Любовь это иллюзия тебя - Лилит Мун

— Спасибо. — Прошептал ему я.

Я не знаю, как описать то, что испытываю сейчас. Я словно снова семнадцатилетний парень, которого выслушивает отец. Который не просто отмахивается от разговоров, говоря о том, что устал на работе. Который не просто в формальном стиле расспрашивает о цепочке мыслей, которую выстроил мой мозг. Затем повторял одно и тоже, после чего скрывалась за дверью либо в кабинет, либо в спальню.

Я ощущал себя комфортно выслушивая то, что сейчас у него на душе, хоть это и не оправдывает полностью его действия, но я хотя бы понимаю его.

Отец всегда был холодным и молчаливым, когда дело касалось мамы, но его глаза всегда горели, когда я случайно упоминал ее в разговоре. Интересно, каково ему знать, что она ищет любовь всей своей жизнь, пока он считает, что она его любовь. Надо же как бывает, судьба провела их по одной дороге, но они не смогли быть вместе, потому что просто ждали чуда.

Черт.

Я повторяю его ошибки.

Корнелия уже говорила, что я должен не повторять за ними, а сам решать свою судьбу действиями.

Я и вправду идиот, если решил скинуть все на обстоятельства или подарки судьбы. Я сделал одно действие, обжегся и перестал, уверял себя, что я не сдаюсь, что я жду ее, что я готов ждать до самой смерти. Но что если я умру, так и не дождавшись ее. Но я больше не предпринял ничего, я словно отступил и стал наблюдателем в ее жизни, тем, кто иногда интересуется ею.

Я идиот.

— Папа… — Нерешительно обратился к нему я. — Ты лучший. — Сказал я и его глаза засверкали ярче звезд, а из груды вырвался смешок удивления и неверия, а губы еле заметно изогнулись.

Видать надо говорить такое чаще.

Оставив отца одного на веранде.

Я могу долго говорить о том, что я готов ждать Корни, но в действительности…

Все рушится без нее, на работе мне приходится несколько раз выслушивать вопросы подчиненных, так и не поняв, что они пытаются мне донести, просто посылаю к остальным, потому что в голове только она. Я могу просто сидеть и смотреть в выключенный монитор часами и не понимать, что я сделал не так, как я мог поступить, чтобы избежать страданий. Один раз я написал ей письмо прямо в документе, где мне необходимо было утвердить изменения в коллективе, до сих пор помню, как секретарша отца беспомощно вылупила глаза, когда обнаружила вместо подписи и печати — большое письмо о моих страданиях.

Без нее я абсолютно потерян и я не хочу, чтобы это продолжалось всю жизнь.

Поэтому я стремительно забегаю в дом, стараясь не терять времени, поднимаюсь на второй этаж, пропуская несколько ступенек за раз, благо рост позволяет. Проходя мимо главной комнаты отдыха на втором этаже, я замечаю грустную, кажется немного заплаканную маму Корни.

Миссис Клейтон сидела на кресле качалке, хоть на ее лице и сияла улыбка, точно такая же как у ее дочери, в глазах таилось гнусное опустошение. Она приложила свою ладонь к щеке и отрицательно качала головой, словно не веря во что-то.

Хоть я и спешил к комнату к любви всей своей жизни, но не мог пройти мимо этой картинки, в груди что-то щемило, кажется это было сочувствие.

Медленным шагом, каким я привык подходить к Колли, я направился в ее сторону, боясь спугнуть.

— Миссис Клейтон? — Аккуратно спросил я, заметив меня, она смахнула почти невидимые слезы на своих щеках и улыбнулась мне.

— Привет Винтер, как ты? За ужином ничего не сказал совсем. — Она пыталась говорить ровно, но ее предавал дрожащий голос, который вот вот сорвется.

— Я… Могло быть и хуже, у вас все хорошо?

— Да, все прекрасно, ты же знаешь, женщины немного драматичны. — Затараторила она и пыталась сделать вид, что ее очень интересует плед, которым она прикрыла свои ноги, нервно теребя петельки.

— А если честно? — Произнес я, садясь на мягкий, плюшевый диван напротив нее.

Миссис Клейтон с добрыми глазами внимательно вглядывалась в мои и нервно дышала, думая, стоит ли доверять мне. Я пытался казаться максимально мягким и искренним. Я ничего не знаю о ней, Корни вообще не рассказывает про нее, да и с ее мамой мы разговаривали от силы пару раз. Мне было интересно, что побудило ее поступить так с Колли, восемнадцать лет назад.

— Если честно, то я самая хреновая мать. — Грустно усмехнулась она. — Я столько всего знаю про Пресли, а про Корнелию, только имя и возраст… Она не хочет слушать меня, не хочет разговаривать со мной. Она сбежала от меня в Бостон и это заслуженно, я знаю, но сердце болит.

— У вас была причина так поступить? — Спросил я.

— Да. — Медленно кивнула она. — Была, но это ведь не оправдание тому, что я очень хреновая мать.

— Она вам так сказала?

— Нет, но на ее месте, я бы думала точно так же. А мы копии друг друг друга. — Вздохнула Миссис Клейтон.

Они действительно сильно похожи, зеленые, словно сумеречный лес глаза, платиновые светлые волосы, тонкий курносый носик, яркие скулы. Но это только внешняя схожесть.

— Знаешь, моя мама всегда говорила мне, что главное в жизни это найти богатого мужчину и родить от него детей. А я верила в любовь.

— Я знаю, что Корнелия избегает разговоров, но вам все равно нужно обсудить это с ней, я знаю, что ей это нужно. — Я поднимаюсь на ноги, подхожу к Миссис Клейтон и накрываю ее ладони, которые уже начали расплетать плед. — Ей нужны вы, но она пытается всем внушить, что это не так. Она всегда так делает, пытается быть сильной.

— Она и есть сильная. — Улыбнулась Миссис Клейтон.

Я уже хотел уйти, но тут же остановился, ведь у меня в голове висел еще один вопрос.

— Почему вы решили приехать? То есть, я понимаю своего отца, он знает про Корнелию, а вы? Вы видели меня два раза в жизни. — Поинтересовался я, чувствуя, как переливается кровь в венах от волнения.

— Три. — Улыбнулась она.

Я опешил.

Когда был третий раз? Первый раз она меня заметила, когда приезжала к Корни в университет, второй раз, когда мы ездили с ней в Нью-Йорк. Но, я не помню еще моментов.

— Год назад я приезжала в Мендон, хотела сходить на могилу к Генри, и… Увидела тебя, ты ухаживал за травой и чистил его надгробие.

У меня застывает