Госпожа Удача (ЛП) - Эшли Кристен

Когда его прикосновение не ослабло, и он некоторое время не сводил с меня взгляд, я тихо позвала:

— Тай? — и его глаза, эти прекрасные светло-карие глаза с густыми черными завивающимися ресницами, обратились ко мне.

— Доказательство, — прошептал он.

— Что? — прошептала я, потерявшись в его глазах, более пяти лет с моим мужчиной и, тем не менее, я часто терялась в этих глазах.

— Доказательство, — повторил он и пояснил: — Госпожа Удача любит нас.

Я ухмыльнулась, потому что она нас любила. Прошло пять прекрасных лет, и я не была уверена на сто процентов, но полагала, что мы ее любимчики.

— Да, — тихо подтвердила я.

Его рука вжалась чуть глубже, он наклонился, касаясь губами моих губ. Потом отстранился, но ненадолго прильнул лбом к моему лбу.

Затем встал с кровати, но протянул мне руку, поднимая.

После чего мы оказались в душе.

Где ненадолго задержались.

Серьезно, если мой мужчина не хочет так много детей, он, вероятно, должен перестать трахать меня так часто.

С другой стороны, в этот момент ущерб уже был нанесен, так что мы могли позволить себе повеселиться.

*****

В дверь позвонили, и раздалось три: «Я открою», — одно от Бесс, одно от Хани и глубокое, рокочущее от Тая.

Тай выиграл, и я поняла это, потому что Бесс и Хани не прервали своих занятий, а Тай уже пришел в движение.

Услышав грохочущий голос Тая, я выглянула из-за кухонного островка и увидела сидящих в креслах Роланда, мужчину Бесс, и Зандера, мужчину Хани, и как мой муж появляется из-за дивана гостиной. Элла Алекси сидела у него на спине. Мы называли ее Лелла или Лелл, потому что, когда она начинала говорить, именно так и произносила свое имя.

Другую Эллу она называла «баба».

Муж с привычной легкостью поднялся на ноги с дочерью на спине. Лелл и Виви считали большое тело своего папочки личной шведской стенкой и поступали с ним соответствующе.

Он не жаловался. Никогда.

Лелл обняла его за шею, ее маленькие ножки были недостаточно длинными, чтобы обхватить его грудь (хотя она не отличалась высоким ростом, не стоило забывать, что ей еще не было и пяти), но они все равно крепко сжимали его бока. Тай поддерживал ее рукой под попку.

С прилипшей к его спине Лелл, Тай наклонился, и я услышала визг Вивиан Бесс, нашей Виви, которая теперь болталась под его свободной рукой, как мешок с зерном. Она продолжала визжать, но это был не истеричный визг, а веселый.

Неся дочерей, Тай подошел к четырем ступенькам и, поднимаясь по ним, повернул ко мне голову и его глаза скользнули по мне. Я улыбнулась. Он ухмыльнулся в ответ. Виви снова взвизгнула. Его ухмылка превратилась в улыбку.

Затем он направился к входной двери, и я потеряла его из виду.

Я оглянулась на гостиную, окна от пола до потолка которой выходили на высоту почти полутора этажей, открывая вид на Карнэл, холмы и горы за ним. Комната была огромной. Поднявшись по четырем ступенькам, вы попадали из нее в почти такую же большую кухню, расположенную в самом центре дома, где, сидя за высокой кухонной стойкой, можно было видеть гостиную. Сбоку и на две ступеньки выше располагалась круглая столовая с огромными окнами и французскими дверями, выходящими на террасу. С другой стороны, на две ступеньки ниже, находилась квадратная комната, служившая кабинетом, тоже с огромными окнами, французскими дверями и террасой. Дальше по широкому коридору в сторону входной двери в передней части дома была более официальная гостиная и лестница, ведущая на верхний этаж. В еще одном широком коридоре, примыкавшем к кабинету, который, в конечном итоге, также вел в гостиную, было небольшое помещение, включавшее кладовую и зону, которую застройщики назвали «мамин уголок», с шкафами и длинной стойкой с углублением для стула на одном конце. Там у меня стояла швейная машинка, и я занималась рукоделием. Дальше по коридору с одной стороны находилась ванна, с другой — дверь в гараж на три машины. Поверх всего этого огромного пространства была еще одна, меньшая, открытая гостиная, пять спален и три ванны, одна из которых была в нашей с Таем гигантской спальне, также с окнами от пола до потолка, выходившими на захватывающий вид, а у ванной комнаты была отдельная терраса.

Я нашла этот дом примерно через три недели после того, как наше испытание, наконец, завершилось навсегда. Он располагался в уютном местечке на холме к северу от Карнэла. Домов по соседству было мало, и они стояли очень далеко друг от друга. Наш дом заказала семья, глава семейства которой, к сожалению, неожиданно потерял высокооплачиваемую работу, поэтому им пришлось от него отказаться. Хорошая новость заключалась в том, что они с особым рвением оборудовали дом всеми новинками, которые только могли заказать, и застройщики изо всех сил пытались найти покупателей, чтобы сбыть дом с рук. Так что мы приобрели его по выгодной цене, хотя эта цена все же и кусалась.

Как только я увидела дом, то вернулась с Лори, Венди, Бетти и Мэгги, которые все согласились, что он нереальный, затем я вернулась с Домиником и Кайлин, и они сказали, что я должна иметь его, поэтому я поехала туда с мужем, думая, что он скажет: «ни за что».

Дом был огромным. И дорогим.

Но это были мы.

Тай, будучи Таем, молча прошелся по всем помещениям, затем остановился в пустой хозяйской спальне, в которой всего две недели назад постелили ковровое покрытие, а на огромных окнах до сих про крест-накрест были наклеены ленты. Он посмотрел в окно примерно три секунду, затем перевел взгляд на меня и пробормотал:

— Берем, мамочка.

Я не возражала. Я согласилась.

Мы вложили деньги от продажи кондоминиума, сняли приличную сумму с банковского счета и добавили те деньги, что Арнольд Фуллер украл из нашего сейфа. Ипотека составила ту же сумму, что мы платили за кондоминиум, и у нас еще остались деньги в банке.

Я была беременна Эллой Алекси и получила сертификат массажистки, который не утроил мою зарплату, а увеличил ее в четыре раза (не говоря уже о том, что мне нравилось делать массаж, потому что я оказалась права, люди любили приходить ко мне, я была звездой их дня).

Так что все шло хорошо.

Я услышала движение и бормотание, посмотрела в сторону, держа в руках скалку, которой раскатывала тесто для пирога, и увидела Лори, Тейта, Тая и моих дочек, выходящих из прихожей. Лелла все также сидела на спине отца, и он одной рукой поддерживал ее под попку, а на его другой руке теперь сидела Виви, обвивая своими маленькими ручонками шею Тейта.

Я улыбнулась, затем посмотрела на Лори.

— Привет, всем, — поздоровалась она с Эллой, Бесси, Хани и мной, всеми, кто был на кухне, Тай меня предупредил, чтобы я не подпускала никого (кроме Бесс и меня) к готовке, но так как сегодня был День Благодарения, я никак не могла их остановить.

Получив свои приветствия, Лори прошла на кухню, поставила пакеты на стойку рядом со мной и сказала:

— Прости, дорогая, но Джонас не придет. На этой неделе они со своей девушкой решили, что у них все серьезно, и он ужинает в доме ее родителей. Мы узнали об этом только час назад, затем последовал разговор отца с сыном, в который меня втянули как невинного, но молчаливого свидетеля, потому что я не могла вставить ни слова, поэтому у меня не было возможности предупредить тебя. — Затем она наклонилась и тихо сказала: — Это не сделало его отца счастливым.

Я посмотрела ей в глаза и удивленно спросила:

— Тейту не нравится девушка Джонаса?

И я удивилась потому, что встречался с ней не раз, она была болельщицей, — милой и красивой — а поскольку Джонас был капитаном футбольной команды, — красивым, умным, веселым и любящим, — они подходили друг другу.

— Тейт не любит, когда Джонас бросает семью в последний момент ради какой-то девушки, — ответила она, а затем рассказала то, что я уже знала. — Хотя они вместе уже три года, так что она не совсем «какая-то девушка». Но Тейту также не нравится, что они вместе уже три года. Он не хочет, чтобы сын повторил ошибки отца. Она очень милая и совсем не такая, как школьная подружка Тейта, но, тем не менее, воспоминания не дают Тейту покоя. Воспоминания о Ните способны схватить и не отпускать. Итак, я высказала свою точку зрения по пути сюда, теперь придерживаюсь нейтралитета. Им придется самим во всем разобраться.