Любовь до востребования (СИ) - Зика Натаэль

- Максим, успокойся, - дорогу ему заступил Антонио.

Ответом послужил ещё один рык.

- Твою ж мать, его переклинило, - пробормотал Верховный. – Сейчас отец из него котлету сделает.

И встряхнул Ольгу:

- Не молчи! Позови его! Позови Максима. Отвлеки, скажи, что тебе плохо. Ну, не тормози, они сейчас сцепятся!

- Максим, - отмерла Ольга. – Мне… Иди ко мне!

Мужчина замер.

Верховный сжал плечо волчицы, побуждая продолжить.

- Максим, - жалобно пробормотала волчица. – Мне… плохо.

И начала сползать на пол.

Упасть она не успела, потому что волк подхватил её у самого пола, невероятным прыжком взлетев на сцену.

- Где болит? Оля, не молчи! – Решетников осторожно держал её в охапке и с тревогой всматривался в багровые отпечатки на шее. – Где врач, мать вашу?

- Ничего, уже ничего, - Ольга попыталась принять вертикальное положение, но Максим подхватил её на руки и прорычал в лицо Верховному:

- С тобой позже поговорим, Веррррховный! Немедленно врача!

И едва не бегом бросился вон из зала.

А шея почти не болела, только ныло отбитое о Валерия колено, да мозжила ушибленная, бывшая укушенная, рука. Зато как же удобно и уютно было находиться на руках у волка! Лежала и лежала бы…

Решетников шагал, бормоча какие-то глупости, вроде – сейчас доктор посмотрит, всё будет хорошо, только не закрывай глаза! – а Оля просто наслаждалась. Луна побери, неужели она скучала поэтому несносному, противному, деспотичному волку?

- Почему ты не перекинулась? - прохрипел Максим, который до этого нёсся по коридору Дворца, пиная все двери подряд, пока не обнаружил в одной из вскрытых комнат диван.

- Нельзя зверем на человека, - с укоризной ответила Ольга и закашлялась.

- Плохо? Воды? Сейчас, - заметался Максим.

- Нет, ничего, - остановила его волчица. – Уже лучше.

- Когда жизнь защищаешь – всё можно! Ты слабее волка, обернулась бы – никто слова не сказал, - и замер, глядя в глаза.

- Нет уж, спасибо. Как-то не хочется, чтобы ещё раз отлупили.

- Оля, это же совсем другое!

- В чём другое? – к Ольге вернулся боевой настрой и старая обида. – Когда ты меня бил, я защищалась, и перекинулась. Ты что сделал, напомнить?

Волк сник и с тоской посмотрел на женщину.

- Оля… я…

- Ты меня точно также придушил! – продолжала волчица. – Ну, не совсем так, не специально душил, просто мою голову в свой бок впечатал и не заметил, что перекрыл нос и рот. Но я задыхалась, а ты не видел! И мою Умку обернул так, что она несколько дней пластом лежала. Спасибо, одного урока мне хватило!

- Оля, - Максим шагнул к дивану, медленно стёк на пол, встав на колени, протянув руку, но Ольга, распалённая воспоминаниями и тем, что только что произошло, отдёрнулась. Потом вспомнила, что собиралась ему сказать при встрече и выпалила:

- Ты не думай, я умею признавать свои ошибки и ценить хорошее. Давно хотела сказать спасибо, что отпустил и не препятствовал разводу, но ты уехал, телефон никто мне не давал, а извиняться и благодарить письменно мне кажется неправильным. В общем, спасибо, что развёл нас и прости, что обманула и сбежала. И за деньги спасибо, они меня очень выручили. Знаешь, сейчас у меня денег полно, по распоряжению Верховного мне передали папино наследство, поэтому я могу вернуть тебе всё до копейки.

По мере того, как она говорила, взгляд волка терял щенячье-виноватое выражение, становился жёстче, пока окончательно не заледенел после Ольгиной фразы.

Волк буквально окаменел, но ничего ответить не успел, потому что в комнату ворвались оборотни, сразу стало многолюдно и шумно – прибежал врач, Татьяна, ещё кто-то. Решетникова оттёрли, а потом самцов и вовсе выгнали.

- Нужно проверить на рентгене, - врач вынес вердикт после беглого осмотра.

- Я отвезу, - Татьяна кому-то махнула, и ей передали Олину одежду. – Давай-ка, собирайся.

В больнице её просветили, в очередной раз взяли кровь, и решили оставить под наблюдением.

- Небольшая трещина в ребре, гематомы на шее, травмирована кожа головы, ушиб предплечья, - перечислял врач. – Возможно, сотрясение. И поскольку Ольга Петровна совсем недавно перенесла тяжелейшее... гм… путешествие и ещё не совсем окрепла, полагаю разумным оставить её в стационаре.

Как она ни брыкалась, её возражения никто не слушал. Приказ Луны, и ей пришлось подчиниться.

В больнице Олю продержали три дня – что-то кололи, кормили на убой, отобрали телефон и не позволили смотреть телевизор.

- Вам необходим полноценный отдых! – заявил врач.

Дарья с Анастасией навещали её каждый день, принося с собой вкусности и новости.

Сход завершился приговором, оборотни разъехались по домам. В родной клан Ольги Верховный направил троих опытных оборотней, из числа своих доверенных лиц, чтобы они постепенно наводили в стае порядок. Поединки за статус вожака клана были назначены на пятнадцатое июня.

- Папа говорил, что уже двадцать семь соискателей, - всплескивала руками Дарья. – Я так хочу посмотреть на бои, но папа сказал, как отрезал.

«Нечего вам там делать», - скопировала она отцову манеру говорить. – Вот так, всё самое интересное пройдёт мимо.

Сёстры веселили, с ними было легко и свободно, и Ольга искренне радовалась их визитам. Один раз её навестил Матвей, принёс цветы, смешную игрушку – розового зайца и телефон, но в момент передачи последнего, их застукал лечащий врач. Волк получил выговор и был выдворен из больницы.

- У неё сотрясение мозга, категорически запрещено любое напряжение! - возмущалась оборотница. – Предупрежу внизу, больше вы сюда не попадёте!

И не попал.

Но без Матвея и Руслана Ольга не скучала. Она все дни ждала одного конкретного волка, собираясь снова извиняться. На этот раз – за резкие слова. И снова благодарить – за спасение. Ведь именно Максим первым из оборотней бросился ей на помощь и буквально выдернул её из лап волка, передав в руки Верховного.

Но он так и не пришёл.

А когда Олю выписали, и она вернулась в посёлок, первое, что ей сообщили – Максим Решетников уехал на Север вместе с альфой Диких.

Такого Ольга не ожидала.

Нет, она подозревала, что волк мог обидеться на её неосторожные слова о возврате денег или на то, что она сравнила его с убийцей, но думала, что сможет всё объяснить при встрече.

Однако несносный волк даже не дал ей этой возможности!

В груди кипело от возмущения – уехал, не захотел её увидеть, узнать, не пострадала ли она сильнее, чем это было сразу заметно! А к чему тогда были эти взгляды, эти бережно прижимающие руки, и эта дикая ярость, с которой он бросился на Валерия? Ведь успел впереди всех, хотя сидел дальше других!

Оля вспомнила, как волк, материализовавшись сзади обвиняемого, отшвырнул того в сторону и подхватил женщину на руки. Как передал её Верховному и успел перехватить повторную атаку волка, переключив его на себя.

Это было страшно – Валерий рвался убивать, и ему уже было не важно – кого. Опоздав на пару секунд, в оркестровую яму горохом посыпались оборотни, ринувшиеся на помощь сначала волчице, а потом – Максиму. Но они только мешали друг другу, и не будь Решетникова, Валерий имел неплохие шансы прихватить с собой на тот свет одного или двух сородичей. Но и эту возможность Максим у него отнял, а потом совсем было собрался отнять и жизнь, но тут Ольга по просьбе-приказу Андрея Волкова его позвала. Удивительно, что в таком состоянии он вообще её услышал. И почему альфа сам его не позвал, а попросил Олю? Странно…

Ох, - женщина вспомнила, как Максим не слишком почтительно обращался к Верховному.

Так, может быть, он не сам уехал, а его выслали?

С этими мыслями он бросилась к Татьяне.

Волчица Оле обрадовалась, но на вопрос – не наказывал ли её муж Решетникова, ответила отрицательно.

Вообще Луна была, как всегда приветлива, но вела себя чуть прохладнее, чем обычно.Наверное, у Татьяны Игнатьевы свои заботы, а тут опять она! Семья Верховного столько для неё сделала, пора совесть иметь, и перестать бегать к ним по любому поводу.