Шейла О'Фланаган - Он должен уйти!
— И все равно, мне жаль их, — повторил Финн. — Они ведь были так долго вместе.
— C'est la vie,[4] — непринужденно ответила Кэт.
— Может быть, ты хочешь еще воды? — осведомился Финн.
Она кивнула:
— Но она внутри меня не задерживается, — сообщила Кэт. — Так что через пять минут мне придется ненадолго тебя оставить.
Он улыбнулся и принес ей второй стакан воды. На этот раз в стакане плавал кусочек лимона. Лимон был старым, Финн нашел его в кувшине на кухонном столе.
— Мне кажется, нам нужно серьезно кое о чем поговорить, — начал Финн.
По его лицу было видно, что сейчас «голос нации» чувствует себя не совсем уверенно.
— Но ты уже все сказал, разве нет? Всем тем, кто тебя слушал. Ты считаешь, что любишь меня?
— Я очень люблю тебя. Хотя, может быть, я не все сказал правильно.
Кэт пожала плечами и провела пальцем по ободку стакана.
— Мне кажется, что на самом деле мне просто нужно было сказать тебе «прости».
Он произнес эти слова так быстро, что Кэт в удивлении подняла голову и посмотрела на него так, словно не верила своим ушам.
— И я действительно был виноват перед тобой, — продолжал Финн. — Я отвратительно вел себя по отношению к тебе, Кэт.
К своему ужасу Кэт почувствовала, как в горле у нее встал комок, а к глазам подступили слезы. Она молчала.
— Ну, если сказать, что я тогда был шокирован, значит, не сказать ничего. И все же меня это состояние ничуть не оправдывает. Я вел себя жутко.
Кэт залпом выпила полстакана воды. Пузырьки газа ударили ей в нос, и теперь на глазах действительно выступили слезы, хотя и по другому поводу. Она вытерла их кончиками пальцев.
— Когда мне позвонил Тиернан Бреннан, я не мог поверить его словам, — продолжал Финн. — Он сказал, что встретил тебя в ресторане аэропорта, где ты преспокойно ужинала. Ты объяснила ему, что летишь в Лондон последним рейсом, но ему почему-то показалось, что этот рейс уже в пути. При этом ты не подавала признаков беспокойства. — Финн набрал в грудь побольше воздуха. — Тогда я спросил его, уверен ли он в том, что ты осталась в Дублине. Ведь ты уже успела мне позвонить и сообщить, что находишься в Лондоне, и все у тебя нормально. И Тиернан забеспокоился, но толком ничего объяснить не мог.
— Он не звонил тебе целый год, а потом вдруг объявился и начал городить всякую чушь, да еще притворяться, будто ты его волнуешь! — Кэт выглядела расстроенной.
— Я тебя понимаю. — Финн потер шею. — Он был уже выпивши, когда звонил мне, этот так называемый приятель. И он предложил мне встретиться в городе, заявив, что раз уж наши подруги веселятся отдельно от нас, то и нам нужно собраться вместе и хорошенько выпить по этому поводу.
— Вот ведь негодяй! — возмутилась Кэт. — Он нарочно сделал все, чтобы нас рассорить.
— Я ответил, что слишком занят. Я сразу же бросился звонить тебе, но попал на электронного секретаря и не знал, что сказать. Я надеялся, что ты сама позвонишь мне. Я понимал, что произошло что-то очень серьезное. Но ты успокоила меня, когда сказала, что находишься в Лондоне. Ты сказала мне неправду. И поэтому я предположил наихудшее.
— Я тебя понимаю.
— Я еще подумал, что ты позвонишь на следующий день. Тогда бы я сказал тебе, что мне все известно, и ты бы действовала уже по-другому. Но ты не стала звонить. И я подумал, что ты так хорошо проводишь время, что попросту забыла обо мне.
— Если бы, — пробормотала Кэт.
— Вот тогда я здорово разозлился. И твердо решил, что выкину тебя из дома, как только ты объявишься.
— Ну, спасибо, — криво улыбнулась Кэт.
— И когда ты вернулась домой и сказала мне… — Он не смог договорить, а лишь поднял голову и принялся рассматривать какое-то пятнышко на потолке. — Я не мог уже тебе верить. После того, как я все время думал о твоей измене, я, естественно, уже не поверил и в то, что этот ребенок был от меня. Каждый раз, когда я хотел поверить тебе, я в ярости вспоминал о том, что ты ничего мне не говорила про свою беременность. И то, что ты решила сделать аборт, тоже до последнего момента оставалось твоей тайной. Я не мог поверить, что ты была способна не поделиться со мной самым дорогим и сокровенным, Кэт.
Она смотрела в стакан, наблюдая за пузырьками газа, поднимавшимися со дна и разбивавшимися о кусочек лимона, который плавал на поверхности воды.
— Ты говорил мне, что не хочешь иметь детей, — наконец заговорила Кэт, не поднимая глаз. — Как-то я решила рассказать тебе обо всем, помнишь, когда мы купили в ресторане еду, но съесть ее решили дома? Так вот, ты тогда мне заявил, что я не должна скатываться на путь деревенской жительницы, которая заводит кучу ребятишек, и я поняла, что эта тема закрыта для меня навсегда. Особенно это стало трудно сделать в связи с твоими новыми программами на радио и телевидении. Тогда я представила себе, что я одна должна воспитать этого ребенка и ухаживать за ним, просыпаясь среди ночи, чтобы поменять белье и так далее. А ты вознесся на недосягаемую высоту, Финн. Ты вышел на другой уровень. И я не хотела разрушать все это и приземлять тебя известием о ребенке.
— Но ты же в итоге так и не сделала аборт, — напомнил Финн.
— Нет, не сделала, — прошептала Кэт. — В самый решающий момент я не смогла согласиться на операцию. — Она подняла глаза к потолку, потому что они уже успели наполниться слезами. — Но я тогда еще не хотела иметь этого ребенка, Финн. То есть, я уже начала сомневаться. Но ребенок находился внутри меня, он был частью меня самой, и я не смогла…
Он увидел, как слезы покатились по ее щекам. Он еще не видел ее такой. Финн протянул руку и обнял ее за плечи:
— Кэт…
— Прости, — всхлипнула она. — Я думаю, что эти слезы идут от гормонов. Я раньше часто плакала, в первые дни беременности, но сейчас это уже проходит.
— Кэт, прости меня. Я очень виноват перед тобой.
— За что же тебя простить? — Она достала из сумочки бумажный носовой платок. — Ты, в общем-то, справедливо рассердился на меня. И объяснил мне причины своего недовольства. Если бы ты меня обманул, я бы тоже разозлилась на тебя.
— Но я не дал тебе возможности объяснить все как следует.
— Я рассказала тебе то, что произошло, — напомнила Кэт. — Ты поверил мне, но лишь наполовину. Что ж, и это можно было понять. Ты захотел, чтобы я ушла. И это было тоже вполне объяснимо.
— Кэт, перестань быть такой понимающей.
— Но я действительно смогла понять тебя, — повторила Кэт. — Правда, это вовсе не означает, что мне понравились твои слова.
— Мне стыдно за себя, — вздохнул Финн. — Даже если бы ребенок был не мой, встретить тебя собранным чемоданом было как-то не по-мужски.
