Валентина Шигина - Я считаю до пяти
— Именно. Мы с Пашей просто друзья. Анна Аристарховна, я приехал за вами. У Паши скоро день рождение и вы должны на нем присутствовать. Ее отец в этот день хочет объявить о помолвке.
На том и решили. Роман на ночь остался у бабушки Паши, хотя и собирался ночевать в гостинице. Только пожилая женщина не хотела отпускать такого хорошего друга своей внучки. Наутро они взяли сумки и уехали в родной город.
* * *— Вот такая история. Любит он тебя. И ты его — я это вижу. Не думай от ребеночка избавляться, он ведь в любви получился.
— Я не собираюсь аборт делать. Но Ромке все равно сказать не могу, — призналась я. — Я сама виновата, что он ушел, а возвращать его ребенком не хочу.
— Глупая ты еще, — по-доброму улыбнулась бабушка и потрепала меня по волосам. — Он ведь только и ждет повод чтобы вернуться.
— Я устала. Спать пойду. — Поцеловав бабушку в морщинистую щеку и ушла в свою комнату.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Мысли о Роме не давали мне покоя. Почему он тогда ушел? Почему ни разу не пришел? Почему не позвонил? Может потому что я ему просто не нужна? Тогда зачем он спас меня от Дмитрия? Из-за врожденного благородства? Мысли хаотично сменяли друг друга, и из-за их быстрой смены меня начало мутить. Прошлепав босыми ногами на кухню, я налила себе стакан воды и выпила его по дороге в комнату. Тошнота отошла на задний план и на меня навалилась усталость. Стоило моей голове коснуться подушки, как я тут же провалилась в сон.
Каждый день у меня были гости. Чаще всего Лариса и Денис. Иногда Лиска брала с собой Кирилл, но он вел себя аки ангел, поэтому я смирилась с выбором подруги. А после того, как получила от него в подарок целую упаковку своих любимых пирожных — вообще их брак благословила.
— Как поживаешь? — Лариса забралась ко мне на кровать и положила рыжеволосую голову мне на плечо. — Выглядишь что-то не очень?
— Я и чувствую себя не очень, — призналась я. Про беременность рассказывать не хотела. Но только пока. Думаю, что первым должен узнать Ромашка. Бабушка не в счет — она сама догадалась.
— Бледнющаяя, синяки под глазами. Ты не заболела случаем? — Подруга потрогала мои волосы торчащие в разные стороны.
— Нет. Просто на улицу давно не выходила. Что там твориться на белом свете?
— Ничего интересного ты не пропускаешь. С нашими дураками из группы я не виделась. Да и не хватало во время каникул на их противные рожи лицезреть.
— И больше никого не видела? — робко поинтересовалась я.
— Ромку не видела, — поняла меня подруга. — Он так и не позвонил?
Я отрицательно помотала головой и приуныла.
— Позвонит! Ему просто нужно переварить все, что случилось. Это ведь и для него удар был. И вообще ты можешь сама позвонить.
— И что я ему скажу?
— Для начала поблагодаришь за свое спасение, а дальше найдете о чем поговорить. Вам ведь есть что сказать друг другу.
Лариска взяла со стола телефон и протянула мне. Неуверенно взяв трубку в руки, я набрала Ромашкин номер, но металлический голос сообщил, что аппарат находится вне зоны действия.
— Может не ловит? — попыталась найти объяснение подруга.
— Это не важно. Он все еще злиться на меня.
— Паша…
— Нет, нет, он правильно делает. Я заслужила это. Нужно было ему все сразу рассказать, а не надеяться, что он узнает сам.
— Я… я должна признаться тебе, — тихонько проговорила девушка и я непонимающе уставилась на нее. — Это я Ромке про спор рассказала.
— ЧТО?
— Ну не совсем я. Просто мы с Кириллом обсуждали всю эту ситуацию, а твой Рома нас подслушал. Если бы я знала, что он за углом стоит. Паша, я не знала! Мне так стыдно! Надо было давно тебе сказать, но у меня язык не поворачивался. Можешь меня стукнуть, если тебе от этого полегчает.
— Ерунда, — махнула рукой на подругу. — Если бы он вас с Большаковым не подслушал, ему все равно бы рассказали. Например, Бобриха.
Мы быстро забыли про этот инцидент и начали болтать о разных глупостях. Вспоминали как отжигали, как я сбегала из дома и как тусовались в клубе до утра. Лариска выразила желание вывести меня в клуб и отжечь как следует, но я отказалась. Сомневаюсь, что в моем положении это возможно. Мне нужно передать ребенку тишину и спокойствие. Мир и любовь. Руки сами по себе потянулись к еще плоскому животу.
— Все в порядке? — заметила мои действия подруга.
— Живот заболел, — не моргнув глазом соврала я и продолжила воспоминания.
Что касается воспоминаний, то у меня их было достаточно. Их помог восстановить Денис. Он приходил ко мне каждый день вечером и интересовался моим самочувствием. О его отце мы не говорили. Оба понимали, что еще долго будем вспоминать случившееся. Мы вспоминали наше общее детство и громко смеялись.
— Я просто обалдел, когда ты полезла меня целовать!
— Вообще-то это ты полез!
— Ты!
— Почему ты споришь? Я всегда права!
— Конечно права! — согласился Дэн. — Но целоваться ты первая полезла.
— Мы сделали это вместе! Давай остановимся на этом варианте?
Денис согласился. Мне было тепло и уютно в его компании, словно я нашла брата, которого у меня никогда не было. Мы очень сблизились за последнее время, лучше узнали друг друга. Вновь начали понимать все без слов. Мне было жаль упущенного счастья с Денисом, но умом и сердцем понимала, что ничего не вернуть и не исправить. Мы потеряли свой шанс быть вместе. Я принадлежу другому, а Денис… а вот про него я и не знаю.
— Дэн, у тебя есть кто-нибудь?
— Почему спрашиваешь? Имеешь какие-то планы на меня?
— Обычный интерес, — усмехнулась я. — Так есть? Помниться я звонила тебе, а на заднем плане голос женский слышала.
— У меня была девушка, но мы разошлись. Довольна-таки давно.
— Почему?
— Не срослась. Это не мое было. Ну не унывай ты так. Есть девушка, которая мне нравиться, но она занята.
— Ты ведь не меня имеешь в виду? — засомневалась я.
— Да нужны ты мне, как корове седло! Я тебя как девушку все равно воспринимать не могу. У меня нервная система не выдержит каждодневное общение с такой истеричкой.
— Я не истеричка!
— Мне можешь не рассказывать. Я-то тебя достаточно знаю.
— Ну а серьезно? Она не отвечает взаимностью? Ты говорил с ней?
— Нет. Она безумно счастлива с другим, а я не лезу в отношения.
— Она дура? Такого красавчика упустить? — засюсюкала я, хватая парня за щеки. — Ты же само очарование. Хочешь я с ней поговорю и вставлю мозги?
