Бог злости - Рина Кент
Все считают Киллиана машиной, которая не устает независимо от того, сколько бы заданий он ни выполнял, но он человек.
Он получает травмы, как та сломанная рука, и хотя он гений, он определенно не робот.
— Ты устал? — пробормотала я.
— Я не устал. — Его голос гулко отдается в моей груди, но он не открывает глаза. — Я злюсь на тебя за то, что ты пила с этими засранцами, когда меня не было рядом.
— Это просто выпивка.
— Просто ты сексуально разговаривала бог знает сколько времени. Я становлюсь убийцей при одной мысли о том, что кто-то может представить тебя во время секса.
Точно. Он становится невозможным при мысли о том, что кто-то еще прикасается ко мне. Он до сих пор ищет владельца руки, которую я выложила на IG. Без шуток, каждый раз, когда он встречает кого-то из моей семьи или знакомых, он проверяет их руки.
Слава Богу, Моисей обычно носит перчатки.
Я погладила его по груди.
— Я не думала об этом с такой точки зрения.
— Тогда начни.
— Может, Николай был прав.
На этот раз он открывает один глаз.
— В чем?
— Он сказал, что я для тебя настолько важна, что страшно представить, как ты будешь без меня.
— Мне и не нужно, потому что без тебя не будет меня, кролик.
Мое сердце снова делает дикое сальто, то самое, когда я чувствую, что оно вот-вот разорвет кожу от нахлынувших эмоций.
Прежде чем я успеваю сформулировать ответ, он продолжает:
— И разве тебе не удобно говорить обо мне за моей спиной?
— Ты постоянно делаешь это с Брэном. Кроме того, с Ани мне не нужно спрашивать. Она предоставит любую информацию и даже больше, если ты только дашь ей тему. Она сказала мне, что ты жестокий.
— Анника должна беспокоиться о себе, потому что она увидит, что такое жестокость, когда Джереми узнает о ее маленькой влюбленности.
— Нет! Не говори ему. Кроме того, не похоже, что Крей интересуется ею. Хотя я уже не уверена в этом. В последнее время они ведут себя странно, просто супер-странно.
Темный взгляд проходит через его теперь уже открытые глаза.
— Не лезь в это.
— Что? Почему?
— Просто не лезь в их дела. Поверь мне, это кроваво.
Я сужаю глаза, почему-то чувствуя, что он утаивает информацию от меня.
С другой стороны, он близок с Джереми, так что, конечно, он будет на его стороне, а не на стороне Ани. Но почему мне кажется, что в этой истории есть что-то еще?
Он снова закрывает глаза.
— Теперь спи.
— Но я не хочу спать.
— Спи или я тебя трахну. И это будет не нежный трах. Я заставлю тебя кричать, а потом заглушу твой голос, чтобы никто не услышал.
Я глотаю, но это не от страха. Мое ядро сжимается, а удовольствие между моих бедер.
Глубоко внутри этого мужчины скрывается хладнокровный монстр, который часто заманивает его на край. Он говорит, что я удерживаю его от падения.
До меня он был бесцельным монстром.
Теперь он — мой монстр.
И та первая нестандартная встреча была тем, что держит меня на плаву по сей день.
Я была слишком вялой, слишком не в себе, чтобы даже думать о ком-то. Я ненавидела жизнь и себя, и это событие вернуло мои чувства в болезненной вспышке.
Мой психиатр сказал бы, что я нахожу себе оправдания. А я говорю: я нашла себя через этого дьявола.
Не всем девушкам нравится герой. Мне суждено было влюбиться в злодея.
Потому что я знаю, просто знаю, что он поставит меня выше всех. И себя в том числе.
Поэтому я хватаю его лицо и прижимаюсь губами к его губам. Обычно я не так откровенна в вопросах секса или привязанности, в основном потому, что мне нравится, когда он берет то, что хочет.
Так мы функционируем.
Но сейчас я хочу поцеловать его, показать ему, что даже если я буду бороться, я никогда и ни за что не хотела его.
Всегда хотела.
Всегда.
Он ворчит, прикусив мою нижнюю губу, а затем переворачивает нас, обхватив рукой мое горло.
— Я дал тебе выход, но ты отказалась. Теперь ты в полной заднице, детка.
— Кто сказал, что мне нужен выход? — Я ухмыляюсь.
— Это моя девочка. А теперь скажи мне то, что я хочу услышать.
Моя ладонь касается его щеки.
— Я твоя, мой монстр.
— И я твой, маленький кролик.
И тогда он показывает мне, насколько мы принадлежим друг другу.
Эпилог 2
Киллиан
ДВА ГОДА СПУСТЯ
Я понял, что в нашей с Глиндон жизни слишком много раздражающих людей.
Точнее, людей, которые считают, что это отличная идея — украсть у меня ее время.
Мой уровень терпимости к этому медленно, но верно иссякает, и я не могу нести ответственность за ад, который разразится, когда я достигну своего предела.
На самом деле, этот предел был полностью нарушен около двух лет назад, вскоре после начала наших отношений, но я совершил ошибку, пообещав посмотреть на вещи с ее точки зрения.
В то время это было единственное, что могло заставить ее доверять мне настолько, чтобы быть со мной. Но теперь я должен признать, что ей действительно нужны друзья.
Что она хочет, чтобы ее признавали такой, какая она есть.
Что как бы я ни хотел проводить каждое свободное мгновение, зарывшись глубоко внутри нее или просто держа ее в своих объятиях, ей нужно что-то столь же кощунственное, как прогулки с друзьями и коллегами и вся эта гребаная чехарда.
Но я понимаю.
Не совсем.
Даже не совсем.
Тем не менее, я позволяю ей эти раздражающие вещи, в основном потому, что она скучает по мне, и мне нравится, как она проявляет инициативу, когда скучает по мне. Как сегодня.
Я не видел ее целый день, и хотя это было не что иное, как пытка, я должен был кое-что спланировать.
Ранее я сказал ей, чтобы она встретила меня на вершине скалы, а потом спрятался за деревом.
И стал ждать.
Глин приезжает на пятнадцать минут раньше и глушит двигатель своей машины у дороги,
