Испорченная безумием (ЛП) - Кора Рейли
Аврора уставилась на меня и с трудом сглотнула. Она коротко кивнула, затем подошла к скамейке и опустилась на нее. Она уткнулась лицом в полотенце, и ее плечи затряслись, когда она разразилась рыданиями.
Я бросилась к ней, присела рядом и обняла ее одной рукой.
— Мне жаль, что все это с такой тяжестью легло на тебя. Я думала, ты знаешь, что Римо никогда не отберет у тебя Баттисту.
Аврора вытерла лицо полотенцем, затем посмотрела на меня опухшими глазами.
— Он Фальконе. На бумаге и кровью.
— Но сердцем он твой, — тихо сказала я. — Я с радостью стану его бабушкой, даже если мне все еще трудно смириться с тем, что я достаточно молода, чтобы быть ею.
Особенно с учетом того, что я пыталась в ближайшее время выносить ребенка для Греты.
Аврора рассмеялась вместе со мной.
— Ты так не выглядишь, если тебя это утешит.
Я вздохнула.
— Я знаю, у тебя, вероятно, нет причин верить в это, но Невио любит тебя. Я вижу это в его глазах, и даже если мне, вероятно, не стоит говорить с тобой об этом, он признался мне в этом, когда вернулся. Я знаю, что с ним справляются не все. Я знаю, что у него много недостатков. Я знаю, что в глазах многих людей он безнадежен, но таким же был и его отец. В глазах большинства людей он остается таким. Какое-то время я ненавидела его, потом ненавидела и любила, потом хотела только ненавидеть, но в конце концов я просто полюбила его. Это не всегда было легко, но я никогда не жалела, что стала женой Римо или приняла его любовь, и о том, кем он был и всегда будет.
— Честно говоря, я никогда не могла понять, как ты простила ему свое похищение.
Я рассмеялась.
— Я тоже не всегда это понимаю, но я сделала это, и не только из-за Невио и Греты. Это трудно объяснить, но я думаю, что любовь есть всегда. Я знаю, что Невио тоже причинил тебе боль, даже если и не знаю, что именно он сделал, и я не говорю тебе прощать его. Я просто прошу тебя прислушаться к своему сердцу. Я знаю, что ты тот человек, который нужен Невио. Я знаю, что присутствие тебя и Баттисты в его жизни помогло бы ему стать еще лучшей версией самого себя. Но я хочу, чтобы ты знала, что я не буду винить тебя, если ты не захочешь или не сможешь дать ему еще один шанс.
Я встала и сжала плечо Авроры.
— Спокойной ночи. — Я повернулась и ушла. Я сказала то, что хотела сказать, и теперь все зависело от нее. Я не была уверена, что Аврора даст Невио еще один шанс.
Римо был в постели, когда я вошла в спальню. При виде меня выражение его лица стало озабоченным.
— Надеюсь, Невио не сделал ничего такого, что вызвало этот взгляд.
Он был зол. Он никогда не понимал, почему Невио ушел. По его мнению, Невио должен был усерднее бороться, чтобы сохранить контроль и взять на себя ответственность. То, что Баттиста настороженно относился к Невио, снова пробудило в нем гнев.
— Я разговаривала с Авророй.
— Я надеюсь, ты не пыталась уговорить ее простить нашего сына. Потому что я не уверен, что он снова не облажается.
Я строго посмотрела на него, переодеваясь в ночную рубашку.
— Он не сделает этого, Римо. Я разговаривала с ним. Он полон решимости вернуть ее, стать отцом для Баттисты, взять на себя больше обязанностей в Каморре.
— Просто ему потребовался год. Год, который он не сможет вернуть своему сыну. Я всегда сожалел, что не смог испытать многое с близнецами, а он сам упустил этот шанс.
— Он сделал это, но я думаю, что он сделал это из чувства ответственности. Он знал, что находится на пороге чего-то плохого, и не хотел, чтобы это повлияло на Баттисту и Аврору.
— Он и я, все мы, мужчины Фальконе, всегда потенциально находимся на грани чего-то плохого. Это у нас в крови, в нашей природе. Он не может всегда убегать. Ему придется встретиться лицом к лицу со своими демонами и обуздать их.
ГЛАВА 41
Фабиано
После того, как я закончил с двумя известными должниками рано утром, я позвонил Диего, чтобы сказать ему, что возьму на себя работу с несколькими его клиентами. Он был рад появившемуся у него свободному времени, чтобы навестить сестру. Я не мог пойти домой прямо сейчас, не тогда, когда Невио вернулся, и было бы так легко надрать его жалкую задницу. Мне нужно было больше времени, и мне нужно было избавиться от чувства насилия, которое наполняло каждую клеточку моего существа.
Я отправил Леоне короткое сообщение, чтобы она не волновалась, хотя, вероятно, она все равно волнуется, затем поехал по первому адресу, который дал мне Диего.
Я едва ли чувствовал себя менее жестоким, когда в конце концов вошел в наш особняк незадолго до полуночи. Леона заснула за кухонным столом, положив голову на свои рабочие папки. Ее темно-каштановые волосы были в беспорядке, выбившись из конского хвоста. В пальцах она все еще сжимала ручку. Я осторожно вытащил ее из них, затем поднял ее на руки. Она пошевелилась, но я успокоил ее и понес наверх. Уложив ее на нашу кровать, я пошел задернуть шторы, но заметил свет в бывшей балетной студии на территории Фальконе.
Невио, без сомнения. Я задернул шторы и вышел из комнаты.
— Фабиано? — сонно позвала Леона, но я не остановился.
Когда я добрался до балетной студии и распахнул
