Владимир Купрашевич - Женька, или Безумный круиз
Василий на ее вопросы пробормотал, что если по розовому сценарию, то их на границе, а может быть и в самом Нарвике, встретит адмирал. В любом случае Иохим знает о предстоящем прибытии траулера. Василий ему звонил еще когда приняли решение плыть…Он же оформит все нужные документы и отвезет к себе на автомобиле… Он очень хочет показать им, точнее Жене, Швецию. Путешествие должно быть долгим. До Стокгольма не так близко…Только с ним почему-то не удается связаться по телефону. Пробовал по радио, по мобильнику. Молчит. Неужто опять в штопоре? Это с ним очень редко, но…бывает. Василий уверен, что установить связь удастся, потому рассчитывать надо на то, что у них все сложится, как надо
– А если по-черному? – потянуло за язык Женю.
– Это разумные люди, надеясь на лучшее, рассчитывают на худшее. Мы же с тобой безрассудные, потому надеяться и рассчитывать будем только на хорошее, – сообщил Василий.
Земля Норвегии стала появляться за бортом еще за сутки до предполагаемого прибытия, потом потянулись сказочные фьорды День был солнечным и тихим, соответственно спокойным и море. Оставалась ночь пути, и на рассвете к ним должен был прибыть лоцман, чтобы провести корабль в проливе, в порт Нарвика.
Солнце уже клонилось к закату, когда Женя, развесив начищенный и наглаженный костюм капитана, спохватилась, что его все еще нет, хотя обещал прийти к ужину во время. Она взглянула на часы и вышла на палубу. Еще издали она увидела, что его нет и на мостике. Может быть, обходит корабль, и там возникли какие-то сложности? Она уже подошла к лестничному проему, чтобы спуститься вниз, как заметила его фигуру в носовой части. Он стоял спиной к ней, наклонившись и что-то рассматривая впереди, по курсу корабля. Женя, почувствовав что-то неладное, подошла и положила ему ладонь на спину. Он не обернулся. Она, уже с беспокойством заглянула в его лицо.
– Что, Вася, проблемы?
Капитан выпрямился и, не поворачиваясь произнес:
– Да еще какие… Никак не ожидал… Иохим умер.
Женя ахнула.
– Как?! Когда?
– Неделю назад.
Женя растерянно и бессмысленно побегала глазами вокруг, потом дернула мужа за руку.
– Это что, опять учения? – с надеждой спросила она.
Василий вздохнул.
– К сожалению нет.
Они еще постояли с минуту, молча. Смерть, хотя и знаешь о ее неизбежности, почему-то всегда неожиданна.
– Как ты узнал? – когда пошли в каюту, спросила Женя.
– Мне позвонила адвокат. Вернее ответила. Женщина. Предложила свои услуги. Обещала быть в порту уже завтра утром.
– Зачем же нам теперь туда…?
– Он так просил. Съездим на кладбище…Его похоронили рядом с дочерью и женой. Может быть, такой возможности больше не представится…
Женя согласно кивнула.
В каюте она, молча, сложила обратно свое невостребованное бальное платье, в котором хотела порадовать Иохима, а со дна чемодана достала бутылку вина, которую они рассчитывали распить при встрече. За здравие. Оказалось, что придется за упокой.
Лоцман прибыл, когда еще едва рассвело. Небольшой катерок ткнулся в борт траулера и на палубу шустро поднялся невысокий, подвижный мужчина, с седеющими бакенбардами. Женя, наблюдая за ним, все ждала, когда он достанет свою курительную трубку в довершении к тому образу, который создали старательные кинематографисты. Лоцман оказался некурящим, зато регулярно посасывал какие-то таблетки. Уж не наркоман ли? Присмотревшись к его быстро реагирующим на смену обстановки глазам она поняла, что ее подозрения и здесь напрасны.
С Василием он перебросился несколькими словами, дополнив их непонятным постороннему жестом. Капитан согласно кивнул, и лоцман занял его место, рядом с рулевым.
Пролив, в который вошел траулер, был узким и оба берега хорошо просматривались, Женя стояла на палубе, осматривая не слишком пышную от зелени гористую местность (местами напоминающую Карелию), редкие селения. Иногда можно было разглядеть людей, животных, автомобили… Потом берега разошлись, и возникло ощущение, что они снова вышли в открытое море, но вскоре один из берегов вновь обозначился на горизонте, затем приблизился настолько, что на домах можно было прочесть таблички, затем миновали большущий мост… Путешествие до ближайшего к Нарвику порта заняло почти полдня.
Шведы народ обязательный. Адвокат, еще молодая стройная женщина (разумеется, блондинка) в очках с тонкой оправой, которые делали ее лицо еще привлекательнее, одетая в платье-костюм из толстой ткани белого в черную крапинку цвета сама вышла к ним. Открыв черную сумку, достала какие-то бумаги, показала капитану. Когда разговор закончили, оба согласно покивали и разошлись.
Василий, отыскав Женю, пояснил, что адвокат уже оформила все документы для них и ждет их на небольшом аэродроме, неподалеку. Как только он договорится о погрузке, передаст командование своему помощнику и они отправятся в Стокгольм.
– На чем? – недопоняла Евгения.
– На ее самолете.
– Частном, что ли? – пробормотала Женя, хотя и так все было ясно.
– Конечно, – подтвердил Василий.
– И что, и рулит сама?
– Не знаю, – усмехнулся муж.
Сесть за руль своей машины казалось Жене чем-то нереальным, а уж свой самолет вообще воспринимался как что-то запредельное.…
Такси они нашли здесь же в порту. Водитель, прочтя название местечка, на клочке бумаги, который оставила Василию адвокатша, понятливо кивнул, и повел машину неспешно, словно им предстояло кругосветное путешествие.
Аэродром, действительно, оказался рядом. Они даже не въезжали в город, проехали два три квартала пригородных построек, и Женя увидела на площадке несколько самолетиков, разной окраски.
Деловая женщина, вышла им навстречу из бело-голубого аэроплана и помахала рукой. Когда подошли, Женя назвала свое имя, адвокатша свое, которое Женя тут же забыла. За штурвалом сидел молодой мужчина, который при их появлении поприветствовал их по-своему и кивнул головой в сторону сидений за его спиной. Салон был размером не намного больше, чем у легкового автомобиля, да потолок чуточку повыше.
У самолета стоял еще какой-то мужчина в форме. При их появлении он подошел, приветливо улыбнулся, посмотрел бумаги, которые предложила ему адвокат, сверил с паспортами Василия и Жени, так же вежливо простился, и ушел.
Самолет оторвался от земли легко и как будто не по-настоящему. Ощущение было совсем иным, сквозь прозрачные фонари Женя видела и землю в легкой дымке под ногами и горизонт, и синее небо с ослепительным солнцем над головой. Это было значительно ближе к ощущению свободного полета, чем на тяжелых лайнерах.
