Короли карантина - Кэролайн Пекхэм

— Не-а, Блейк, может, и свихнулся, но он не из тех, кто убивает, — сказал я, хотя должен был признать, что некоторые вещи, которые он говорил в последнее время, звучали так, будто он был близок к тому, чтобы вот так сорваться раз или два. Но в свое время я повидал нескольких убийц, и я знал Блейка Боумена лучше, чем самого себя. Он был многим. Но убийцей? Я так не думаю.

— Может быть, да. Может быть, нет. Ты хочешь рисковать жизнью нашего питомца из-за этого? — Спросил Сэйнт, и я прикусил язык за щекой, обдумывая.

Мой взгляд скользнул через комнату на кухню, где Татум была занята мытьем посуды после нашего ужина. Она производила достаточно шума, чтобы я был уверен, что она нас не слышит, и мой пристальный взгляд скользнул по ней, пока я задавался вопросом, был ли Сэйнт прав. Мне действительно нравилось, что она рядом. Это освежало. Что-то новое в жизни, которая была такой предсказуемой. И на вид она была не так уж плоха. Совсем не так уж плоха. Ответом было "Нет", мне не понравилось, как это прозвучало.

— Наверное, мне нравится, когда она рядом, — признался я.

— Хорошо. Тогда сегодня ты работаешь няней. Не жди нас, это поручение займет большую часть вечера. Мне нужно хорошенько донести до них суть. Из-за всей этой вирусной чуши люди начинают думать о своей жизни как о более хрупкой, чем они были раньше. Они гадают, хотят ли они оставаться у нас под каблуком до конца всего этого дерьма или же они собираются сражаться против нашего командования. И я не собираюсь допускать никакого снисхождения к массам.

— Конечно, нет. — Я фыркнул от смеха и снова посмотрел на экран. Сэйнт всегда был так озабочен тем, чтобы контролировать всех и вся вокруг себя. Он должен был быть уверен, что каждый человек в этом месте всегда точно знал, кто ими правит. Но я считал, что вся эта история с главными псами проще этого. Когда дело дошло до этого, я мог и выбил бы дерьмо из любого ублюдка, который попытался бы противостоять мне. Я не видел необходимости во всех этих позерствах и угрозах. Если бы кто-нибудь переступил черту, я бы просто пнул его обратно. Все просто. Но Сэйнт есть Сэйнт, и это его дело, если он хочет играть в свои гребаные маленькие игры.

— Увидимся вечером, — пообещал он, как будто думал, что я могу пойти куда-нибудь еще. Но школа была закрыта, так куда, черт возьми, я должен был идти?

Я вернулся к своей игре, рубя, убивая, нанося колющие удары и отстреливаясь от толп зомби, пока не нашел группу выживших, которые отсиживались в сарае. Они предложили мне присоединиться к ним, и я предпочел разделать их и украсть припасы. Очевидно.

Сэйнт и Блейк вскоре ушли выполнять свою маленькую миссию, и у меня по коже побежали мурашки, когда я понял, что Татум Риверс на этот вечер полностью в моем распоряжении.

Что мне теперь с ней делать?

Я продолжал свою игру еще некоторое время, но мой персонаж продолжал умирать по мере того, как мое внимание ослабевало. Прежде чем я успел принять какое-либо решение в мою маленькую ночь со своим трофеем, она подошла ко мне.

Подушки подпрыгнули, когда Татум переместилась, чтобы сесть на них, скрестив ноги рядом со мной и позволив своему колену коснуться моего бедра. Это дерьмо было преднамеренным, но у меня не было проблем с игрой в соблазнение, в которую она пыталась играть со мной. Мне просто интересно, как далеко она действительно готова зайти. Потому что, если бы она надеялась заползти в мою постель, она могла бы удивиться, обнаружив, что тоже прикована к ней.

Я отбросил контроллер в сторону, оставив свою игру, и повернулся, чтобы посмотреть на нее. На ней были серые слаксы с высокой талией и белая блузка, на которой было расстегнуто достаточно пуговиц, чтобы я мог мельком увидеть ее ложбинку и черный бюстгальтер, который она носила. Сэйнт нарядил ее как сексуальную секретаршу, которой суждено было трахнуться за столом генерального директора. Все, что ей было нужно, — это очки в толстой оправе, чтобы завершить образ. Было горячо. Но это был не мой предпочтительный образ.

— Итак… — Начала она, когда я позволил тишине затянуться между нами.

— Что?

— Э-э-э, и что мы делаем сегодня вечером? — Она нервно прикусила губу, и я проследил за движением глазами, голодное рычание вырвалось у меня, когда я представил, как прикусываю ее сильнее.

— То же самое, что мы делаем и каждую ночь, — невозмутимо ответил я, отупляющая скука этого гребаного карантина уже вызывала во мне потребность в насилии и свободе, а ведь мы были заперты в этой гребаной школе всего лишь на короткое время.

— Значит, Сэйнт сказал, что мы должны остаться дома? — Спросила она со вздохом.

— Сэйнт мне не начальник, — прорычал я.

— Мммм.

Я знал, что она пыталась сделать. Она пыталась вбить клин между мной и другими Ночными Стражами, пыталась разжечь во мне зверя. Но чего она не понимала в том, что Сэйнт был главным, так это того, что мне это нравилось. Я не был заинтересован в контроле над массами, и мне было наплевать на принятие решений и трудный выбор. Все, о чем я заботился, — это азарт боя. Так что, если люди видели во мне сторожевого пса Сэйнта, которого крепко держат на цепи, чтобы спустить с поводка по его прихоти, меня это вполне устраивало. Мне было насрать. Потому что это была неправда. Я делал то, что хотел. И так уж получилось, что я хотел, чтобы мне указывали на ублюдков, которые время от времени портачили. Я был не против, чтобы меня выпустили с кулаками и яростью по его первому зову. Потому что всякий раз, когда он предлагал мне новую жертву, он просто подпитывал зверя внутри меня. И этот ублюдок всегда был голоден.

— Ты хочешь, чтобы я пригласил тебя куда-нибудь, детка? — Спросил я ее, понимая, к чему она клонит. Но если она была готова испытать меня, ей лучше быть готовой принять последствия этого.

— Да, — сказала она, ее глаза горели от вызова. — Хочу.

Я ухмыльнулся ей, поднимаясь на ноги и потянув ее за собой.

— Тогда пошли. Но я не поведу тебя куда-нибудь, одетую как гребаная секретарша.

У нее вырвался смешок, и я схватил ее за руку, таща вверх по