Совершенство - Татьяна Миненкова
Резко выдыхаю. Я-то считала «Талассу» своим успехом, а, оказывается, и здесь была обязана Марку.
«А вот тут ты не права, Милашечка. «Таласса» и есть твой успех. Хоть Нестеров и помог тебе получить работу, то, что ты проявила себя и показала впечатляющий результат — исключительно твоя заслуга».
— Тогда почему после этого он решил избавиться от меня?
Так и не задала Марку этот вопрос несмотря на то, что отношения у нас более чем доверительные. Боюсь услышать, что он сомневался в том, что я ему нужна. Вдруг Нестеров до последнего думал, что без меня ему будет лучше?
«Это ты сомневалась, Милашечка, а не он, — объясняет ангелочек, качая головой. — Ты ведь действительно способна на большее, и Марк тоже это видит. Он просто предоставил тебе возможность самой расставить приоритеты, хотя, признаться, это далось ему непросто».
Усмехаюсь, вспоминая тот день, когда осознала, что Нестеров для меня важнее всего. Эхом повторяю сказанную им фразу:
— Я действительно способна на большее. Рядом с ним.
Ведь это не ангелочек всё время был со мной. Это Марк подстраховывал и поддерживал меня, даже когда я сама об этом понятия не имела. От этого внутри становится так тепло, будто солнце проникло прямо в душу и греет там своими лучами.
«Способна. Поэтому теперь у тебя и без меня всё будет хорошо, Милашечка, это я тебе точно говорю», — успокаивает ангелочек.
Кажется, ему тоже грустно со мной расставаться. Знаю, он будет скучать по тому времени, что мы провели вместе. Решаю больше не отговаривать его. Интересуюсь:
— Откуда ты знаешь, что хорошо? Может мы поссоримся и расстанемся?
«Или поженитесь, — смеется ангелочек. — Он же тебе вчера предложение сделал».
Но вместо того, чтобы признать, что это так, я занудствую:
— Технически предложения не было.
Дело в том, что Марк, оказывается пригласил меня уехать от всех подальше как раз для того, чтобы сделать предложение. Это должен был быть приятный сюрприз для меня. Но, поскольку мы по глупости взяли с собой пса, вместо приятного сюрприза для меня получился неприятный сюрприз для Нестерова.
Не успели мы вчера выгрузить вещи на берег, выяснилось, что Мак каким-то образом нашел в сумке заветную коробочку. И не только нашел, но и сжевал практически всю. Теперь мое кольцо, которое, как я подозреваю, было очень красивым, обретается, вероятно, где-то в недрах собачьего пищевода или желудка. Не важно, где, главное — не на моем пальце.
Для себя самой я сделала вывод что, видимо, очень хочу замуж за Нестерова, потому что вчера сначала плакала, потом смеялась, потом даже залезла рукой в слюнявую клыкастую пасть, но кольца там, естественно, не нашлось. Марк успокаивал меня и обещал купить еще три таких же, а к ним еще сережки, но мне-то хотелось именно это.
«Тебе так важно получить кольцо? — с иронией удивляется ангелочек. — Странные вы, женщины, существа. Он тебе уже руку и сердце отдал, жизнь спас, а тебе еще кольцо подавай!»
Восклицаю возмущенно:
— Конечно, подавай. Положено же: рука, сердце и кольцо. Иначе никак, такой порядок.
«Порядочная ты моя, — хихикает он. — Ну, раз нужно кольцо — значит будет, обещаю».
— Всё-то ты знаешь. Раз собрался уходить, продемонстрируй напоследок свои «полномочия ого-го». Что ждет нас с Марком, кроме абстрактного «всё будет хорошо»?
Мак приносит новую водоросль и убегает за следующей. Волны прибоя подбираются всё ближе, и я отхожу — мочить ноги не хочется. Песок уже начинает нагреваться, предвещая жаркую погоду.
«Когда я говорил «хорошо», я имел ввиду в общем целом, — ангелочек разводит руками, а потом задумчиво почесывает золотистые кудряшки. — Вообще-то, будет по-разному. Вы еще сотню раз поссоритесь и еще больше раз помиритесь. Возможно его несговорчивый характер и нежелание уступать даже пару раз доведут тебя до слез. Поженитесь. Ты поступишь на факультет дизайна среды в ДВФУ. «Архи-Строй» станет семейной компанией и тебе выделят целый отдел под ландшафтный дизайн. Кстати, возможно, я еще загляну к тебе годика через три-четыре во время твоей второй беременности. Первая будет спокойнее, а вот вторая… Ну, знаешь, гормоны, переживания, как тут обойтись без мудрости шизы? А до этого ты вполне справишься без меня, Милашечка».
— Тогда до встречи, дружочек, — улыбаюсь я, но в глазах почему-то стоят слезы и стоит моргнуть — они польются по щекам так, что не остановить. — Я буду скучать.
«Я тоже, Милашечка», — он приподнимается на носочках и звонко целует меня в щеку.
Касаюсь пальцами правого плеча. Пальцы мнут мягкую ткань футболки, но там пусто. Ангелочек ушел. И несмотря на обещание вернуться, я всё-таки моргаю, а на щеках тут же образуются мокрые дорожки. Я вообще в последнее время стала сентиментальной и чувствительной, а настроение меняется по нескольку раз на день.
Но без него правда будет тоскливо. Кто теперь будет язвить и называть меня Милашечкой? Кто будет предлагать дурацкие планы? С другой стороны, так, наверное, живут все нормальные люди, без шизы. Скучно живут.
— Возвращайся скорее, — негромко шепчу я, всхлипывая.
Песок скрадывает шорох шагов и о присутствии рядом Марка я узнаю лишь тогда, когда он, тихо подойдя со спины, нежно касается губами места между моей шеей и плечом.
Интересуется обеспокоено:
— Кто должен возвратиться?
— Пёс, — всхлипнув, выдаю первое, пришедшее на ум объяснение, прекрасно понимая, как глупо оно звучит.
Нестеров бархатно усмехается, прижимая меня к своей груди.
— А плачешь почему?
И я вдруг, поддавшись внезапному желанию, рассказываю ему о вымышленном чертенке, который потом стал ангелочком, а теперь ушел, напоследок предсказав нам обоим счастливое будущее. Жду, что Марк удивится, рассмеется или отправит меня к психиатру, чтобы назначил очередные таблетки, но он осторожно целует меня в кончик носа:
— Я давно уже привык к тому, что моя девушка немного ненормальная.
Привык он. Хотя Марк ведь и правда никогда не отвлекал меня от разговоров с ангелочком. Лишь снисходительно улыбался, любезно позволяя мне общаться с ним столько, столько потребуется.
— Теперь, когда он ушел мне стало грустно. Это пройдет.
— Конечно пройдет, — спокойно соглашается Марк и внезапно лукаво усмехается.
А его пальцы, которые только что, забравшись под футболку, с такой нежностью скользили по моей коже, быстро перемещаются на бока и начинают без предупреждения щекотать.
Возмущенно визжу:
— Марк!
Но вырваться из его щекочущей хватки совсем непросто и мои всхлипывания против воли превращаются в хохот, прямо сквозь слезы.
Тщетно пытаюсь отбиться или вывернуться. Никак. Зато вскоре у меня получается освободить руки, и я начинаю
