен повод? — Кира уже еле дышала, но продолжала бежать, перепрыгивая через ступеньку. — Будет много детей, поэтому твоих бойцов, я украду раньше. И Дэна тоже, глядишь и пару найдем твоему американскому зануде.

— Ладно, — выдохнула я, застывая у родовой. — Тебе сюда нельзя, имей совесть. Вообще-то у меня есть телефон!

— Ага, твой телефон ходит по рукам от одной медсестры к другой. И если не атомная война, никто не посмеет оторвать тебя от работы. Я упорхала!

Конечно, упорхала она. Пока я мыла руки, наблюдала, как подруга, согнувшись пополам пыталась восстановить дыхание, прислонившись к стене. Даже медсестры стали притормаживать, интересуясь ее самочувствием.

Я прямо кожей чувствовала, что именно сегодня мне нужно держаться подальше от дома. Но, как на зло, к вечеру роддом погрузился в полную тишину, прерываемую только, еще слабыми, попискиваниями новорожденных. В коридорах слышались вялые шарканья расхаживающихся после операции мамаш и звон металлических ведер санитарок, вышедших на обработку помещения. Еще раз проверила, что плановых операций нет и, неохотно переодевшись, отправилась домой.

Путь до дома занял минут двадцать, потому что даже дороги оказались пустыми. Не было ни шлифующих фур, парализующих движение трассы, ни аварий, случившихся по вине "юных шумахеров", даже асфальт был вычищен, словно снегоуборочная прошлась прямо передо мной. Делала радио то тише, то громче, прогоняя ненужные мысли. Пыталась убить нервозность.

Подъехав к дому, бросила быстрый взгляд на дома друзей. Все, кроме дома Киры и Влада, были погружены в темноту. А со стороны тупика, где возвышался огромный деревянный особняк, слышались музыка и голоса. Хотелось тихо припарковаться и уснуть, закрыв все двери на замки…

— Не получится, — Дэн рассмеялся и открыл водительскую дверь. — Кира строго-настрого наказала мне без тебя не возвращаться.

— Откуда?

— Охранники на въезде сообщили, что твоя "коробушка" пересекла территорию, — Дэн отстегнул ремень. — Трудный день?

— По сравнению с чем?

— Действительно, все относительно, — бывший муж сел на корточки, взяв мою ладонь.

— Ты такой смешной, — рассмеялась я, оглядывая его "русский прикид". Огромный пуховик, по размерам которого я предположила, что он принадлежит Никите, вокруг шеи в три слоя намотан шерстяной шарф, выделенный Варей, потому что в ожидании появления их первенца, она проводила время за вязкой. Вот и сейчас, на Дэне был шарф и шапка ярко-желтого цвета, в сочетании с красным пуховиком и черными брюками, он выглядел весьма комично.

— Холодно?

— Очень! — он поежился. — Это же Россия, детка.

— Точно, — я вышла из машины, уступив ему водительское место. — Дресс-код?

— Вечерний, — он подмигнул мне и порулил в сторону гаража. — У тебя есть полчаса.

— Замечательно…

Вяло ковырялась в гардеробе, перебирая вешалки с одеждой. Но потом плюнула и вытянула черный брючный комбинезон, решив, что это будет самым простым вариантом.

— Он здесь, да? — Дэн стоял в коридоре, прислонившись к дверному косяку, тактично не смотря, как я переодеваюсь.

— Кто? — я тут же покраснела, радуясь тому, что он не может видеть этого.

— Не придуривайся.

— Ну? Как тебе? — я вышла из гардеробной, крутанувшись на носочках. Широкий крой брюк мягко скрывали крупные бедра, а строгий верх из более плотной ткани подтягивал, заставляя держать осанку. Широкие браслеты, натянутые к локтям, скрывали еще не сошедшие синяки. А серебряный кулон на длинной цепочке вытягивал меня, делая визуально тоньше.

— Как всегда, — выдохнул он. — Жаль, что не для меня.

— Дэнис, ну прекрати. Моя жизнь и так мало похожа на одуванчиковое поле.

— Прости, Мани. Прости…

***

— Мам! Ты такая красивая! — взвизгнула Мила, повиснув на мне, как обычно.

— Спасибо, милая, только я буду еще красивее, если ты не перестанешь рвать на мне костюм, — рассмеялась я, разглядывая белокурую дочь.

— Боже, кто пришел! — Влад выплыл из кухни, чуть улыбнувшись, осмотрев меня с ног до головы.

— Что? Я стала искать взглядом зеркало. — Что-то не так? Забыла снять шапочку? Бахилы?

— Ты прекрасно выглядишь. Гораздо лучше, чем розовый костюм врача, — он подмигнул и вручил мне высокий бокал шампанского с замороженной клубничкой. Я выдохнула и сделала большой глоток, практически осушив бокал до дна.

— Согласен. Ты просто конфетка, — Андрея появился так же внезапно, как и Влад. Только в его руке была целая бутылка шампанского. Он ловко откупорил ее и наполнил мой бокал. На их, всегда сдержанно-серьезных, лицах были такие неестественно дружелюбные улыбки, что стало не по себе.

— Мальчики? Вы чего, решили меня напоить? Я все равно не разрешу Андрею присутствовать на родах, — я показала им язык и прошла мимо, отыскивая взглядом девчонок.