Если бы я знал - Рейн Уайт
уже начал считать её своей. Как же легко можно прикипеть к
новому месту всего за пару недель.
Уже через полчаса Никита смог стянуть грязную одежду и
завалиться в ванную, оставив Джоя на кухне с просьбой
заварить чай. А ещё минут через десять, когда Никита выбрался
из душа, его охватило непередаваемое ощущение дежавю.
Вроде бы совсем другая квартира и время года ― всё
другое, чтоб его! ― но сама ситуация, эта сцена… она
скручивала изнутри. Всё как той зимой: он только из душа, в
брюках и рубашке, на кухне призывно урчал, закипая, чайник, а
Джой стоял у окна. Смотрел вдаль, покусывал незажжённую
сигарету и словно не замечал, что Никита уже здесь, у него за
спиной. Джой всегда таким был, мечтательным, каким-то
нереальным в этой своей задумчивости. А у Никиты всегда в эти
моменты ёкало сердце, только вот признавать он этого долго не
хотел.
Честно говоря, не хотел до сих пор. Боялся. Вот он
признает, и что будет? Время-то ушло. Но если вздохнуть
поглубже и на мгновение представить, что сейчас ещё зима, на
душе сразу становится легче. Правда, будто скоро Ник ляжет
спать, а потом заявится в комнату к Джою, потом будет разговор
и… и Никита никуда не убежит с утра. Не будет записки, не
будет нескольких недель раздумий, не будет сцены в
новогоднюю ночь и последующей обиды. Ничего не будет.
Хотелось утонуть в иллюзии. Настолько, что он осторожно
подошёл к Джою и, согнувшись, уткнулся лбом ему в плечо.
Джой даже не вздрогнул, слышал, видимо, как Никита крадётся, лишь отложил сигарету на подоконник.
― Ну как, кроссовки жить будут? ― абсолютно буднично
поинтересовался он.
― Вряд ли, но я закинул их в машинку, буду надеяться, ―
промычал Никита, не поднимая головы.
― А джинсы?
― Отстираются, но их пока просто замочил.
― Молодец.
Будто поощрил умненького щенка, который успешно
выполнил все команды и даже сходил в туалет на улице, не
напрудив в коридоре. А Никита так и стоял, сгорбившись и
прижимаясь лбом к плечу Джоя ― и обнять не решался, и
отступить не мог. Если он делал этим больно, Джой вида не
подавал, но себе он, казалось, делал больнее. Потому что
Никиту ломало. Ломало! Разрывало между нерешительностью и
желанием оказаться как можно ближе.
― О, чайник вскипел, ― оживился Джой, выскальзывая
из-под его головы. Ник в последнюю секунду сумел сохранить
равновесие и не впечататься в подоконник.
За окном громыхала гроза, молнии разрезали темнеющее
небо, дождь застилал горизонт, а они пили чай. Приканчивали
коньяк под ничего на значащую беседу. Добивали красным
вином, которое нашлось в запасах Лады, хотя не стоило бы.
Однако домашняя «Изабелла» в пластиковой полторашке была
сладкой и удивительно вкусной, да и Джой пил с таким
удовольствием… как устоять?
Когда вино подошло к концу, на улице окончательно
стемнело, а время перевалило за полночь, Джой начал
собираться домой. На полном серьёзе посмотрел в окно, где до
сих пор бушевала гроза, и включил приложение такси. Никита, не отрываясь, следил за тем, как Джой выбирает конечную
точку поездки, как пальцы скользят по экрану.
― Какой тут адрес? ― наконец, поинтересовался Джой.
― Может, останешься? ― одновременно с ним выпалил
Ники и сам же замялся под удивлённым взглядом. ― Ну, дождь
на улице, чего мокнуть? Посидим ещё немного, сыграем в
настолку, посмотрим что-нибудь?
Он кое-как заставил себя заткнуться, понимая, что начал
тараторить. Нет, он серьёзно имел в виду именно это: сыграть,
посмотреть, а потом лечь спать. Ничего лишнего. Он и сам не
уверен был, что готов к «лишнему». Решился бы разве что на
поцелуй. Подобные мысли преследовали его ещё с прошлой
встречи.
― Уверен? ― нахмурился Джой.
― Почему бы нет?
Именно на «Почему бы нет» они и рискнули посмотреть
недавно появившийся в прокате боевик. Потом пару серий
ситкома под обещанную настолку. Затем снова пили чай, пока
стрелки не подобрались к четырём часам ночи.
― Если я не хочу окончательно сбить график, пора спать
― вынес вердикт Никита.
― Ммм, у тебя есть график? ― усмехнулся Джой.
Ник фыркнул и поднялся с расстеленного дивана. Ему всё
ещё было не по себе в обществе
