Луиза Бэгшоу - Фабрика грез
— Мне тоже, — добавил Сэм Кендрик, направляясь вслед за ним. — Увидимся позже.
— Ну что, пошли? — сказала Элеонор.
— Подожди минутку. — Том подвинулся ближе к Элеонор, взял ее руки в свои и крепко стиснул, глядя на нее сверкающими глазами, в то время как мимо них бежали люди к Заку и Меган.
— Только не сейчас, — прошептала Элеонор.
Что-то в его взгляде заставляло ее нервничать. Его влажные черные глаза не отрывались от нее, словно он хотел запомнить каждую черточку.
— Нет, именно сейчас, — настаивал Том. — Сейчас. Я должен сказать, Элеонор. Я не могу больше ждать.
Она молчала.
Том протянул руку, дотронулся до щеки Элеонор, очень нежно и ласково провел шероховатой ладонью по теплой коже.
— Я люблю тебя, — сказал он. — Я полюбил тебя с того дня, как мы встретились. Может, ты чувствовала то же самое, может, поняла это позже, но я знаю: ты испытываешь ко мне такие же чувства — Нью-Йорк доказал это нам обоим. — Том задержал дыхание, подыскивая нужные слова. — Мы были очень робкие, а может, нам слишком хорошо было и так. Никто из нас не говорил ничего, пока не стало ясно, что мы оба упустили время. Мне надо было побыть без Джордан, чтобы наконец понять, каким я был идиотом. Я думал о тебе каждую секунду. Я думал о тебе, когда был с ней. Я пытался не думать, но ничего не мог с собой поделать. А ночь с тобой была самой прекрасной в моей жизни.
Элеонор Маршалл сидела и слушала его, и слезы наворачивались на глаза и катились по щекам.
— На следующий день, когда Джордан сказала, что она беременна… В общем, я оказался в ловушке. Я понял всю глубину произошедшего со мной несчастья на твоей свадьбе с Полом. Элеонор, скажу честно, мне хотелось его убить.
Я готов был кинуться и отнять тебя. Но ничего такого я не мог сделать. — Он смахнул слезу. — Элеонор, я знаю, какую боль причинил тебе. Я знаю, сейчас ты боишься Но клянусь, я люблю тебя всем сердцем. — Голос Тома стал хриплым от волнения. — Посмотри на меня. Ты знаешь, я говорю искренне. Я люблю тебя, люблю нашего ребенка всем сердцем. Бог подарил нам обоим второй шанс, Элеонор. Давай не упустим его.
— О Том, — прошептала она.
Он соскользнул со скамейки и опустился перед ней на колени на песок, не выпуская ее рук из своих. — Я люблю тебя больше жизни, — сказал Том. — Помоги мне. Я не хочу без тебя жить, Элеонор. Ты выйдешь за меня замуж?
Она долго смотрела на него, потом медленно наклонила голову и поцеловала его ласково и страстно.
— А я думала, ты никогда об этом не попросишь, — призналась Элеонор.
В темноте Роксана Феликс отделилась от шумной толпы, которая окружила Меган и Зака. Она была искренне рада за обоих. В тот вечер, когда она поговорила со всеми, никто не выражал большего сочувствия к ней, чем эти двое.
Зак прямо из кожи лез, чтобы сделать ей что-то хорошее.
Роксана понимала: он как никто другой знает, что такое жить в свете юпитеров, когда нельзя быть самим собой и все судят о тебе как хотят с первой же минуты встречи. В последний вечер он сказал ей, что из самого одинокого ребенка в мире она превратилась в самую недосягаемую женщину, и добавил:
— Может, теперь у тебя появится возможность стать нормальной, Рокси. Я правда очень на это надеюсь.
Боже мой, как я сама на это надеюсь, подумала она, и взгляд ее остановился на фигуре, удаляющейся по берегу.
Сэм Кендрик.
Он приехал вчера, но отказался увидеться с ней. Он положил трубку, когда она позвонила ему в отель. Роксана послала записку, просила уделить ей пять минут, но не получила ответа. Сэм не хотел ее больше знать, и от этого она ощущала ужасную боль.
Роксана чувствовала, как неистово бьется ее сердце. Она нервничала и обливалась холодным потом. Но она должна это сделать. Она должна поговорить с ним.
Сэм Кендрик был единственным мужчиной, который сумел затронуть ее сердце. Его ласки действительно возбуждали ее, от его прикосновений она всегда загоралась.
Роксана просто обманывала себя, утверждая, что хочет Зака, но Зак Мэйсон для нее был просто еще одним звеном в мастерски разработанном плане. Она собиралась использовать Сэма Кендрика, чтобы отомстить ему за оскорбление, а потом…
А потом вышло так, что она в него влюбилась.
Конечно, она пыталась не признаваться себе в этом. Каждый раз, думая о Сэме Кендрике, она желала уверить себя, что он отвратительный, старалась вызвать в себе ненависть к нему. Но ничего не получалось.
И когда ужасный телефонный звонок разбудил ее, а голос Изабель разбил ледяную крепость, которую она воздвигла вокруг себя, до основания, Сэм был единственным, кто пришел к ней, единственным, кто не осуждал ее, единственным, кто встал рядом с ней и сказал, что любит ее. А потом, в ужасе от разбуженных им чувств, расценив их как слабость, она набросилась на Сэма, как раненое животное и обидела его так сильно, как только могла.
Позднее, когда появилась Элеонор и предложила еще один шанс, Роксана сумела преодолеть себя. Рыдая в объятиях этой женщины, она чувствовала себя невероятно уставшей от борьбы с миром, но на сердце потеплело — нашелся хоть кто-то, кому не наплевать на нее. Коллеги приняли ее обратно, простили и работали изо всех сил, чтобы закончить фильм, который для нее самой стал освобождением и спасением. Роксана впервые по-настоящему работала с другими людьми, впервые в жизни к ней относились как к актрисе, как к личности. После того как Флореску закричал:» Конец!» — и все радостно завопили, он подошел к Роксане и сказал, что снова хотел бы с ней работать. Для большинства его слова, может, ничего бы не значили, но Роксане показалось, что это самый бесценный комплимент, который она когда-либо слышала в свой адрес.
После окончания работы над фильмом у нее появилось время подумать о своих чувствах к Сэму Кендрику и признаться себе: она влюбилась в него. Роксана заметила, как Меган Силвер и Зак Мэйсон ходят рука об руку, и ей тоже захотелось такого простого, глубокого чувства, такой связи.
Той самой любви, которую ей предлагал Сэм. Да, он злится на нее, и он вправе именно так относиться к ней сейчас.
Роксана все понимала. Но, стоя на берегу и наблюдая, как он удаляется в сторону отеля, она знала, что должна попробовать до него достучаться. По крайней мере попытаться.
Или он навсегда уйдет из ее жизни.
Роксана побежала вдоль берега, по кромке воды, и коснулась плеча Сэма Кендрика.
Он обернулся, улыбаясь, но улыбка умерла, как только он увидел ее. Лицо Сэма застыло.
— Какого черта тебе надо? — резко спросил он. — Ты не можешь просто оставить меня в покое, Роксана? Чего еще ты от меня хочешь?
— Сэм, пожалуйста, дай мне шанс. Я просто хочу сказать тебе, что я очень сожалею. Правда. Очень.
