Надбавка за вредность - Вера Эпингер
— Обрадовался, что станет отцом, — Воронцов усмехнулся, когда я незаметно выдохнула. Или думала, что незаметно. — Я же говорил тебе, Кира. Ты можешь мне доверять.
Могу. И, что главное, хочу.
Правда оказалась весьма и весьма интересной… и я вновь поймала себя на мысли, что жалею Лину. Я не понимала, как Кириллу удалось вытащить такие откровенные признания от колючего и замкнутого на вид Керцева. Пожалуй, подняться до достигнутых им высот у меня получится еще нескоро. А потому я слушала так, будто от этого рассказа зависит моя жизнь.
Михаил действительно симпатизировал Лине и оказывал ей знаки внимания еще в браке с Ольгой. Его действия не были явными. Скорее, легкие намеки, слишком долгие взгляды, прикосновения, комплименты… все то, что могло показать умной женщине заинтересованность мужчины. Ангелина же тщательно игнорировала мужа подруги, что дико выводило из себя Керцева. Его совершенно не смущали отношения девушки с Воронцовым — из своих источников он узнал их сущность. Наверное, он посчитал, что им действительно стоит сблизиться на фоне «тяжелой судьбы». Только не рассчитал Михаил, что, пока Ангелину все устраивало, она и не думала о нем. Возможно, ей и льстило его внимание, но мы могли лишь предполагать.
И после развода Керцев продолжал добиваться благосклонности Лины. И та вроде как начала принимать его ухаживания, но все снова резко оборвалось. А спустя некоторое время Ангелина приехала к нему сама.
— В тот день я предупредил Лину, что мое терпение заканчивается. Я не собирался игнорировать ее попытки привязать меня к себе. Она перешла все рамки дозволенного, и я задумывался о прекращении наших отношений. Конечно, ей не понравились мои слова, но меня это совершенно не волновало. Лина знала, на что соглашается. Так что я даже не обратил внимания, когда она собралась посреди ночи и уехала.
Как ты уже догадалась, она посетила Керцева. Думаю, ей захотелось почувствовать себя нужной. Насколько я понял Михаила, он к ней не равнодушен. Так что своего она добилась — отомстила мне и получила ласку мужчины, который долгое время пытался добиться ее внимания.
Михаил — довольно сильный человек, Кира, но у него снесло крышу. И если он чувствует к Лине хотя бы часть того, что я испытываю к тебе, то я его прекрасно понимаю. Не стоит говорить, что о предохранении они даже и не думали.
Но на следующий день мы с Линой помирились. Она согласилась вернуться к прежним отношениям, но, как видишь, не сдержала своего обещания. Керцев же ее больше не видел — она его избегала. Он не идиот, Кира, и вытирать ноги о себя не позволит.
— Значит, Лина ему не сказала о беременности?
— Нет, и, насколько я могу судить, даже не собиралась. Поверь, он был удивлен, услышав о ее положении. Но… Ты сама слышала. Михаил хочет детей. Так что даже если ему не нужна Лина — о ребенке он позаботится и не позволит причинить ему вред.
— В детстве я с мамой смотрела бразильские сериалы, — мрачно заявила я. — Но они даже рядом не стояли.
Кирилл засмеялся. Что ж… осталось понять последнюю вещь: почему Лина не пошла к Керцеву? Ведь если он действительно ее любит, то она бы получила то, что хотела — семью, мужчину. Михаил не беднее Кирилла — если это, конечно, ее волновало.
— Попробуй догадаться сама. А после спросим у Лины. Я уже поставил ее в известность. Но вряд ли она тебе ответит, — Кирилл взглянул на циферблат наручных часов. — Кстати, Михаил уже должен был встретиться с ее отцом.
Кажется, Лину собирались взять «в оборот». И она будет круглой дурой, если упустит свой шанс. Но, может, она и правда лишь стремилась к своему счастью? Я была уверена, что она прекрасно знала, что забеременела от Михаила. И когда шла к Кириллу… Чего она могла добиться? Возможно, хотела поговорить, вернуть его. Но Воронцов не дал ей этого шанса — заявил о серьезных намерениях по отношению ко мне. Однако, будущего у Лины и Кирилла быть не могло — после генетической экспертизы он бы даже смотреть на нее не стал. Тогда зачем нужно говорить о своей беременности?
И вот тут вспоминались слова Державина… Действительно, она разработала вполне хороший, жизнеспособный план. Ангелина рассчитывала на то, что Кирилл не станет посвящать меня во все подробности их отношений. Она прекрасно знала его характер. И… оказалась права. А дальше следовало резко отвадить меня. И вот тут бы пригодился Максим.
Ее не волновало, что после родов вскроется правда. Лине было наплевать. Гораздо важнее было избавиться от той, что помешала ее планам — от меня. Уехала бы я с Максимом. Как миленькая уехала. Если бы он вдруг не перестал играть по ее правилам. Был ли у Державина собственный замысел или он действительно переживал за меня? Наверное, я никогда об этом не узнаю.
А еще Лина самонадеянно рассчитывала на то, что мы поддадимся эмоциям. Но, к счастью, мы не скатились до сцен. Хотя я сама чуть было все не испортила, накрутив себя.
Мы с Кириллом замечательно провели день и вернулись в город только ближе к вечеру. На душе было легко и спокойно. Наконец-то все разрешилось, и это не могло не радовать.
— Кира, как ты смотришь на то, чтобы сходить завтра в «Царь — город»? — обратился ко мне Воронцов, едва мы остановились возле советских пятиэтажек.
Против я не была.
И пусть я не особо любила подобные фешенебельные места, но посещение ресторана Деменева — отличный повод еще несколько часов побыть рядом с Кириллом. Мне было его мало. Казалось, чем больше мы общались и чем больше времени проводили друг с другом, тем сильнее я в нем нуждалась.
— Я ни разу не видел тебя в платье, Кира, — вдруг сказал Воронцов.
— Не особо люблю их, — усмехнулась я. — И не ври — в юбках я ходила в «Немезис».
— Редко, — не остался он в долгу. — Так что надо срочно устранять это досадное упущение. Не думаешь?
— Раз вы настаиваете, Кирилл Романович, — хитро прищурилась. Нравилось мне дразнить Кирилла. Хлебом не корми — дай только подразнить.
— Настаиваю, — кивнул он и многозначительно полез в бумажник. — Созвонись с девчонками, сходишь завтра в торговый центр.
— Убери, — насупилась я, морщась словно от зубной боли.
— Кира, — как-то обреченно вздохнул Кирилл. — Я не хочу, чтобы ты в чем — то нуждалась.
