Воскресный папа (СИ) - Резник Юлия

Такси, цветочный магазин на углу – букет для Клары Марковны, и бутылка коньяка для Генриха Львовича. Я – воспитанный мальчик. Хоть и не профессорский сын. Сам себя создал, сделал… И уже не изменюсь. Что выросло – то выросло, как говорится.

- Ой, Миша! Заходи, заходи…

Я протянул букет Кларе Марковне и замер с открытым ртом. Я-то Аришу никогда при параде не видел. Все в робе, да бледную-болящую. А тут… Глянул на неё, и замкнуло. И волной окатило горячей. С ног до головы. Так что и ее по касательной зацепило. Зарумянило щеки… Вдох-выдох. Дыши…

- Ну, что ты стоишь, Мишенька, дорогой! Принимайте благодарности… Вот соседи наши. Счастливые бабушки-дедушки, а все благодаря кому? А это – наши герои!

Да твою же бабушку. Только этого мне сейчас не хватало.

- Ну, что вы? Ваша девочка сама все сделала.

Ага, как же. Скромность - наше все, да, Арина Германовна? Чудо африканское…

Прикрывая известное место бутылкой коньяка, прокрался к столу. Ариша - следом. Посадили нас, естественно, рядышком. Так, что, как бы она ни старалась, один черт задевала меня при каждом движении то локтем, то бедром. Высекая искры… Того и гляди полыхнет. И скатерть, и кружевные салфетки, и залитая лаком башня из волос на голове у одной из счастливых бабушек, которая как раз лезла нас обнимать.

Не знаю, как мы высидели положенные пару часов. Как выдержали бесчисленные тосты, следующие один за другим, и не иссякающий поток благодарностей, которые с каждой рюмкой становились все проникновеннее… Но, главное, я не имею понятия, чем думал, когда, почти задевая ее ухо губами, шепнул:

- Ариша, давай уйдем. Я не могу уже…

И чем думала она, когда позволяла мне все испортить…

- Вот так возьмем и уйдем?

- Угу. Ко мне. Здесь недалеко… Так ты согласна?

Она колебалась несколько мгновений. А потом все же протянула мне руку.

ГЛАВА 9

Ариша

- Ариша! Милая, а тебе разве не на работу сегодня?

Тетя Надя легонько меня встряхнула. Я открыла глаза. Резко села на постели и огляделась.

- Который час?

- Половина седьмого.

- Вот же черт! – я схватила телефон. – Будильник забыла включить…

Вскочив на автопилоте, так до конца и не проснувшись, выбежала из комнаты. Закрылась в ванной. Плеснула воды в лицо и взялась за наполовину пустой тюбик с пастой. И вот тут оно вспомнилось. Все, что произошло. Я прикрыла ладошкой рот. Прислонилась к стеночке, не соображая, плакать мне или смеяться. Не зная даже, засчитывать ли этот раз, как имевший место –  настолько нелепо он закончился. Я дольше колебалась, чем это длилось, ну, правда. Интересно, Орлов-то уже проснулся? Или, как и я, опоздает на работу?

Я хихикнула. Было действительно весело. Ну, и немного грустно, конечно… Не знаю, чего ждала. Просто у Фельдманов между нами с Михаилом Ильичом так искрило, что я уже было настроилась на фейерверк. А вместо этого… получила одинокий холостой залп. Похрюкивая от смеха, хохоча в первую очередь над собой и своей глупостью, опустилась на унитаз. Чтобы не пришлось объяснять домашним, что же меня так развеселило с утра, спрятала смех в ладонях.

Нет, я правда надеялась, что у нас что-то может выйти. Не серьезное, так, легкий ни к чему не обязывающий роман. Понимала, что Орлову серьезное даром не надо, да и мне сейчас тоже вряд ли. Но старт, мягко скажем, не задался. Хотя начало и было многообещающим. Это даже отрицать глупо. Я, может, потому и решилась уехать с ним, что никогда еще не ощущала такой сбивающей с толку тяги к мужчине. Положившись на собственную интуицию, как меня учил Саша, поддалась витающему в воздухе духу праздника, я так безоглядно поверила в то, что чудо возможно… А чуда не случилось. Да и вообще самым напряженным оказался момент, когда мы с Орловым сидели бок о бок за столом в доме Фельдманов. И на заднем сиденье в такси. Ну, и ладно… тот самый первый поцелуй в коридоре был тоже чудо как хорош. Мне нравилось ощущать, как большое сильное тело Орлова дрожит от нетерпения под моими ладонями, и руки... его умелые руки тоже дрожат. Мне нравился его вкус на губах, и напор. А потом что-то явно пошло не так. Мы очутились в спальне. Он даже не снял пиджак… Только брюки. Пробормотал что-то бессвязное, я расслышала только:

- Извини… Не могу больше. Я после реабилитируюсь… Обязательно.

А потом ощутила, как он пару раз с силой дернулся и… уснул. В носках и пиджаке с рубашкой. Я поначалу не могла в это поверить! Даже ткнула его несколько раз в бок. Потом с большим трудом выбралась из-под его отяжелевшего тела. И еще ведь проверила пульс. Ну, мало ли? А он просто спал… глубоким безмятежным сном полностью довольного жизнью человека.

Такого ужасного смятения чувств до этого момента… момента осознания, я не испытывала никогда. Мне было ужасно стыдно, потому что он обошелся со мной как с дешевкой, и ужасно весело – потому что ситуация была, как ни крути, смешной. Хотя бы потому, что я его и сама, замахавшись по самое не хочу, понимала. Вряд ли Орлов планировал закончить вечер так – просто не рассчитал силы. Не то чтобы я готова была дать ему второй шанс, но… его усталость дикую понять могла. Другое дело, что в той идеальной картинке мира, которую я нарисовала себе в голове, его тяга ко мне должна была оказаться выше этой усталости. Выше всего на свете. Мне чего-то возвышенного хотелось, понимаете? Как было с Сашей. И как я привыкла. А все вышло настолько приземленно и буднично, что на какой-то миг я опешила. Оказавшись совсем не готовой к такому повороту событий.

- Эх, не орел ты, Орлов. Не орел… - пробормотала я, а тот лишь всхрапнул. – О, господи…

История из тех, над которыми обычно угорают подружки, собравшись на очередные посиделки. Но мне даже поделиться ей было не с кем, не то бы я точно стала гвоздем программы.

- Ариша! У тебя там все хорошо? – постучала в дверь ванной тётя Надя.

- Уже выхожу.

- Давай скорей. Завтрак уже на столе.

От тетиной заботы теплело на душе. Я вернулась поздно, и она еще не успела выпытать, как прошёл мой вечер у Фельдманов. Так что за завтраком пришлось коротко отчитаться.

- Ты только представь, Ариш, какое совпадение!

- Какое?

- Ну, что вы снова с Мишенькой встретились. Может, оно неспроста, а? Как думаешь?

Я лишь пожала плечами. В один глоток допила остывший кофе и выскочила из-за стола. Интересно, что бы сказала тётя Надя, если бы узнала, как на самом деле закончился мой вечер? Я вот тоже разглядела в своих столкновениях с Орловым перст судьбы, а оно вон как вышло.

А может, еще не все потеряно, а? Что ж я так категорична сразу? Эта мысль заставила меня на секунду зависнуть, склонившись над сапогом. В конечном счете, так ничего конкретного не решив, выбежала из дома и помчалась к метро.

Опять явилась на работе впритык, попала в бригаду Стаса. Непривычно хмурого и молчаливого. Интересно, он уже разболтал коллегам о том, чьих я? Я огляделась, но повышенного интереса к собственной персоне не обнаружила. Каждый был занят своим.

- Сейчас я быстренько, - пообещала ему. – Проспала.

- Видать, ужин у Фельдмана удался.

Я быстро пробежалась пальцами по кнопкам на униформе.

- Ну, так. Неплохо посидели. А ты чего не пришел?

Стас хмыкнул:

- А то ты не понимаешь, что меня чисто для приличия позвали.

Я отвернулась. Доказывать, что Генрих Львович приглашал нас всех от души, не стала. Тут классовая ненависть налицо, какой смысл?

- Ты лучше скажи, как дочь самого Кучера на скорую фельдшером подвязалась? Я сначала было решил, что тебя с проверкой какой подослали…

- Шутишь? Кому это нужно?

- Вот и я так подумал.

- Никто меня не подсылал. Просто после долгого отсутствия мне нужно курсы пройти. И сертификат получить на врачебную практику. Мой старый уже не действительный. Так что всунулась, куда могла, – сжато пояснила я.

- И что ж тебе поспокойнее местечко не нашли, чтобы пересидеть?

- А я не ищу поспокойнее, Станислав Владимирович.