Джессика Марч - Иллюзии
– Но это не только мое дело, – запротестовала Вилли.– Этот вопрос сейчас очень важен и актуален, и от того, как взялся за него адвокат, во многом зависит дальнейшая судьба клиента...
Мэтт покачал головой.
– Ты знаешь, что мне трудно спорить с тобой по этому вопросу. Он слишком животрепещущий для тебя. И мне кажется, что ты уже научилась от меня всему, чему я тебя мог научить. Я больше не собираюсь контролировать тебя и поучать. Ты уже сформировалась и стала цельной натурой. Я хочу лишь одного – чтобы ты безоговорочно следовала букве закона.
– А я так и делаю, – вызывающе ответила она. – А что касается уроков, которые ты преподал мне... Господи! Я по-прежнему верю тебе. Неужели ты думаешь, что я изменила бы своим взглядам, если бы ты женился на мне, если бы ты не принес в жертву свою любовь?
Мэтт снова побледнел. Он изо всех сил старался держать себя в руках.
– Я все еще люблю тебя, Вилли, – тихо произнес он. – И никогда не переставал любить. Я тоже кое-чему научился. Я сделал то, что считал правильным, но иногда мне кажется, права была ты. Прости меня за все, Вилли. Уверяю тебя, я сполна заплатил за это.
Вилли смотрела в его серые глаза, которые когда-то светились обещанием любви, и пыталась проникнуть в его душу. Боль Мэтта не заглушила ее собственную и не повернула вспять все годы, которые она оплакивала.
Может быть, ей удастся изменить его решение? Эта мысль пришла к ней с ошеломляющей ясностью. Столько пустых надежд! Всю жизнь она боролась и утверждала то, во что верила. Однако, когда дело коснулось ее личного счастья, она позволила мужчине, которого любила, отказаться от нее без борьбы. И все, что осталось у нее после такой легкой сдачи, – это полная опустошенность. Для нее этот урок был более тяжелым, чем для Мэтта.
– Спасибо, – сказала она тихо. – Я постараюсь запомнить все, чему ты меня научил.
Она замолчала. Сказать было больше нечего, а уходить не хотелось. Но они оба поняли, что разговор их закончен.
– Я думаю, тебе пора идти.
Вилли кивнула. Она медленно шла к дверям, растягивая последние мгновения свидания и словно неся траур по минувшему. Мэтт обнял Вилли и крепко прижал ее к себе. Положив голову ему на грудь, она услышала, что его сердце бьется так же сильно, как и ее.
Как только силуэт Вилли растаял в темноте весеннего вечера, Мэтью Хардинг тяжело прислонился к притолоке. Потом он заставил себя выпрямиться и дойти до инвалидного кресла, скрытого за листьями фикуса.
Сбросив маску, которую он огромным усилием воли удерживал на лице, пока здесь была Вилли, он тяжело опустился в кресло и за считанные секунды превратился в уставшего старика, которому оставалось только мечтать о красивой женщине, глаза которой всегда делали его вновь молодым.
Поднимаясь по мраморной лестнице здания Верховного суда в Вашингтоне, финальной ступени в американской судебной системе, Вилли испытывала чувство благоговения. В течение двух веков суд интерпретировал Конституцию и решал дела, защищая права всех граждан Америки, бедных и богатых, воздавая по заслугам заключенным и президентам. То, что Вилли оказалась здесь, свидетельствовало о важности ее дела.
Вилли очень волновалась, проходя мимо охраны в зал заседаний, который был открыт для публики и прессы. Она поискала глазами среди судей и заседателей Мэтта, суеверно полагая, что если она сможет убедить его, то убедит и остальных. Наконец ей дали слово.
– Следует отметить, – начала она, – что Америка "переживает сейчас настоящую революцию в отношении разводов. Мы можем сетовать на распад семьи и ущемление прав женщин. Но давайте посмотрим правде в глаза – поскольку продолжительность брака уменьшается, надо навести порядок в законах о разводе. Нам необходимо при рассмотрении дел о разводе ставить во главу угла финансовый вклад обоих партнеров, чьи талант и энергия способствовали улучшению благосостояния семьи.
Джек Шеферд согласился на финансовую поддержку своей жены. Теперь, получив за ее счет образование, он не хочет возмещать ей затраты, утверждая, что его жена, жертвуя своей собственной карьерой, выполняла лишь свою женскую обязанность. Мнение суда, согласно которому законная борьба Регины Шеферд характеризуется как "детская зависимость", не что иное, как дискриминация в чистом виде.
Я прошу суд – защитный механизм наших фундаментальных прав человека – защитить инвестиции Регины Шеферд, как и все подобные инвестиции супругов, независимо от их полов. Суд не может вернуть моему клиенту годы, потраченные на работу во имя будущего ее мужа. Но суд может поддержать справедливые претензии Регины Шеферд. Мы не претендуем на то, чтобы наказать доктора Шеферда за его измену или отказ от брака. Мы просим только того, чтобы он поступил справедливо с женщиной, благодаря которой стала возможной его карьера.
В современном мире в вопросе о взаимных обязательствах супругов может быть достигнут консенсус. Я прошу суд отойти от дискриминационных стереотипов и вынести свое решение, учитывая жестокие социально-экономические факторы действительности.
Девять пожилых судей с бесстрастными лицами слушали пылкую речь Вилли. Даже выражение лица Мэтта ни о чем не говорило ей.
Прошли долгие две недели, прежде чем Верховный суд вынес свое решение. Пятью голосами против четырех суд вынес решение в пользу Регины Шеферд. Решающий голос принадлежал судье Мэтью Хардингу.
Сердце Вилли наполнилось радостью и благодарностью. Она сказала тихое "спасибо" не только судье, но Мэтту, который эволюцией своих собственных взглядов показал ей, что настало то время, которого она ожидала.
КНИГА ПЯТАЯ
РЕШЕНИЕ
ГЛАВА 1
НЬЮ-ЙОРК-СИТИ: СЕГОДНЯ
Первое, что услышала Вилли, – это тревожный голос Софии, затем он понизился до шепота, но Вилли разобрала свое собственное имя. Потом наступила мертвая тишина.
Вилли крепко сжала холодную черную трубку телефона.
– София? Где вы? Что случилось?
– Он нашел меня... Я слышала в холле голос... он говорил по-арабски. Я не знаю, что делать. Помогите мне, Вилли... Пожалуйста.
Вилли лихорадочно стала соображать. Она была уверена, что София надежно спрятана в "Уолдорф Тауэрс", зарегистрированная под чужим именем.
– Вы уверены, что это люди Шейха? – спросила она. – Они спрашивали именно вас или пытались войти к вам?
– Нет, – ответила София едва слышным шепотом. – Но я уверена, что это люди Шейха. Они ушли минуту назад, но они вернутся, я знаю...
– Слушайте меня внимательно, – сказала Вилли, пытаясь говорить твердо и уверенно. – Держитесь подальше от входа. Позвоните в службу безопасности и скажите, что за вашей дверью вы слышали каких-то подозрительных людей. Потом позвоните вашему брату. Пусть Гарри до суда побудет с вами.
